– Наведаемся?

– А как же!.. Надо ж нам знать, чьей любви следует стеречься.

Запах повлек богатыря словно бы за руку, не позволяя уклониться от цели и вовсе не препятствуя обычному его шагу.

– Колобки идут по следу, – тихонько промурлыкала Жанна, спеша следом, и на бегу поскребла щеку Агре, вызвав у той ответное урчание.

С услужливостью, казавшейся даже подозрительной, аромат яда привел их к дубовой двери, упроченной железными полосами, – конечно же, запертой, но… недостаточно надежно. Плавным напором своротив замок, Светлан заглянул внутрь, единым взглядом ухватив картинку.

Комната оказалась изрядной, больше смахивая на концертный зал, из которого убрали кресла. Пол состоял из квадратных плит разных цветов, вздымаясь у дальней стены точно небольшая эстрада. И вот там, за массивным столом, освещенном парой канделябров, восседал знакомый уже рыцарь в темных латах, сосредоточенно занимаясь вовсе не рыцарским делом: готовил новое кушанье, не скупясь на отраву. Как и на пиру, главный стражник был в полной экипировке, но шипастый его шлем лежал на столе, открывая белесые патлы, давно нуждавшиеся в хорошем шампуне.

Когда нужно, богатыри умеют перемещаться неслышно – и вот такой тенью, хотя и здоровенной, Светлан просочился внутрь комнаты. Следом за ним проникли ведьма с кошкой. А чтобы заметить их в этом густом сумраке, рыцарь был слишком увлечен стряпней. Как раз сейчас он, видимо, прикидывал, сколько яда сможет вместить блюдо, не вызвав подозрений. Подумав пару секунд, добавил еще.

– Ну шо ты всё сыпешь, сыпешь!.. – не выдержал Светлан. – Небось, дефицит – чего тратить зря?

Подскочив, верзила схватил шлем и водрузил на голову – реакция отменная.

– А мне не жаль для дорогих гостей, – огрызнулся он лязгающим басом. – Может, вам и нужна слоновья доза?

– Ишь, и про слонов знает, – молвил богатырь. – Прямо эрудит!.. Может, и охотник? Уж не задумал ли повесить на стену и мою голову?

Похоже, нас тут не любят, подумал он. То есть конкретно – меня. Неужто и этому перебежал тропку? Вроде не припоминаю.

Но спросить имя не успел.

– Тиг де Ла Гус, – назвался рыцарь. – К вашим услугам, господа!

И обнажил сразу два клинка, решив, видимо, брать числом, потому что каждый из них значительно уступал размерами мечу Светлана. Кстати, плавный изгиб клинков и форма рукоятей более подобали Востоку, причем отнюдь не Ближнему. Да и в латах улавливались мотивы.

– А теперь расскажи про своих предков, – предложил богатырь. – Как это заведено у истинных самураев.

Подавшись вперед широкой грудью, рыцарь издал рык, явно вызывая на бой. С места, однако, не сдвинулся.

– Ну, прямо берсерк, – похвалил Светлан. – Что, готов отоварить сразу троих?

Мечи начальника стражи опять пришли в движение, с шипеньем закружившись вокруг него, формируя стальную завесу. Вообще, виртуозная работа – для нормального человека. Или Ла Гус уже не вполне нормален?

– Сейчас он завопит: кийя-я! – усмехнулся богатырь. – Нашел, чем удивить… А твои сенсеи не предупреждали тебя, что с шибко здоровыми лучше не связываться, – вот их никаким приемом не прошибешь. Или наслушался баек про стариков, голыми руками убивающих тигров?

Возможно, Ла Гус пропустил его недавнюю демонстрацию, отлучившись по делам. Но скорей, дело в ином. Да что мы, провокаций не видели?

– Постойте-ка у двери, – велел Светлан своим спутницам. – Похоже, для «дорогих гостей» здесь запасены не только фирменные блюда. Или вы, мои кошечки, хотите превратиться в дикобразов?

И небрежной поступью двинулся через зал, безошибочно выбирая в полу плиты, которые не служили тут спусковой кнопкой.

– Вот ты и выдал себя, – проскрежетал де Ла Гус. – И вовсе ты не богатырь, чужеземец, а вся твоя сила – от колдовства.

– Да что ты знаешь про богатырей! – откликнулся Светлан. – По-твоему, они сильны лишь мускулами?

Будто невзначай, он ступил на одну из предательских плит. Но торжествующий вопль, уже готовый вырваться изо рта Тига, так и застрял в глотке – ловушка не сработала.

– Иногда я бываю такой легкий, – пояснил Светлан, язвительно ухмыляясь. – Прямо как перышко!.. Но это не значит, что у меня уменьшается масса, – если понимаешь отличие.

Миновав опасную зону, он шагнул на эстраду и в несколько встречных махов погасил атаку стражника, накатившую точно смерч. Действовал Светлан в четверть силы, избегая перехлестов, – и все равно, Ла Гус удивил его. А год назад, пожалуй, смог бы и ошеломить… впрочем, тогда и Тиг, наверно, был слабее. Растем синхронно, м-да… Но он-то с какой радости?

Темный рыцарь отхлынул, и сразу Светлан атаковал сам, своим огромным мечом двигая с таким проворством, что Ла Гус едва успевал подставлять свои два. Впрочем, и сейчас богатырь сдерживал себя, готовый погасить любой прорвавшийся удар, – он лишь проверял, на что способен его противник. И в итоге заморочил Ла Гуса настолько, что оказался между ним и столом, больше похожим на примитивный пульт. А когда рыцарь закачался на краю эстрады, богатырь с усмешкой отступил и присел на стол, положив меч на колени.

Надо признать, де Ла Гус бился с изумительным искусством, а мощью и резвостью превзошел почти всех, с кем Светлан сталкивался до сих пор. И почему Тига не было в числе «благороднейших и славнейших», наехавших на богатыря год назад? Или тогда он еще не числился рыцарем? Или его попросту не пустили на тот турнир? Или ему там было нечего делать?

Такая цепочка мыслей привела Светлана к неожиданному вопросу:

– Вот интересно: ты женат?

– Зачем еще? – выпалил Ла Гус, пытаясь отдышаться.

– А зачем женятся, – пожал плечами богатырь. – Кто из любви, кто ради потомства.

– Мне не нужна самка, – огрызнулся Тиг. – И без детенышей обойдусь.

– Пойдешь другим путем, да? И каким, интересно?

– Куда? – ошарашено спросил рыцарь.

– К бессмертию, – ответил Светлан. – Каждый выбирает к нему свою тропку. Вот и хочу знать, какую предпочел ты.

– Угадай, – отрывисто сказал Ла Гус.

Настороженности он не терял, каждую секунду ожидая атаки. Но сам больше не наскакивал, убедившись в громадной прочности богатырской обороны. Или готовил новый сюрприз? Какую-нибудь падающую плиту, ага. Но без пульта это трудно устроить.

– Выбор-то невелик, – произнес Светлан. – Брак ты забраковал – верно, с ним у тебя личные счеты. Надо порыться в твоих юных годах…

– Даже не думай! – вырвалось у Тига. – Не лезь, понял?

– Ага, по больному попал, – спокойно констатировал богатырь. – И на кого ты больше обижен: видимо, на мать? Или обоих не обделил?

– Слушай, если не замолчишь!..

Кажется, Ла Гус уже созрел для второй попытки – невзирая на персоны. А вдруг повезет, и хоть один удар да проскочит?

– Ты что такой злой: в детстве роняли часто? – спросил Светлан. – Так ведь не я же? Злоба должна быть адресной, а будешь наскакивать на всех – схлопочешь язву. Если доживешь, конечно.

– А чего суешься, куда не зовут?

– Ну, извини, – кротко сказал богатырь. – Наверно, лучше бы и я подсыпал тебе отраву, да?

От входа донесся язвительный смех пажа, что называется, подливший масла в огонь. Когда над тобой надсмехаются и желторотые юнцы!.. Впрочем, губки у Жанны вовсе не желтые – розовые. И даже без помады слишком яркие… то есть, если выдавать себя за мужчину.

Чуть выждав, Светлан продолжил:

– Но если ты оскорбился за родителей…

– Да мне плевать на родителей! – рявкнул Ла Гус. – И на всех моих родичей, известных или неведомых!

– Ну ты хоть плюйся-то не с такой жаром, – посоветовал богатырь. – Побереги слюну для врагов. А пыл лучше расходуй на работу. Или не знаешь, что благородные господа упились в свиней и бузят по всему замку?

Наконец разобравшись с управлением, он в несколько движений отключил ловушки и сделал знак своим спутницам, подзывая к столу. Но тут же вскинул палец, советуя не забывать про осторожность, – а вдруг эта система даст сбой? Оседлав кобрис, Жанна направилась к эстраде в точности по проторенному Светланом пути.