– Навести меня. Но… у тебя ведь нет имени.

– Нет.

– Почему бы тебе не взять новое?

– Я не знаю никаких имён.

– Тогда не возражаешь, если я тебе дам?

У ребёнка озарилось лицо:

– Конечно.

Рокута задумался и несколько раз подряд качнул головой, затем хлопнул в ладоши и написал на песке два иероглифа: «Ко» и «я».

– Как на счёт Коя?

– Что это значит?

– В глубине ночи.

– Да, – сказал Коя с довольным видом и радостно повторил своё новое имя несколько раз.

«Вероятно, мы больше не встретимся», – подумал Рокута, помахав на прощанье отдаляющемуся ребёнку. Но всё же сказал:

– Коя, если ты когда-нибудь попадёшь в беду, то приходи в Канкю. Я работаю во дворце Ген’эй. Просто спроси Рокуту.

Сидя верхом на йома, ребёнок кивнул, и они поднялись ввысь.

– Настанет такой день, Коя! Не сомневайся!

К тому моменту, когда Рокута вернулся во дворец, Итан и остальные уже ушли. Сёрью сидел за рабочим столом.

– Вы закончили обсуждать свои кровавые дела?

– Пока что да, – ответил Сёрью. Его взгляд был сосредоточен на документах, лежавших перед ним.

Взглянув на то, что владело его вниманием, Рокута увидел на столе лист бумаги и свиток небесного мандата:

– Выходит, Сюко и тебе задал домашнюю работу. Знаешь, мне становится интересно, кто тут на самом деле всем руководит.

– Именно, – будто в глубокой задумчивости, скрестил руки Сёрью.

Рокута наклонился поближе и всмотрелся в неразборчивый почерк: «Император будет управлять королевством за счёт денег».

– Эй, что это значит?

«Император будет управлять королевством милосердно», – так гласило всем известное изречение.

– Тебе не стоит давать Сюко больше поводов для недовольства. Ты же знаешь, он всё принимает близко к сердцу. Сюко не просто упрям, как Итан или Сейсю, в этом отношении ему нет равных. Он будет острить ближайшую сотню лет или даже две, а с его лица не сойдёт улыбка.

– Мне всё равно. Когда тебе безразлично, что скажут люди, то все остроты будут, словно с гуся вода.

– Теперь ты вынуждаешь меня ему сочувствовать.

– Я решил переписать всё как положено. Правда, это немного хлопотно.

– Временами я прихожу к выводу, что ты законченный тупица.

– Только временами?

– Да. В остальное время я думаю, что ты настоящий идиот.

– Мелкий грубиян.

Рокута увернулся от подзатыльника и ловко запрыгнул на большой стол, стоявший посреди комнаты и сел спиной к Сёрью, скрестив ноги.

– Значит, будет гражданская война?

– Похоже на то.

– Погибнет много людей.

– Королевство построено на крови, выжатой из простых людей. На самом деле, им было бы лучше и вовсе без королевства, – ухмыльнувшись, Сёрью добавил: – Но власти достаточно умны и прилагают все усилия, чтобы они никогда об этом не догадались.

– Это последнее, что я ожидал услышать от императора.

– Это правда. Жизнь людей проходит без участия правителя, но правитель не может обойтись без подданных. Император вкушает урожай, выращенный ими в поте лица, и ничем не отличается от обычного вора. Взамен он занимается тем, на что они не способны по отдельности.

– Возможно.

– Император эксплуатирует и убивает своих подданных. Поэтому он должен сдерживать тиранию всеми возможными способами. Если число жертв будет небольшим, то, возможно, его удостоят звания «просвещённый». Однако это число никогда не сведётся к нулю.

Рокута ничего не ответил.

– Осталось пять провинциальных лордов. Троих казнили при императоре Кёо, теперь эти провинции находятся во власти правительственных чиновников. Только в провинции Сей провинциальный лорд заслуживает уважения, – Сёрью повысил голос: – Да, Рокута, скажи губернатору Сей, что я бы хотел позаимствовать его армию.

– Всё моё – твоё. Но это не значит, что я поведу их в бой в любое время.

Помимо всего прочего, Сайхо руководил столичной провинцией. В случае Эн это была провинция Сей. Здесь были люди, земли и армия, но в действительности император управлял только армией, поскольку земли были разделены и пожалованы министрам в качестве платы за их службу.

Сёрью спросил:

– Ты страшишься войны? – когда Рокута посмотрел на него через плечо, он улыбнулся и добавил: – Неа, это определённо будет не так ужасно, как в былые времена. Если ты напуган, то беги и прячься.

– Дело ни в этом. Если говорить о людях, то война для них подобна бедствию. Я не могу с этим примириться. Поскольку я олицетворяю мнение народа.

Сёрью усмехнулся:

– Потому что все кирины – трусы.

– Потому что кирины – это милосердные создания.

– Попробуй никого не убивать, и вместо сотен человек сейчас будут убиты десятки тысяч впоследствии.

Рокута снова посмотрел на Сёрью:

– Не говори мне подобных вещей, – сказал он, ткнув в него пальцем.

– Не принимай это на свой счёт. Если я обойдусь жертвой в сто человек, то буду ликовать от радости.

– Сто или сто тысяч?

Рокута взглянул на Сёрью, и тот ответил ему с улыбкой:

– Ты думаешь, в Эн осталось сто тысяч мужчин, способных сражаться?

Рокута спрыгнул со стола:

– Значит, ты будешь доволен тем, что тебя запомнят как монарха-разрушителя.

Сказав это, он направился к двери. Позади него раздался голос Сёрью:

– Как я тебе уже говорил, положись на меня.

Когда Рокута повернулся, Сёрью уже сидел лицом к столу. Обратив к нему свою широкую спину, правитель сказал:

– Закрой глаза и заткни уши. Если это единственный путь, что нам остался, то мы пройдём его.

Прежде чем отвернуться, Рокута на мгновение задержал свой взгляд на спине Сёрью:

– Мне-то откуда знать. Я оставил всё на тебя.

Наказанный Рокута присутствовал на следующем правительственном совещании. Он тихонько сидел позади Сёрью и едва сдерживал зевоту, заслушивая официальный доклад Рикукан императору. Заседание наконец-то завершилось, и он прямиком направлялся во внешний дворец, когда его кто-то окликнул.

Рокута обернулся и увидел придворного чиновника, склонившегося перед ним:

– Прошу прощения, господин, но кое-кто просит вашей аудиенции.

– Моей? Кто-то из министров?

– Нет. Какой-то провинциальный чиновник хочет встретиться с человеком, представившимся вашим именем. По его заверениям этот человек работает во дворце, что весьма подозрительно, поскольку кроме вас под это описание больше никто не подходит. Мы подумали, что нам стоит довести это до вашего сведения.

Рокута удивлённо прищурился и шагнул вперёд:

– Кто именно хочет видеть меня?

– Он сказал, что вы знаете его как Коя.

«Невероятно», – сказал про себя Рокута. Он никогда не думал, что они снова встретятся. По правде говоря, он не был уверен, что этот ребёнок долго проживёт.

– Вы сказали «провинциальный чиновник»?

– Да, мы велели ему подождать у Фазаньих врат.

– Я постараюсь немедленно прийти. Отнеситесь к нему со всем должным уважением, хорошо?

– Конечно.

Ответив на поклон чиновника, Рокута повернулся и поспешил в другом направлении. Сёрью остановился и, склонив голову на бок, громко воскликнул:

– Что случилось? Ты знаешь кого-то в нижнем мире?

– В отличие от тебя, Сёрью, у меня больше нескольких друзей.

– Так значит, друг?

– Верно. Я собираюсь ненадолго уйти.

– А как же послеобеденное совещание?

Рокута закашлялся и сменил позу.

– Это или предчувствие надвигающейся беды, или возмездие за отсутствие добродетели, но кажется, я совершенно неожиданно заболел. Я бы хотел отпроситься на сегодня.

Сёрью сказал с улыбкой:

– Звучит серьёзно. Но тогда нам придётся позвать Коуи.

Коуи считался целителем киринов.

– Я ценю твою заботу, но едва ли всё настолько серьёзно. Передай ему, что я вернулся в свои покои, чтобы вздремнуть.

– Экисин, – сказал Сейсю придворному чиновнику, стоявшему рядом с ним. – Ты тоже иди.