«Ты ходишь по тонкой грани» – Рокута предупреждал Сёрью.

Император не мог в одиночку всем управлять. Эти полномочия приходилось разделять и возлагать на провинциальных лордов. Неважно, скольких из них назначил предыдущий император, если это право им не вернуть, то, в конечном счёте, император должен управлять всеми девятью провинциями самостоятельно.

Но всё оказалось безуспешно. Сёрью делал лишь то, что хотел. Он был императором, и никто не мог заставить его вести себя по-другому. Его ближайшие советники стали инструментами в его руках. Сюко и Итан входили в его ближайшее окружение, но чтобы они ни говорили, им не удавалось заставить его делать то, что приходилось ему не по душе.

Вплоть до сегодняшнего дня, сколько советов и предостережений Рокуты было проигноривано? Обладая высочайшими полномочиями, император олицетворял государственную власть. Когда он задавался какой-то целью, остановить его было практически невозможно, так же, как никому не удавалось прекратить террор императора Кёо.

Рокута глубоко, протяжно вздохнул:

– Если я пообещаю передать ваши доклады императору и умолять его о снисходительности, вы отпустите меня?

Ацую склонился ещё ниже к полу:

– Увы, я приношу Тайхо свои извинения, но у нас нет другого выбора, кроме как побеспокоить его немного дольше.

– Иными словами, вы продержите меня в заложниках, пока император не относётся к этому со всей ответственностью?

– Мне очень жаль.

– Я понимаю.

Ацую поднял голову с удивлённым выражением лица.

– Конечно. Вы разумно изъясняетесь. И хотя методы, к которым вы прибегаете, переходят все границы, возможно, иного способа заставить этого глупца слушать не существует. Поэтому сейчас я вынужден положиться на ваше содействие.

С выражением искренней благодарности, Ацую снова низко поклонился:

– Я на самом деле очень признателен.

– Конечно, – пробормотал про себя Рокута. Он обратился к Коя, стоявшему позади Ацую: – Так это и есть твой господин?

На что Коя лишь улыбнулся.

Рокуту отвели вглубь замка, в помещение глубоко под вершиной. Где-то у основания горы Рёан открылась дверь и показалась женщина, стоявшая по другую сторону от металлических решёток.

– Тайхо…

– Риби.

Риби была императорским наместником, отправленным в провинцию Ген. Наместник исполнял обязанности смотрителя над провинциальным лордом и в то же время подчинялся непосредственно императору. Обладая полномочиями провинциального лорда и премьер-министра, чьи права были ограничены, наместник удерживал истинные бразды правления в качестве действующего генерал-губернатора.

За исключением провинции Сей, где провинциальным лордом служил Рокута, наместники и их служащие были направлены в восемь остальных провинций. Наряду с Итаном, Сюко, Сейсю и их подчинёнными, они составляли костяк доверенных лиц Сёрью среди его наименее благовидных подданных.

Железные решётки подняли. Коя сопроводил Рокуту внутрь помещения.

Тайхо вздохнул:

– Риби, и тебя тоже схватили. Похоже, что ищейкам Сёрью указали на их конуру.

– Как и Тайхо.

– Что ж, придётся с этим смириться. Как ни посмотри, а Сёрью это заслужил.

– Ты же это не серьёзно!

– Если ничего не воспринимать всерьёз, то не стоит удивляться, когда дело принимает дурной оборот.

Риби сказала Коя:

– Тебе нужно обращаться с Тайхо подобающе.

Коя ухмыльнулся:

– Разумеется. С его головы не упадёт и волоска. Но пока что, Рокута, ты останешься нашим узником.

– Да, я уже это понял.

– Подойди.

Коя жестом указал на себя и Рокута исполнил его просьбу. Коя достал из кармана катушку красных ниток и белый камешек, после чего придавил камень ко лбу Рокуты.

– Перестань.

– Потерпи чуть-чуть. Не забывай о ребёнке.

Рокута взглянул на йома, сидевшего у входа подземной тюрьмы. Зверь насмешливо раскрыл рот, позволяя увидеть крошечную руку ребёнка.

– Я не сопротивляюсь, но мне не нравится то, что ты делаешь.

– Это всё из-за твоего рога. Его нужно запечатать. Иначе твои сиреи воспользуются малейшей брешью в нашей защите.

По своей природе Рокута не был человеком. За счёт силы воли он мог обратиться в истинную форму. В облике единорога посреди его лба находился рог, который, как поговаривали, служил источником силы кирина. В человеческом обличии, ему было весьма неприятно, когда прикасались в этом месте.

Запечатанный рог ограничивал силу кирина, особенно в случае призыва и повелевания сиреем.

– Это действительно неприятно. Даже не просто неприятно, а скорее отвратительно.

Рокута неохотно поднял голову. Это место будто выступающий обнажённый нерв, столь чувствительное, что любое касание вызывало боль. Когда прохладный камень и нить соединились, ему потребовалось всё самообладание, чтобы справиться с врождённым рефлексом, вынуждавшим его бороться или бежать.

– Больно. Эта боль пронзает меня до желудка.

– Просто потерпи.

Коя обвязал нить вокруг камня, чтобы зафиксировать его положение. Закрепив нить на голове у Рокуты, он прошептал заклинание на узел. Неожиданно боль утихла, сменившись чувством пустоты.

– Всё ещё больно?

– Нет. Но ощущения смешанные.

– Ты не сможешь призвать своего сирея или превратиться в кирина, а это значит, ты не сможешь летать. Не пытайся взобраться ни на какие возвышенности.

Коя улыбнулся и повернулся к йома. Он слегка похлопал его, и зверь раскрыл клюв. Ребёнок всё ещё лежал на его красном языке. Коя продел красную нить вокруг шеи ребёнка и завязал её слабым узлом. Он прочёл ещё одно заклинание, и свободные концы нити отпали.

– Это называется «красная линия». Разрежешь нить, и она обезглавит ребёнка.

– А ты не слишком далеко заходишь? Я же сказал, что не собираюсь убегать.

– И я говорил тебе: в данный момент ты наш узник, и обращение будет соответствующим, – он кивнул в сторону Риби: – Она тоже связана.

Рокута посмотрел на Риби. Похожий белый камень был закреплён на её голове при помощи красной нити. Правительственные чиновники её ранга числились в регистре Бессмертных и не старели. Когда человек становился жрецом, у него открывался «третий глаз», невидимый для внешнего мира, но представлявший собой своего рода дополнительный орган.

Если его запечатать, то же произойдёт с магическими способностями, которые им обусловлены, как и в случае с рогом Рокуты.

– Если она разрежет свою нить, ребёнок будет обезглавлен. Если разорвать нить ребёнка, то же самое произойдёт с ней. Как и с нитью Рокуты. Допускаю, что в отличие от жреца, она, возможно, не отсечёт голову кирину. Но я уверен, это весьма болезненно… хотя бы просто разрубить рог.

– Понял.

– Снаружи камера обвита нитями, которые разорвутся, если ты попытаешься сбежать.

– В таком случае страшные вещи произойдут с Риби и ребёнком.

– Именно.

– Но когда всё закончится, ты вернёшь этого ребёнка?

– Конечно.

– Ты хорошо осведомлён о киринах.

Обычному человеку ничего известно о роге кирина.

– При помощи РОКУТЫ… То есть Большого. Оказывается, йома схожи с божественными тварями сильнее, чем можно предполагать.

– Мои сиреи всегда держат такие знания при себе.

– Как и Большой. Но когда ты близок с йома, тебе известны все любопытные подробности.

– О.

Коя взял ребёнка и передал его Риби.

– Я оставлю её на твоё попечение. Присмотри за ней. Я прослежу за тем, чтобы вам предоставили всё необходимое.

– Ты – чудовище, – с ненавистью выплюнула Риби.

Коя лишь улыбнулся:

– Если вам что-нибудь ещё понадобится, просто дайте мне знать.

Риби ничего не ответила, только с презрением посмотрела на него. Коя не обратил на это внимания и перевёл взгляд на Рокуту.

– Мы с Риби будем хорошо себя вести. Но могу я рассчитывать, что мы будем видеться с тобой время от времени?

– Естественно. Я буду тебя проведывать.