– Вы хотите сказать, что я ему не ровня?

– По сравнению с Сёрью, ты просто жалкое отребье, – Рокута вновь повернулся и направился к выходу. На полпути он остановился и посмотрел через плечо на Ацую и чиновников позади него, и добавил более громким голосом: – Надеюсь, никто не будет это расценивать как похвалу в адрес Сёрью!

Хакутаку завертел туда-сюда головой между удаляющимся кирином и человеком, которому однажды доверился и считал своим вождём. Печально вздохнув, он обратился к придворным:

– Если у вас ещё осталось раскаяние, и вы желаете поступить по совести, тогда арестуйте наместника!

Но, узнав одного из собравшихся людей позади Ацую, он вздрогнул от удивления:

– Этого не может быть…

Солдат ухмыльнулся.

– Не могу в это поверить… – Хакутаку покачал головой.

Солдат миновал толпу обескураженных придворных и подошёл к Ацую.

Наблюдая за ним, Ацую сказал:

– Да ты, похоже, не знаешь, чья рука тебя кормит.

– Вовсе нет, – с улыбкой сказал солдат. Он преклонил колени: – Полагаю, мне стоит сообщить вам важную информацию.

– Важную информацию? – Ацую склонил голову на бок. – Разве ты не из Провинциальной армии?

– Да. И я вам признателен.

– Ну что ж… Так что за информация? И как тебя зовут, солдат?

Тот расплылся в улыбке:

– Наотако Комацу.

Это имя было незнакомо Ацую, и он замотал головой так, будто ему досаждал назойливый комар. Солдат приблизился к нему.

– Хотя некоторые предпочитают называть меня император Сёрью.

Он шагнул вперёд, одновременно обнажив меч, и упёр холодное остриё в яремную впадину Ацую.

– Ты!

– Коя! Ничего не предпринимай. Или я проткну ему глотку этим мечом.

Инстинктивно собираясь напасть, Коя поймал взгляд Сёрью и замер на месте.

– То же касается и остальных. Вы можете оставить оружие при себе, но отойдите в сторону.

Он посмотрел через плечо на Рокуту, который остановился у двери:

– Я признателен тебе за комплимент.

– Вот ещё, я вовсе не собирался тебя хвалить!

Держа меч у горла Ацую, Сёрью громко рассмеялся.

– Мерзавец, что ты задумал? – проворчал Ацую.

– Ты ведь хотел испытать волю небес, верно? Ну, что ж, пожалуй, я дам тебе такой шанс.

– Что?

– Называй это провидением или как угодно. Но пока мы не сразимся, в этом деле не будет поставлена точка. Ты так не считаешь, Ацую?

Ацую свирепо сверкнул глазами. Слегка улыбнувшись, Сёрью переключил внимание на министров, застывших там словно статуи.

– Не торопитесь и выслушайте.

Спасать свою жизнь или броситься на помощь Ацую… Некоторые из них колебались. Но, услышав слова Сёрью, все снова замерли.

– Я получил мандат небес и взошёл на трон. Если вы недовольны, жалуйтесь, сколько вам угодно. Но свергнуть императора – всё равно, что отвергнуть этот мандат. Если вы так желаете испытать Проведение, то ни к чему мобилизовать войска и изымать провизию, когда жители провинции еле могут прокормить себя. Их иссякших запасов не пополнить до следующего урожая. Если Ацую меня убьёт, то это останется на вашей совести. Вы сможете возродить Эн или уничтожить, всё, что вам заблагорассудится. Потому что такова воля небес, не так ли?

Затем Сёрью обратился к Коя:

– Коя, обуздай своего йома. Я бы не хотел убить его на виду у хозяина. Впрочем, как и тебя. Рокута этому не обрадуется.

После чего он обратился уже ко всем:

– Если у Ацую есть верные сторонники, готовые пожертвовать собой вместо него, то сейчас самое время выступить на его защиту. Кто-нибудь из военнослужащих. Какое бы оружие он ни использовал.

Никто не шелохнулся.

– Что-то никого не видно, – несмотря на его подначивания, желающих не оказалось. – Понятно, – сказал Сёрью криво усмехнувшись. – Ну, Ацую, похоже, ты теперь сам за себя.

– Ублюдок…

– Кто-нибудь, дайте ему меч.

Сёрью устремил взгляд на одного из присутствующих. Недоумевающий стражник подошёл к Ацую, отстегнул от пояса меч и вложил его в дрожащие руки Ацую.

– Прошу простить меня, ваше величество.

Хактаку упал к его ногам. Остальные последовали его примеру.

– Ваше величество, мне стыдно видеть, к чему свелось это провинциальное восстание.

– Узурпация власти никого не красит.

– Да. И хотя у вас есть полное право убить наместника, позвольте избежать бесполезного кровопролития и закончить всё прямо здесь. Уверен, что вы могли бы вынести ему более гуманный приговор.

«Ну, разумеется», – мрачная улыбка Сёрью ответила за него. Он посмотрел на Ацую, который уронил меч и упал на колени.

– Сдай мне замок и распусти провинциальную армию.

Ацую склонил голову до земли:

– Слушаюсь.

Сёрью огляделся по сторонам:

– Кто-нибудь, возьмите его под стражу.

Он спрятал меч в ножны и отошёл от Ацую. Глядя на него, у Рокуты возникло мрачное предчувствие.

Сёрью сказал:

– Как бы я ни был милосерден, я всё ещё отвечаю за него.

За его спиной раздался свист клинка, рассекающего воздух.

– Сёрью!

Сёрью моментально обернулся, потянувшись к рукояти меча. Ацую сделал шаг вперёд, взмахнув мечом над его головой. Их разделяло всего три шага. Никто не знал, нанесёт ли Ацую удар прежде, чем Сёрью успеет увернуться.

У всех тотчас перехватило дыхание.

– Рикаку!

– РОКУТА!

Коя и Рокута закричали одновременно. Всё свелось к этим трём шагам.

Кроме того, Рикаку двигался быстрее Ацую. Кровь брызнула струёй, когда сирей схватил его пастью.

Рокута отвёл глаза и посмотрел на Коя. Их голоса прозвучали синхронно. Однако Коя приказал йома не двигаться.

Приказ спасти жизнь и остановить кровопролитие решили участь Ацую и Сёрью.

Рикаку вонзил клыки в шею наместника и также быстро их извлёк. Меч Ацую с грохотом упал. Отпрянув в сторону, Сёрью оценил ситуацию и снова бросился вперёд.

Рикаку оторвал голову Ацую только наполовину. Поскольку он был жрецом, в нём всё ещё не угасла жизнь. Он лежал в луже собственной крови, в его глазах читалось недоумение.

– Я избавлю тебя от страданий, – сказал Сёрью.

Взмахнув мечом, он начисто отрубил голову Ацую. Звон стали, вонзившейся в мраморный пол, прогремел у всех в ушах.

Вложив меч в ножны, Сёрью посмотрел на ошеломлённых министров.

– Коя, – произнёс Сёрью и подошёл к нему. Заметив его безучастный вид, он сказал: – Коя, прости, мне пришлось это сделать.

– Но… – его голос был вялым и подавленным. – Я…

– Я признателен тебе.

К ним подошёл Рокута:

– Коя.

Коя опустился на колени и склонил голову:

– Я приму заслуженное наказание.

– Коя!

Сёрью взглянул на него:

– Я не собираюсь тебя убивать, Коя.

– Государственная измена карается обезглавливанием.

– Нет.

Коя поднял голову, на его лице читалось отчаяние:

– Я не собирался тебя спасать.

Йома заворковал и похлопал его клювом по плечу.

– Я не хотел тебя спасать. Я хотел спасти Ацую. Но РОКУТА остановился в последний момент. Я тут ни при чём. Это всё ты. На то была твоя воля, а не моя. Я никогда не желал ему смерти.

– Коя…

– Я сделал бы что угодно ради него! Убивал без раздумий! Я убил бы и тебя! Королевство могло погибнуть. Но мне было всё равно, сколько пострадает людей или сколько детей станет сиротами.

– Коя, я уже говорил тебе. Я здесь для того, чтобы создать процветающее королевство. И если его будет некому передать, то моя жизнь бессмысленна.

– Расскажи это кому-нибудь другому. Здесь полно тех, кто хочет верить в светлое будущее.

– Знаешь, я – жадный. Если уж выбирать миллион или миллион и один, то я выберу последнее.

Коя опустил голову. Йома всё ещё похлопывал его по плечу. Он обнял зверя за шею:

– Для нас с Большим нигде нет места.

– Коя…

– Неважно, сколь процветающим будет это королевство, я никогда не смогу назвать его своим домом. Видишь ли, я – ребёнок йома, – он посмотрел на Сёрью. – Чем богаче станет королевство, тем несчастней буду я. Когда-то я мечтал о Хорае, но туда мне никогда не попасть. Если у тебя ещё есть жалость ко мне, то не вселяй в меня надежды на будущее.