Ага, я это заметила. И задавалась этим вопросом.

— Такого рода связи образованы другой магией. Это древняя магия, которая происходит не от Нектара богов — и не от Яда демонов.

— Дамиэль, это все, конечно, очень захватывающе, но я сомневаюсь, что ты явился сюда, чтобы поболтать о древней магии. Ты знаешь, что здесь происходит?

Он улыбнулся мне.

— Прямиком к делу, как всегда. Да, я в курсе вашей ситуации.

— Ты можешь нам помочь? — спросила я.

— Мы не станем жульничать, — сказал мне Неро.

Я вздохнула.

— Неро, когда на кону весь мир, жульничать разрешается.

— Кто сказал?

— Я сказала.

— Мы сами найдём выход.

Боги, ну что за упрямый мужчина.

— У нас мало времени, — напомнила я ему. — Барьеры падут, и монстры наводнят каждый город на континенте. Мы не можем допустить, чтобы все эти люди умерли. Наши друзья. Наша семья.

Неро посмотрел на меня.

— Мы найдём способ. Мы всегда находим.

— Не сотрясай воздух впустую, дорогуша, — сказал мне Дамиэль. — Неро слишком упрям, чтобы принять мою помощь.

— Твоя помощь всегда имеет свою цену, — Неро сложил руки на груди. — У тебя всегда свои мотивы.

Дамиэль улыбнулся.

— Возможно. Но не будем себя обманывать, Неро. У тебя тоже. Ты истинный сын своего отца.

Неро стиснул зубы.

— Я рад, что вы с Ледой образовали связь, — сказал Дамиэль. — Она хорошо на тебя влияет.

Связь. Вот оно!

— Сейчас ни у одного из нас нет достаточно магии, но наша связь — магическая, — сказала я.

Дамиэль кивнул.

— Связь между душами требует искорки светлой или темной магии, чтобы вспыхнуть. Но сама связь состоит из древней магии, которую зелье богов потушить не в силах, — он посмотрел на нас с Неро и сказал: — Ваша связь особенно сильна.

— Если мы используем магию нашей связи, ее хватит, чтобы запустить генераторы и всех спасти? — спросила я.

— Действительно, хватит, — согласился Дамиэль.

— Леда… — выражение лица Неро оставалось жёстким, но его глаза бушевали как морской шторм.

Вина хлынула в меня, сокрушая изнутри. Я задела его чувства. Он думал, что я отказываюсь от нашей связи.

— Мы можем сделать это снова, создать нашу связь, когда наша магия вернётся, — быстро сказала я.

— Интересно, — прокомментировал Дамиэль.

— Довольно, — зарычал Неро на Дамиэля. Он посмотрел на меня, и его тон чуточку смягчился. — Ты тоже, Пандора.

Отчаяние рябью пробежало через нашу связь. Неро пытался его сдержать, но оно походило на цунами, разбивающее барьеры его разума — и его сердца. Это моя вина. Не нужно мне было это предлагать. Наша связь кое-что значила для него. Для меня она тоже имела значение. Но если мы можем воссоздать связь, разве не стоило пожертвовать ей на короткое время ради спасения миллионов жизней? Я думала именно так, когда предлагала это, но теперь уже не была в этом уверена. Я потянулась к Неро, пытаясь его утешить.

Неро отшатнулся от моего прикосновения.

— Они этого и хотят, — он сверлил Дамиэля взглядом. — Не так ли?

— Да.

Взгляд Неро переместился на меня.

— Вот почему она здесь.

— Да, — повторил Дамиэль.

Шлюзы нашей связи открылись, и цунами сокрушило меня, утапливая в агонии Неро. Я никогда не испытывала ничего подобного, даже когда он терял свою магию. Я не понимала слез, катившихся по моим щекам. Я лишь знала, что моё сердце разлетелось на куски, и их никогда уже не склеить.

— Что такое? — спросила я Неро, задыхаясь от слез.

Ярость полыхнула по нашей связи. Чистая, неразбавленная злость. Но Неро ничего не сказал. Я не уверена, что он был в состоянии говорить. Что-то завладело им без остатка.

— Метку ангела можно убрать, пусть и с большими сложностями, — сказал Дамиэль. — Но связь, подобная вашей — связь, созданная любовью, а не одним лишь обладанием — это совершенной другой вид магии. Одна из самых могущественных разновидностей магии во всем мире. И она на всю жизнь.

Неро ударил кулаком по несущим опорам, поддерживавшим карнавальный прилавок. Щепки полетели во все стороны, и игрушечные единороги повалились на землю.

— Лишь смерть может ее разрушить, — закончил Дамиэль.

И тут все в моей голове сложилось воедино. Боль Неро. Его злость. Его беспомощность. Обуздать силу нашей связи, скормить ее генератору Магитека и спасти миллионы жизней возможно, только если я умру.

Я тяжело сглотнула и посмотрела на Дамиэля.

— Ты знал, что так будет. Ты знал, что в этом заключается тест.

— Да.

Горячие злые слезы жгли мои глаза. Я не пыталась притворяться, будто мне не страшно; это было бы ложью. Я не хотела умирать.

Затрещало дерево и металл. Неро сокрушил ещё одну опору.

— Этот сценарий проигрывался сотнями лет, — продолжил Дамиэль. — Город Праха не может быть спасён. Его не суждено спасти. Боги приготовили это испытание, чтобы проверить Неро, посмотреть, отдаст ли он самое дорогое ради спасения человечества.

Я думала, что знала, насколько жестоки и безжалостны боги, но оказывается, до этого момента я не имела ни малейшего представления.

— Не думайте, что вы можете просто ничего не делать, — сказал Дамиэль. — Боги полностью готовы наблюдать, как падут города Земли и умрёт человечество. Если ангелы не знали, что боги готовы пойти на такую жертву, то это испытание не сработало бы.

Боги хотели, чтобы Неро доказал, как далеко он готов зайти — чем он готов пожертвовать — чтобы выполнить свой долг и защитить Землю.

— Я отказываюсь жертвовать Ледой ради какой-то игры, — Неро выглядел так, будто хотел разгромить весь карнавал, но все же сложил дрожащие руки вместе и повернулся к отцу. — Должен быть другой путь, другой источник магии, чтобы зарядить генератор.

— Ты не можешь убить себя, если думаешь об этом, — ответил Дамиэль. — Если ты сделаешь это, боги все равно ее убьют.

— Я знаю, — Неро обхватил меня руками, прижимая к себе. Это было его безмолвным обещанием мне, что он не даст мне умереть.

Я не хотела умирать. Я столько всего хотела сделать, ради стольких вещей нужно было жить. Я должна была найти брата. И Неро… я знала, что нас ждало нечто большее. Это не могло закончиться так. Если все оборвётся так, в игре богов, то выходит, моя жизнь ничего не значила.

Но для Первого Ангела моя жизнь имела кое-какое значение. Никс хотела, чтобы я стала ангелом, а я не могла стать ангелом, если умру. Она знала, на что нас посылает. Должен быть выход. Выход есть всегда. Если бы я только могла его увидеть.

— Ты нашёл выход из своих испытаний, верно? — спросила я Дамиэля. — Каденс была самым дорогим для тебя человеком, и она не умерла.

— Это испытание спланировано так, чтобы не оставить тебе выхода, — сказал Дамиэль. — Даже я не сумел его найти. Мне пришлось пожертвовать своим лучшим другом, используя связь нашей дружбы, чтобы спасти этот город.

— Этот город? Ты спас этот город?

— Да.

— Я не понимаю. Если ты спас город, почему он снова потерян?

Злость горела в глазах Дамиэля — глазах, которые обычно сохраняли полный контроль.

— Потому что этот город не суждено спасти, — прорычал он. — Как только испытание заканчивается, боги отбрасывают его обратно в дебри, чтобы они смогли использовать его для пыток очередного ничего не подозревающего ангела.

От возмущения я разинула рот.

— Мои испытания проходили, когда Каденс была беременна Неро. Она вот-вот должна была дать жизнь первому ребёнку двух ангелов, так что ее сочли слишком важной, чтобы рисковать ее жизнью на миссиях. Она не смогла стать моей напарницей в Испытаниях Богов. Только это спасло ее жизнь, — Дамиэль стиснул кулаки. — Если бы мои испытания проходили в другое время, в любой другой момент, она бы умерла — впустую, — он прошипел последнее слово.

— Я всегда гадал, почему ты отрёкся от Легиона задолго до того, как они подписали тебе смертный приговор, — сказал Неро. — Причина в этом, не так ли?