Одной из пограничных крепостей была крепость, называвшаяся Хисн-ас-Сакалиба — то есть «крепость славян»!

Находясь на дороге, ведущей из Тарса через Киликийские ворота в Тиану, несколько севернее Подандона, недалеко от Тианы, эта крепость заграждала доступ к этому горному проходу.

«Тот, кто хочет пройти через Киликийские ворота в Малую Азию, должен миновать несколько манзилей, и между прочими — Хисн-ас-Сакалиба, и дойти до реки Подандона. Оставив последнюю, нужно продолжать путь ущельем, носящим имя «Две трещины», перерезанным вдоль рекою, которую надо перейти вброд двадцать раз, до тёплого источника, который отделён от Хисн-ас-Сакалиба лёгким для подъёма косогором. Перешедшие этот косогор имеют Хисн-ас-Сакалиба перед собою».

Кто же правил халифатом в годы, о которых идёт наш рассказ?

Халиф Ватик умер 10 августа 847 года тридцати двух лет от роду.

Страдая водянкой, он по совету врача искал облегчение от своей болезни в сильно натопленной печи, где его и обнаружили мёртвым — вероятно, от удушения. Халифат остался без наследника, и на престол был возведён, в обход малолетнего сына Ватика, его брат Джафар, получивший, как халиф, прозвание ал Мутаваккиль, — то есть «полагающийся на Аллаха».

Халифат переживал неспокойное время, и в 858 году Мутаваккиль, не чувствуя себя в безопасности в Багдаде, около двух месяцев держал свой двор в Дамаске, и даже имел намерение перевести туда свою резиденцию навсегда...

Расточительное, необузданное, жестокое правление халифа Мутаваккиля привело к составлению против него заговора, во главе которого стал старший сын халифа — Мунтасир, а также Бага, Васиф и некоторые другие влиятельные в арабском мире люди.

В ночь с 9 на 10 декабря 861 года заговорщики проникли в комнату, где после долгого пира со своими приближёнными спал мертвецки пьяный Мутаваккиль с немногими из особо близких лиц, и перебили их.

Но это произойдёт несколько позже, а нам пора отправляться на Русь!..

Сия книга летописець.

Повесть временных лет, черноризца Феодосьева монастыря Печерьскаго, откуда есть пошла Русская земля и кто в ней почал первое княжити. Се начнём повесть сию...

Глаголет Георгий в летописании: ибо коемуждо языку овем закон исписан есть, другим же обычая, зане беззаконным отечествие мнится. От них же первие сири, живуще на конец земля, закон имуть отец своих и обычаи; не любодеяти, и прелюбодеяти, ни красти, ни клеветати, ли убити, ли злодеяти, веема отнюдь... Ин же закон гилиом: жёны их орют и зижють храмы. И мужьская дела творять, но любы творити, елико хощет, невоздержими от муж своих отнюдь, ни зазрять; в них же суть хоробрыа жёны, ловити зверь крепки. Владеють жёны мужми своими и вдовляють ими...

...В лето 6360, индикта 8, наченшу Михаилу царствовати, и нача прозыватися Русская земля. О сём бо уведахом, яко при сём цари приходила Русь на Царьград, яко же пишеть в летописании греческом, тем же отселе и почнём, и часла положим, яко от Адама до потопа лет 2242, от потопа до Авраама лет 1082, от Авраама до исхождения Моисеова лет 430, а исхождениа Моисеова до Давида лет 601, а от Давида и от начала царьства Соломоня и до пленения Иерусолимова лет 448, а пленения до Александра лет 318; а от Александра до Христова рождества лет 333; а от Христова рождества до Коньстянтина лет 318; от Костянтина же до Михаила сего лет 542...

В начале зимы, едва на реках устанавливался прочный лёд, из Киева выходила младшая дружина великого князя Дира на сбор полюдья.

Это было самое важное дело всякого года. От того, сколько будет собрано мехов и льна, воска и мёда, жита и железа, зависела вся жизнь не только вокруг Киева, но на всём пространстве, подвластном Диру. Полюдье великий князь собирал не с отдельных родов, но лишь с племён и союзов племён. И совершалось большое полюдье лишь после объезда владений каждым поместным князем.

По своему положению Дир был первым среди равных.

Все светлые князья — древлянский, радимичский, северский и прочие — признали главенство князя полян, но это главенство необходимо было постоянно подтверждать.

Князь собирал дань и распоряжался ею во благо всего народа.

Накормить голодных и обогреть бездомных, защитить сирот и умерить аппетиты бояр — тоже заботы князя.

Нанять воинов у варягов или степняков, а после без обмана расплатиться с ними — и на то нужна казна князя.

Выплатить дань сильному соседу и принудить к уплате дани слабого — тоже княжеская забота.

Организовать надёжную защиту своих рубежей и взимание мыт — таможенных пошлин — тоже дело великого князя.

В Детинце вместе с великим князем проживали 400 гридей.

Эти люди несли сторожевую службу во дворце и в городе, а во время войны становились сотниками над городским ополчением. Обязанностям сотников их прежде следовало обучить...

По мере того как увеличивалось число людей, находившихся на содержании великого князя, требовалось всё больше продовольствия. Для того чтобы получать больше жита, нужно иметь больше пашни, а где её взять?

В степи?

Но там во всякое время пашня может подвергнуться нападению кочевников.

Расширять запашку следовало там, куда степнякам было трудно добраться, — в лесостепи, в лесу...

Славяне бежали из плодородной степи под защиту леса, и не кто иной, как великий князь, обязан был указать своим людям, куда им идти, где селиться...

На все эти дела требовались средства, и средства немалые. А дань поступала в Киев только через полюдье. Потому-то и было полюдье самым важным делом.

Сам Дир в полюдье давно уже не хаживал, однако всякий раз напутствовал своих воевод и емцев, отроков и вирников, чтобы там не ленились, собирали всё, что причитается, без убытка для казны киевской. Да чтобы не сидели только на погостах, а и сами заходили в селища и становища, пересчитывали дымы и рала, сличали с собранной данью да в случае обнаружения недоимки примерно наказывали бы виновных.

Перво-наперво дружина заходила к древлянам, обходила один за другим княжеские погосты, собирала там меха и мёд, жито и лен, заблаговременно свезённые туда древлянскими боярами.

Из древлянской земли, от Любеча, часть дружины возвращалась в стольный град Киев, а прочие гриди пробивались через непролазные болота краем земли радимичской в пределы кривичей и далее, к Смоленску.

Ещё каких-нибудь двадцать лет назад Дир был князем небольшого княжества полян. Небольшим это княжение было по размерам, но не по значению, поскольку стольный град Киев был ключевым на пути из варяг в греки.

У Дира не было иного выбора, кроме главенства над всеми приднепровскими племенами. Не без помощи хазарского кагана, желавшего иметь дело не с мелкими князьками, а с одним данником, происходило объединение родов и племён вокруг Киева. Непростым было то объединение...

Формирование новых границ происходило в острой борьбе с соседними племенами и государствами.

Но Дир был не одинок в этой борьбе — малые князья, бояре, старшая дружина и волхвы активно помогали великому кагану «собирать земли»...

Чтобы привлечь покорённое племя на свою сторону, князь накладывал в первое время «дань лёгку». Зато строптивых облагали непомерно тяжёлой данью, и сбор этой дани превращался в карательную экспедицию с публичными казнями и вооружёнными стычками...

Это было время удачных походов в отдалённые земли в поисках дани, челяди и выгодных торговых соглашений. Поиски новых рынков сбыта для мехов, челяди, для получения взамен предметов роскоши.

В ту пору главной торговой дорогой Европы была Волга.

Мировая торговля шла в обход Руси, и пошлинами богател хазарский каган.