Прошу святых молитв ваших.

Многогрешный схиигумен Иоанн.

15 мая 1957 г.

Боголюбивая раба Божия Елена!

У нас в монастыре шесть радио, а почему же тебе не иметь его? В данное лихолетье сама будешь знать разные события. Я иногда навожу справочку у того, кто основательно понимает. Телефон тоже хорошо тебе иметь, пользуйся им, ничтоже сумняся.

Евагрий-монах мирно скончался. Блаженна его кончина. Все время был в памяти и мирен. Утром причастили его, и в 10 часов скончался. Какие были деньги и пожитки — все раздал монахам. Я посещал его, и он благодарил меня за посещение. В болезни никого не беспокоил. Упокой его, Господи, во царствии Своем.

Да, я значительно слабею. Вчера ходил на кладбище и очень устал, даже и к вечерне не пошел.

Левиных отпевали по-православному, значит, можешь подавать поминание в церкви о упокоении, а загробную их судьбу предадим в волю Божию, ибо один Суд Божий, и иной суд человеческий.

Митрополит Николай с протоиереем и секретарь русского посольства были у нас. После службы и краткого молебна митрополит сказал слово богословское. В час дня собрались в церковь, и он сказал о цели своего приезда, о том, что теперь Русская Церковь соединилась с Финляндской Церковью и официально монастырь переходит на новый стиль и подчиняется Церковному управлению. Некоторые иноки стали просить митрополита, чтобы им была дана возможность переехать в Россию. Митрополит с любовию согласился и сказал, чтобы желающие ехать записались, и оказалось желающих двадцать четыре инока. Определенного места там нет, придется жить в разных местах. А если все переедем, то на юге есть два женских монастыря, монахинь из одного монастыря переведут в другой, и нас разместят в этом монастыре. Как-то неосновательно, но все же думаю, что службы будем совершать, как и раньше совершали, по старому стилю.

Но по-моему, лучше здесь остаться.

Епископ Павел 15-го прислал письмо о. игумену, очень ласковое: «Мне известно, что Ваша братия очень волнуется, пусть успокоятся. Совершайте службы по-старому, препятствовать не будем».

Храни вас Христос.

Схиигумен Иоанн.

25 мая 1957 г.

Уважаемая о Христе раба Божия Елена!

У нас очень мало говорят о переезде в Россию. Пока ничего неизвестно и от Патриархии. Из тех, которые записались, некоторые разочаровались: ведь там определенного места нет, и придется жить в разных местах. Это неудобно, а здесь хорошо все устроено, полная свобода, пенсия, и лавка близко. Чего еще надо искать? Ведь нас не гонят и не притесняют. Живем и служим по старому стилю. Отец Памва погорячился и сам не знает, зачем хотел уезжать, а о. Симфориан даже и не думал уезжать. Некоторые хотят уехать ради своих интересов. Димитрий-карел думает попасть в свою деревню, отец Сергий хочет на приход, и у других свои личные интересы. Если будет какое-либо притеснение со стороны Церковного управления, всегда можно будет уехать, но пока этого не предвидится.

Вот имена желающих уехать: о. Михаил, о. Исавр, о. Лука, о. Никита, о. Иона Коневский, о. Гурий Макушин, о. Феодот-певчий, о. Венедикт, о. Валерьян, о. Иро-дион, иеромонах Иоанн Коневский, о. Геннадий, о. Варсонофий, о. Анатолий Печенгский, о. Иван Федотов, о. Герман Курник, о. Димитрий, о. Сергий, о. Борис, о. Нон нарядчик.

Схиигумен Иоанн.

17 ноября 1957 г.

Боголюбивая раба Божия Елена!

Христос посреди нас!

Значит, наша братия в России хорошо устроились, и слава Богу. Все же, я полагаю, пожалеют старое насиженное местечко. Когда наши иноки уезжали из Гельсингфорса, о. Михаил благословлял провожающих, и одна женщина исцелилась. Это говорила мне Клавдия. Если это правда, хорошо для Валаама, — вот и теперь не оскудела наша обитель.

Церковь хорошо поет прокимен Валаамского напева, красиво и торжественно: «Рцыте во языцех, яко Господь воцарися, ибо утверди вселенную, яже не подвижится». И куда лезет гордыня? Ибо творение Создателя непостижимо ограниченному уму человеческому. И это делается более понятно, когда человек от всего отстранится или уже лежит на смертном одре. Тогда только он поймет, что мир — льстец и обманщик, как сказал Исаак Сирский.

Теперь я, естественно, созрел к переходу в вечную жизнь в ближайшее время. Нападает страх: тайна великая, и чувства стали совсем другими, и взгляд на этот временный мир со всеми его соблазнами тоже. Припоминаю я, прп. Иоанн Лествичник сказал: «Мы не будем отвечать на Страшном Суде, что не богословствовали и не творили чудес, а ответим, что не плакали о своих грехах». Это делается виднее, когда останешься один и отрешишься от всего, а когда с народом и в суете, — настроение совсем другое.

Относительно моего положения не смущайся, теперь уход за мной нужен маленький. Вода вся вышла, еще в монастыре стала выходить [28]. Если постою босой на полу, делалось мокро под ногами, а теперь совершенно воды нет. Стал тоненький, и ноги тоненькие. Я молился и просил Господа, чтобы быть тоненьким. Раны засохли, только на правой ноге, которая болит уже 14 лет в колене, вот на ней и появились раны, но теперь и они заживают.

Многогрешный схиигумен Иоанн.

15 декабря 1957 г.

Боголюбивые Елена, мать Платонида и Лидия.

Христос посреди нас!

Пишешь, что русские — великие умы. Ведь и немцы славились великими умами, а что случилось, — с карты долой полетели. А прп. Иоанн Лествичник сказал: “Где случилось падение, там предварила гордость”. Господи! За молитвы святых русских молитвенников, спаси и сохрани Россию от бед и скорбей! Ведь Россия — страна православная и верующая, и я верую, что и теперь так есть. Настоящие православные и остались-то только в России, ибо они прошли огонь и воду. Как-то наши устроились в Молдавии? Думаю, пожалеют, что уехали. Отец Михаил очень стремился уехать. Они думали, поместят их в Москве в каком-нибудь монастыре, а вышло наоборот: и Москву не показали, провезли мимо матушки России. Храни их Господь.

Правильно ты смотришь на монастыри. Вообще как-то на Валааме внутренний дух не развивался, а царила буква, убивающая дух. Ведь я живу на Валааме с 16 лет, но о едином на потребу мне не преподавали, а обучали только внешнему поведению: если после правила вечернего чаю попьешь, то положи пятьдесят поклонов; за квас — двенадцать поклонов, а за воду три поклона. Вот и все тут старческие советы. И теперь говорят старые монахи: «Старцы учили нас, что после правила нельзя пить чай» — и т. д.

Как-то я не встречал действительных иноков по святоотеческому понятию. Временное уединение полезно, ибо немного успокаивается дух от разной суеты, а вообще жизнь в уединении страсти не врачует, а только усыпляет. Если внимательно жить среди людей, скорее придешь в самопознание, ибо здесь много встретишь случаев, обнаруживающих нашу гниль.

Схиигумен Иоанн.

24 декабря 1957 г.

Боголюбивые мать Платонида, Елена и Лидия!

Христос посреди нас!

В воздухе бывают перемены, и не знаешь, откуда подует ветер. Так и у нас в жизни бывают перемены, и не знаешь, откуда придут искушения. Появился здесь один странный человек и почему-то расположился ко мне. Все взволновались и приняли его за шпиона, и меня прицепили к нему. Смотрю, что-то говорят и посматривают на меня. Этого человека отправили в Гельсингфорс. И на это я смотрел спокойно, подумал, что враг рода человеческого точно по канве вышивает узоры — разными искушениями.

Вот что говорит опыт: от всех скорбей сила воли укрепляется. Тогда очень понятны делаются слова святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова: Мир и все, что в нем: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (Ин. 2; 16). О! Как чудно в трех словах выражена глубина многого. Не напрасно же Святые Отцы, если какая добродетель обнаружится, не считали ее за добродетель, ибо это ведет к тщеславию. Один старец сказал пришедшему к нему старцу: «Уходи прочь, ты удалил от меня Бога; уже год, как ты был у меня и похвалил мои корзиночки, которые я делал». Вот насколько тонка духовная жизнь, как на весах: чуть переложишь в чашечку, и потянет в другую сторону.