–Мания,– прошептал Риммон.

И набросился на меня. Я ничего и подумать не успела, а он впился в мои губы и грубо притянул за запястья. А потом уже и думать не хотелось. Целовал Риммон жестко, властно, но в тоже время невообразимо сладко. Я дернула свою руку, чтобы притянуть его еще ближе, но он не отпускал. Я попробовала еще раз, Риммон замер, хотя и не отстранился, и приоткрыл один глаз, смерив меня холодным взглядом. Я легонько пошевелила пальцами, не отводя глаз от его лица.

Риммон тяжело выдохнул и шагнул назад, отпуская мои запястья. Вот чего он вечно себе напридумывает, а сила ты потусторонняя!

–Риммон.

Он дернулся и все-таки посмотрел на меня, а я вскинула вверх бровь. Он хмыкнул, шагнул ко мне и провел по ней пальцем, мягко опуская вниз.

Наклонился прямо к моему уху и шепнул, –А мне казалось, это только моя привычка.

–Ага, еще чего,– фыркнула я, притянула его вниз и поцеловала, сильно прикусывая губу.

Его глаза разгорались синим пламенем, у меня в груди так и клокотало мое белое, и остановиться я совершенно не могла. Все целовала его и целовала, стараясь быть как можно ближе. А Риммон все прижимал меня к себе, но только вот его горячие пальцы уже скользили по моей спине, обжигая кожу даже через рубашку. Стало невыносимо жарко и тяжело дышать.

Кончики моих пальцев покалывало, и я приоткрыла глаза и покосилась на них. Тут же одернула руку от лица Риммона. Его ладони скользнули по моим бедрам и притянули обратно.

–Все хорошо, Мань,– прошептал он. –Все хорошо.

–Я тебя обожгу,– с трудом выдохнула я.

–Не сможешь. Просто не сможешь.

И как бы в доказательство своих слов Риммон расстегнул рукав своей рубашки, закатал его до локтя, взял мою горящую ладонь и приложил к своей коже. Я дернула ее обратно, но Риммон придавил мою ладонь своей. И ничего. Вот совсем ничего не произошло. Я уставилась на его руку, а Риммон усмехнулся и тут же поцеловал.

Белое пламя загоралось по всей коже. У меня в голове мелькнуло, что, наверное, мои глаза горели так же, как и у Риммона, иначе чего бы он так всегда в них впивался. В памяти пронеслись все наши столкновения, но его запах сводил меня с ума, дурманя голову и не позволяя думать.

С меня бесцеремонно стащили рубашку, и Риммон уткнулся носом в мою шею и жадно втянул запах. Бледно-голубое пламя полыхнуло во мраке и перекинулось на его волосы.

–Моя,– глухо зарычал он, и его рука скользнула под пояс моих спортивных брюк.

–Твоя,– выдохнула я. Я уже на все была согласна и негнущимися пальцами потянулась к пуговицам его рубашки. –Мой… Ри-мон.

Он зарычал и схватил меня на руки, я только и успела, что ойкнуть, как меня практически швырнули на кровать. Она как-то скрипнула под моим весом, но мне было все равно, потому что Риммон спешно стянул с себя рубашку, швырнул ее на пол и набросился на меня. Мои брюки в долю секунды улетели в том же направлении, а Риммон впился в мою шею. Я откинула голову назад и застонала, его пальцы скользили по всему телу. Вокруг нас плясало пламя, а я таяла от его прикосновений.

–Моя, только моя,– почти беззвучно повторял Риммон снова и снова, уже буквально вгрызаясь голодными поцелуями в мою кожу.

А я то зарывалась пальцами в его волосы, то скользила ладонями по его спине и груди, податливо подставляя все новые участки кожи. Его брюки грубо терлись о мною обнаженную кожу, и я вконец не выдержала и потянула за ремень.

–Мания,– зарычал Риммон, но я лишь невинно вскинула бровь, зная, что он так же хорошо видел в темноте как и я.

–Ри-и-иммон,– протянула я.

Он отстранился всего на секунду.

А потом меня совсем всю зацеловали. Я рычала и металась на подушках, сжимая простыни. Но Риммон был безжалостен. Его глаза горели ледяным пламенем, кожа почернела, а прямо под моими пальцами показались едва различимые рожки. И тут я мельком заметила свою собственную прядь, которая так же горела белым пламенем. Пальцы стремительно чернели, и я впилась черными удлинившимися когтями в его спину.

Риммон зарычал, и я обхватила его ногами и притянула еще ближе. Мы сливались в единое целое. Он хаотично двигался и сбивчиво дышал, срывая с моих губ очередной стон. А я и вовсе забывала как дышать, его запах полностью заполонил мое сознание. В голове так и стучало Риммон, Риммон, Риммон. И больше ничего. Воздух горел вокруг нас. Мы горели.

–Риммон,– тихо протянула я, устраиваясь еще ближе. Положила голову ему на грудь и прижалась щекой к обнаженной коже.

–М?

Он натянул на меня одеяло. Его пальцы скользнули по моей спине, и я поежилась.

–У тебя руки опять холодные,– проныла я и недовольно заерзала.

–Извини, Мань,– усмехнулся он, и, к моему удивлению, кожу тут же обожгло теплом. –Увлекся немного.

–Чем это?

–Да так,– Риммон легонько пожал плечами и зарылся пальцами в мои волосы. –Старая привычка. Приходилось маскировать магию, а при полном истощении огненной падает и температура тела.

А. Точно же, Риммону, в отличие от меня, пришлось скрываться, бежать. Не то что я в нашей Пустоши. Жила двадцать лет и даже и подумать не могла, что мне может хоть что-то угрожать. Я прижалась к нему сильнее, напряженно вслушиваясь в размеренный стук его сердца.

–Тшш. Все хорошо, Мания. Теперь все будет хорошо.

Он медленно поглаживал мои волосы, второй рукой крепко удерживая за талию. Это успокаивало. Хотелось спросить, что произошло сразу после той зловещей ночи, что произошло с Риммоном дальше, куда он бежал, где укрылся и как жил. Словом, мне просто хотелось узнать о нем как можно больше. Только вот Риммон как-то немного напрягся с упоминанием тех событий, и я передумала. Еще успеется. Главное, что он все-таки выжил, главное, что он был рядом со мной.

Я хихикнула, вывернула руку под одеялом и обхватила запястье его левой руки, нащупывая браслет. Метал излучал приятное тепло.

–Заметила все-таки?

Риммон вскинул вверх бровь и смерил меня насмешливым взглядом. Я перевернулась на живот и, упираясь левой рукой в кровать, поднялась на одном локте и посмотрела ему в глаза.

–Может быть,– хмыкнула я и показала ему язык, а он хохотнул и легонько чмокнул. Я рассмеялась. –Так что же это за браслет такой на самом деле?

Риммон отвернулся от меня в сторону окна.

–Риммон!– возмутилась я, но он вдруг резко дернул меня вниз. Я упала сверху на него и хихикнула под пристальным прищуром светло-голубых глаз.

–Ничего особенного, Ма-ни-я,– выдохнул он в мои губы и поцеловал. –Просто подарок, хотя, признаюсь, время я тогда выбрал неподходящее.– Я извернулась и удобнее устроилась у него на груди. –Но в мое оправдание, ты только представь, как я разозлился. Я ведь как раз к тебе за тем и шел, чтобы его подарить, а тут ты с Монтальво в темном коридоре.

Я хмыкнула и легонько пихнула его локтем. –Сам хорош. Монтальво, может, пол года теперь заикаться будет.

Риммон усмехнулся и чмокнул меня в макушку.

–Ну Ри-и-имон,– протянула я самым противным голосом, который только можно было представить. Это было что-то между скрипевшим колесом телеги и кошки, которая попала хвостом в эту самую телегу. –Ну ска-а-ажи.

Он поморщился и заткнул меня очередным поцелуем. Почти мимолетным.

–Правда, Мань, ничего особенно. Но смотри.

Риммон вытащил из-под одеяла свою левую руку, при этом проведя пальцами по моей спине, от чего по коже пошли мурашки. Поднял свою руку так, что я хорошо могла видеть его запястье. Браслет, кстати, был, действительно, точно такой же, как и мой. Вот абсолютная его копия. И сидел он так же свободно.

Пока я засмотрелась на его браслет, Риммон вытащил и мою левую руку. А потом несильно стукнул моей рукой о свою, браслеты брякнули и узоры на них полыхнули сверкающим сиянием. Жемчужным даже скорее всего. Правда, рассмотреть я так и не успела, так как продлилось это не больше секунды.

Я бросила взгляд на Риммона, но он его не заметил, все не отрывая глаз от наших браслетов. И я дернула свою руку и стукнула наши запястья еще раз. По резким углам узоров снова хлынули жемчужные искорки. И снова тут же погасли.