Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

«А у вас ботинки московские очень…»

– А у вас ботинки московские очень,
а у наших бедные.
А у вас золотая осень,
а у нас медная.
А у вас станция Крылатское
Она крылатая, адская
А у нас игра «петушок или курочка»
А я просто дурочка,
А ты – мальчик-дурочка.

«Будет вечное происходящее…»

Эти двадцать три стихотворения, насколько я понимаю, не составляют ни единого цикла, ни тематической подборки, но это и не только новые стихи – два стихотворения помечены 2009 годом, то есть предполагается некая драматургия.

Подборка называется «Стихи для Наташи Ключаревой», подборка в последнем за прошлый год номере «Волги» – «Новые стихи для Жени Коробковой», в «Волге» же № 11–12, 2014 «Стихи для Даши Филипповой. Это уже определенная система, подчеркнутая адресность должна по-видимому придавать текстам особо доверительную, интимную окраску. Вот стихотворение, открывающее подборку, «Авиапроисшествие».

Мы видим подчеркнуто пустую, чужую комнату, пустую кровать, пустого сна «пустое множество» (математический термин), затем в поле зрения появляется панорама неба с двумя самолетиками (детское слово), далее крупный план «стюарду штурман улыбается», далее – взгляд из комнаты – лужа под окном качается, лужа с отраженным «во всем физическим законам самолетиком укрупняется, представляется сказочным озером с драконом, снова меняется фокусное расстояние, мы снова видим штурмана, и снова взгляд издалека – мы видим весь «такой коротенький» день, когда «покинут лужу самолетики», и пустота преумножится, и – снова крупный, интимный план – останется след «как стрелка на колготке», и вот уже весь мир качается, и не кончается сплошная осень, и в бумажной лодке (она большая в сравнении с отражениями самолетиков) плывет загадочное «ништо», а в почти идиллическую картинку самолетиков и их отражений врывается неожиданная тревога. И заключительное, от автора, восклицание – «о, Господи, какое страшное…».

В этом стихотворении видны едва ли не все главные особенности поэтики Пермякова.

Это уже отмеченное чередование ракурсов и планов, создающее и некоторую отстраненность изображения, и особый зрительный ритм.

Это и смена объективированного «кинопоказа» взрывной и опять-таки отстраняющей ситуацию авторской сентенцией. Это непременное присутствие (или акцентированное, как в начале стихотворения, отсутствие) в кадре каких-то действующих персонажей, безымянных, как штурман и стюард, или поименованных – всего в текстах подборки 14 имен собственных и 17 географических названий, это очень много.

Изредка персонаж предъявлен лишь перечнем его действий или предметным рядом, на котором фокусируется его взгляд, но он всегда ощутим.

Как и в первом стихотворении, в подборке многократно повторяется образ водной поверхности, отсветов, отражений (как тут не вспомнить, что подборка в «Новом мире», № 10, 2013 называлась «Утка, похожая на стеклорез»); это, пожалуй единственный повторяющийся образ в богатом предметном мире представленных стихов. Древняя традиция связывает символику воды с мотивами смерти и рождения, и эти мотивы, наряду с мотивом детства также разнообразно представлены в подборке.

Если говорить о собственно стихотворной стороне дела, то Пермяков как правило придерживается более или менее традиционных стиховых форм, правда, как опять-таки в пределах первого стихотворения, свободно перемежая мужские, женские и дактилические рифмы, что придает стиху непринужденно-разговорное звучание, и эта разговорная непринужденность подчеркивается почти полным отсутствием метафор.

Это все характерные и важные частности, но на что они направлены, есть ли в представленных текстах какая-то общая цель, какая-то единая художественная задача? Думаю, что есть. Приведу строчки, которые мне кажутся очень важными:

Под ногами законная снежная каша.
Впереди девушка.
Внутри её не плачет ещё не Наташа.
Ошибся. Ещё не Севушка.

И в данной подборке, и вообще в стихах последнего времени Пермяков настойчиво стремится ухватить переходные, зыбкие состояния, связь-разрыв между «еще не» и «вот уже». Стремление едва ли не безнадежное, но поэзия вообще ценна скорее постановкой задач, чем их решениями.

Будет вечное происходящее.
Сущее.
Аркадий Штыпель

Максим Калинин

Новая речь

Родился в 1972 г. в Рыбинске. Автор книг стихов «Тёмный воздух» (М., 2008), «Часовые над Шексной» (М., 2014), «Медленная луна» (М., 2016) и «Сонеты о русских святых» (М., 2016), а также книги переводов: Т. Прингл. «Африканские зарисовки» (М., 2010). Стихи и переводы публиковались в антологиях «Семь веков английской поэзии» (М., 2007), «Лучшие стихи 2010 года» (М., 2012), «Лучшие стихи 2011 года» (М., 2013), «Поэтический атлас России» (М.,2015) и в периодике: «Дружба народов», «Иностранная литература», «Москва», «Новый мир», «Октябрь», «Урал» и др. Лауреат премии за поэзию журналов «Москва» (2002) и «Урал» (2009), а также премии Anthologia журнала «Новый мир» (2016).

«По звезде вертикально летящей…»

«Полчища белых котят
Север взлохмаченный шлёт».
В. Успенский
По звезде вертикально летящей,
Сокровенной корысти крыниц,
Поверяется путь настоящий
Вдалеке от страничных станиц.
Не меняют созвездия позы,
Им движение не по нутру.
Опресняются тёплые слёзы
На извозчичье-стылом ветру.
Тишина хромоногая лает
В перекрестье широт и долгот.
Снежным словом метель созидает
И рассудок в расчёт не берёт.
За личиной творится личина,
Остаётся зима в барыше.
Крепок снег, словно мнимая глина
И не тает в остывшей душе.
По ночам, когда сердце не бьётся,
Выходи на сгоревший закат —
Вьюга об ногу тихо потрётся
Белошёрстою стаей котят.

«Забивались видения в гнёзда…»

Забивались видения в гнёзда
И слова собирались в стих.
И негромко шептали звёзды,
Чтоб никто не услышал их.
Снова северно и пустынно.
Лезет ветер из щели в щель.
Закруглится луна алтынно
И скользнёт в тучевой кошель.
Остаётся в сухом остатке
Страх и скука – удел богов.
Кто-то движется по брусчатке,
Продан дьяволу звук шагов.
Кто влачится за тёмным гробом,
Кто бесовскую гладит шерсть?
Кто на откуп земным хворобам
Древле отдал психеи персть?
Тень сарая, как тень собора,
Спрячет каждого без следа.
Загребают волну простора
Сухорукие города.
Небосвода сверкает бритва.
Ни огня в городской черте.
Неуслышенная молитва
Замыкается в пустоте.
5
{"b":"589558","o":1}