Пришло время побеждать, — подумал он, и бодро замурлыкал новую мелодию. Это была песня из свежего альбома вестландской группы Грешники.

Дослушав до конца, Тайто исполнил ее вместе со словами. В этот раз в ладоши захлопал даже Хаджи.

— А что? — он невинно пожал плечами, когда Слай одарил его гневным взглядом, — Я не догадался, что это. Особенно в твоем исполнении.

Счет сравнялся: два-два.

А к шатру тем временем стягивалось все больше и больше зевак. Все без исключения болели за маленького очаровательного бионика и прыскали от смеха, когда начинал петь Слай.

Третья мелодия, которую загадал Тайто снова оказалась простой. Это был тот самый хит про девушку и море, который Слай и Хаджи слышали в Холоваке. Назвав песню, Слай ощутил, как по его телу ползут неприятные мурашки.

Спасибо за воспоминания Тайто, — мрачно подумал он. — Теперь мой черед!.

Слай не собирался проигрывать, не согласен был даже не ничью. Поэтому песня, которую он загадал была и не песней даже, а музыкальным фрагментом из рекламы биоразлагаемых бутылок.

Хаджи догадался, что это, и сердито посмотрел на брата, как бы говоря, что это не совсем честно.

И снова Тайто дослушал до конца. На этот раз шипение в динамике длилось дольше, и Слай уже подумал, что тот сдается. Но нет. Тайто почти дословно процитировал рекламу, последние строчки которой потонули в аплодисментах, собравшейся публики.

— Ай-я-яй, — недовольно покачал головой старик-шатерщик. — Мистер Слай Хиггс хотел схитрить, но вместо этого мистер Слай Хиггс проиграл.

Он стер последний плюсик под именем Слая, а Тайто нарисовал жирный нолик.

— Это как вообще? — Слай стукнул кулаком по прилавку. — Я угадал три раза, и он угадал три раза!

— То, что ты загадал — не песня, поэтому я присуждаю победу Тайто, — афранец убрал под стол доску и мел. Народ одобряюще загалдел.

— Но как? Как он угадал?! — не унимался Слай.

— Тайто — эпси-бионик, — пояснил старик. — Он узнал бы любую мелодию, которую ты загадал. Из твоей головы.

В этот момент на Слая было больно смотреть. На фоне его бледного и взмокшего лица красные от смущения уши горели, словно два светофора. Он осознал, что все это время Тайто не только читал его мысли, но и выставлял идиотом перед толпой, заставляя исполнять все композиции до конца. Если бы Слай мог, то, наверное, провалился бы сквозь землю.

Хаджи утешительно хлопнул его по спине.

— Лучше бы ты, парень, пел в своей ванной, — нагло произнес кто-то из толпы.

— Кто это сказал?! — огрызнулся Слай, ища насмешника, но вызвал только новую волну хохота.

— Значит, сегодня снова в одиннадцать? — поинтересовался Хаджи у шатерщика.

— Да, да, я буду ждать вас, — старик уже протирал прилавок, почти забыв про них.

Закончив уборку шатра далеко заполночь, вымотанные Слай и Хаджи возвращались домой по остывающим улицам ночной Афры. В некоторых пляжных кафешках еще сидел народ, кто-то танцевал под медленную музыку, но большинство любителей ночной жизни разошлись по домам.

— Я вернусь завтра, — Слай напоминал маньяка, одержимого одной-единственной мыслью.

— Ну уж нет, — ответил Хаджи. — С меня хватит и двух бессонных ночей.

— Понимаешь, весь этот аттракцион рассчитан на то, чтобы дурить людей!

— Этот аттракциона рассчитан на то, чтобы веселить людей, — возразил Хаджи. — И только один ты воспринимаешь его всерьез! Прости, Слай, но я больше не хочу в этом участвовать.

Тот не ответил. Слай с детства не выносил проигрывать, тем более при свидетелях. А проиграть бионику и вовсе казалось ему постыдным недоразумением.

***

— Что скажешь об этих ребятах, Чатни? — спросил Номад.

Он сидел на пластиковом стуле, а его ноги то и дело лизали медлительные волны.

— Обычные ребята, тут таких много, — девочка склонилась к очередной ракушке в песке.

— Это точно, — кивнул Номад. — У младшего очень большое самомнение, и однажды это отравит ему жизнь.

— Вот только не надо вмешиваться в их судьбу, — Чатни достала ракушку из песка и положила в свою сумочку.

— Ты вмешиваешься в судьбу этих раковин, — Номад посветил фонариком на поясную сумку Чатни, плотно набитую домиками обитателей моря.

— Я собираю самые красивые для своей коллекции, — сказала девочка. — Не надо пытаться увидеть в этом какой-то высокий смысл.

— У меня тоже своя коллекция, — ответил Номад, уставившись в темноту моря. — Самых-самых.

Продолжение следует! Делитесь впечателниями в комментариях или в моей группе Вконакте: https://vk.com/khramstories

Утро выдалось пасмурным. Впервые за несколько недель небо было затянуто низкими облаками. Проснувшись в районе обеда, Слай больше всего хотел забыть обо всем и поспать еще несколько часов, но назойливый голосок твердил ему: иди и разберись с тем биоником. Он нехотя встал, принял душ, пообедал и отправился на Виноградную площадь.

К его удивлению, а также странному внутреннему облегчению, половина шатров была убрана из-за сильного ветра. Гуляк было мало, лишь девочка-подросток сновала туда-сюда с фотоаппаратом.

Однако до боли знакомый красно-белый шатер все еще стоял.

— Сегодня мы закрыты, — сказал афранец, выпуская из трубки кольцо дыма идеальной формы.

— Ну как же? — растерялся Слай.

— Вы здесь, Тайто здесь, — он кинул на бионика взгляд, полный ненависти. — Я готов продолжить соревнования!

— Соревнований больше не будет, — спокойно ответил пожилой мужчина. Слай внимательно посмотрел на него, и на секунду ему показалось, что это совершенно другой человек. Он был выше ростом и моложе прежнего лет на десять.

— Слай! — послышалось сзади. К шатру бежал заспанный Хаджи. На его голове была странная шляпа из пробкового дерева.

— Что еще? — недовольно отозвался Слай.

— Объявлено штормовое предупреждение!

— Ну так и иди домой.

Слай и Хаджи снимали небольшой коттедж, который за месяц в Афре привыкли считать своим домом.

— Вот, надень, — Хаджи напялил на его голову вторую такую же дурацкую шляпу. — Полицейские бесплатно раздают. Мол, защищает от попадания камней и веток.

— Штормы у нас свирепые, до десяти баллов, — старик выпустил еще одно кольцо дыма. — Шли бы вы домой, ребята.

— Не раньше, чем вы дадите мне еще один шанс! — продолжал стоять на своем Слай.

В этот момент к ним приблизилась девочка с фотоаппаратом. Ее глаза были удивительно голубыми, словно вода во фьорде.

— Улыбочку! — приветливо сказал она и щелкнула камерой.

— Что за… — взбесился Слай. Он ненавидел, когда его фотографировали без предупреждения.

Затем он повернулся к старику и выпалил:

— Знаете что: вы выставляли нас идиотами два дня подряд. Два дня подряд мы убирались у вас, а теперь вы говорите, что не работаете!

Шатерщик спокойно смотрел на него и продолжать дымить.

— Пора прикрыть вашу лавочку, хотя бы за то, что вы обманом заставляете людей проигрывать, — Слай не знал, что на него нашло. Он чувствовал, что не контролирует себя. Даже Хаджи смотрел на него, как на чужого, незнакомого человека.

— Ваше фото, мистер, — голубоглазая девочка протянула Слаю фотографию.

— К черту фото! — рявкнул он и, не глядя, разорвал глянцевую бумагу пополам.

Затем он схватил с прилавка Тайто с намерением не то рассмотреть его поближе, не то запустить куда подальше. В ту же секунду, глаза мужчины-афранца налились кровью. Он выпустил очередную струю дымка, которая опутала Слая с головы до ног.

В глазах моментально защипало, а голова закружилась. Слай зашелся кашлем, задним умом соображая, что вдохнул какую-то дикую афранскую смесь из мухоморов и помета летучих мышей, и теперь будет ловить галюны до завтрашнего обеда, если, конечно, не тотчас же не умрет от анафилактического шока.