— Мам? — из последних сил шепчу я.

— О милая! — Она гладит меня по голове. — Надо придумать, как дать им то, чего они хотят.

Я качаю головой.

— Тем самым мы подпишем тебе смертный приговор, и они уже никогда от меня не отстанут. Я должна все исправить. И исправить прямо сейчас, мам.

— Но как? — хмурится она.

— Отправиться в прошлое, — с усталой улыбкой отвечаю я.

На ее лице читается растерянность.

— Но это же невозможно. У тебя несколько часов ничего не получалось.

— Я просто не старалась, а наоборот сдерживалась.

Мама сжимает мою ладонь.

— Ты можешь… можешь умереть.

— А могу и выжить. Если ничего не исправить, мне все равно конец.

Она смахивает слезинки со щек.

— Ты сильнее меня, Лара. Не представляю, как ты все это время держалась, но я тебя люблю. Прошу тебя, будь осторожней.

К этому-то я все время и стремилась.

— Куда отправишься?

— Даже не знаю.

Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Пришло время повторить попытку. Боль возвращается с удвоенной силой. От каждого взмаха ресниц в глазах режет, как наждачкой. Во рту сухо, словно в пустыне. Если бы Рик меня не поймал. Если бы я нашла другой выход.

Комната начинает вращаться перед глазами. И стены, и пол — все вертится по кругу. Все, кроме меня. Я лежу на месте.

— Что за?..

Сердце бешено колотится в груди, и я хватаюсь за подлокотники кровати — комната вдруг исчезает. В кромешной тьме я плыву в пустоте, пока ноги не касаются земли. Воздух наполняет легкие, и все вокруг становится на место, кирпичик за кирпичиком, будто я внутри модели «Лего». Появляется дверь, а затем и свет. Я вновь в коридоре, около квартиры Рика, стою рядом с собой.

Однако другая я застыла, как манекен, и, похоже, меня не видит.

Каким-то образом я вернулась назад. Мамин эксперимент сработал. Сенатор оказалась права — я действительно та, кого она искала. Головная боль уходит, как только рядом появляется Рик, но и он замер на месте, словно каменный. Мгновение вглядываюсь в его застывшее лицо.

— Прости, — шепчу я и выдергиваю свою сумку из его руки.

Когда до нас начинается доноситься рев музыки, лицо Рика оживает. Не дожидаясь, пока пройдет первое потрясение, бросаюсь к двери. В лицо ударяет холодный воздух. Я несусь во весь опор, руки усиленно работают взад-вперед. Эта гонка ценою в мою жизнь.

Рик бежит следом.

— Стой!

Мчусь мимо фургона, пытаясь прорваться к обочине. Прикрыв глаза, слышу за спиной какое-то движение, а затем выстрел. Пригибаюсь пониже и бросаюсь под прикрытие фонарного столба и старого газетного автомата. Поднимаю глаза на светящийся знак «Данкин Донатс», окутанный плотным, словно во сне, туманом. Под градом пуль он разлетается на осколки.

Прикрываю голову и тут слышу визг тормозов. Заградив меня от пуль, у обочины останавливается спортивная тачка Донована. Ныряю на пассажирское сиденье, пригибаю голову и кричу:

— Гони!

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Донован мчится туда, откуда только что приехал. Не сводя глаз с дороги, он находит и стискивает мою руку.

— Ты в порядке?

Киваю, прижимая сумку к груди.

— Не останавливайся.

— И куда ехать? — Он бросает на меня быстрый взгляд.

— В полицейский участок. Если я не вернусь, отнесешь им все эти документы.

— Не вернешься? Откуда? — Его голос полон тревоги.

— Из прошлого.

— Лара, ты говоришь какую-то бессмыслицу.

— Знаю, прости. — Закусываю губу. — На объяснения нет времени. Я должна все исправить, чтобы спасти отца от тюрьмы, а Молли — от похищения, и сделать это можно одним-единственным способом. Я должна вернуться к самому началу.

Донован заезжает под старый заброшенный мост, вырубает двигатель и поворачивается ко мне. Он пристально всматривается в мое лицо, и я отвечаю тем же, ведь при следующей встрече, боюсь, от его любви ничего не останется.

— Как мы это сделаем? Нам надо проникнуть в «Перемотку»?

Качаю головой и нежно касаюсь его щеки.

— Уже не надо.

На лице Дона явственно проступает непонимание.

— С тобой не соскучишься, ты в курсе?

Со смехом наклоняюсь к нему. Издали доносятся вой сирен и торопливые шаги.

— Помни обо мне, когда меня не станет.

— Не говори так. Я никогда тебя не забуду, Лара.

В миг, когда наши губы встречаются, происходит волшебство. Меня с головы до пят, будто теплое одеяло, окутывают его любовь, понимание и сострадание. Мой разум раскрывается, и ко мне мгновенно возвращаются все воспоминания.

Все до единого.

У меня есть только пятнадцать минут.

Именно так я сотворила тот невообразимый хаос, в который теперь превратилась моя жизнь, но я могу все исправить.

Я должна.

Перехожу через дорогу и вижу переулок. Наблюдаю, как я, получив пулю, валюсь на землю.

Мама вскрикивает и падает на колени.

— О боже, — шепчет она и оглядываяется через плечо. — Помогите! Кто-нибудь, помогите нам!

— С вами все будет хорошо, — обещает она, беспомощно глядя, как я лежу и предположительно умираю, хотя на самом деле просто постепенно перемещаюсь во времени. — Все будет хорошо.

Я припоминаю свои ощущения, но не могу отвлекаться, поскольку толпа все увеличивается. Перестаю обращать внимание на крики и вопросы людей и фокусируюсь на Рексе. Он убегает к мусорным бакам и стоящему в конце переулка забору из проволочной сетки. Срываюсь на бег, проталкиваясь сквозь толпу и распихивая попадающихся на пути зевак. Перепрыгиваю через распростертое тело.

— Эй! — кричит мама, но, кажется, не замечает, насколько я похожа на девушку, над которой она склонилась.

Хорошо.

Не сбавляя хода, перепрыгиваю мусорные баки и перемахиваю через забор.

Приземляюсь на корточки и вижу Рекса во всем черном, удаляющегося по улице. Он развил неплохую скорость, но ему от меня не скрыться. Делаю глубокий вдох и снова устремляюсь вперед. Старательно работаю руками и втягиваю воздух в горящие легкие. Так быстро я никогда не бегала.

Не свожу взгляда с Рекса. Когда он сворачивает за угол и направляется к торговому центру, принимаюсь молиться, чтобы я не потеряла его в толпе. Ускоряюсь и, повернув вслед за ним, чуть не падаю, запутавшись в собственных ногах. Рекс окружен людьми. Он замедлил бег и пытается отдышаться, но все равно опережает меня и уже почти добрался до парковки, где его, вероятно, ждет автомобиль, готовый умчать его подальше.

Я начинаю активнее проталкиваться сквозь толпу. Рекс всего в полуметре от меня, но тоже движется вперед, а я уже выдыхаюсь.

— Рекс! — из последних сил кричу я.

На секунду замерев, он оборачивается и видит меня. На его лице вспыхивает замешательство, и до меня доходит, что этот Рекс меня еще не знает.

— Я же тебя застрелил?

— А вот и нет.

Стиснув зубы, подлетаю к нему и, размахнувшись, засвечиваю кулаком в лицо и направляю мощный пинок под дых. Рекс как подкошенный падает на тротуар. Лежа на животе, он силится подняться, но я бью его коленом по почкам, отчего он снова валится на землю. Оседлав Рекса, сижу на нем, стараясь давить всем весом, чтобы он не сбежал, а тем временем люди вокруг начинают обращать на нас внимание.

— Что здесь происходит? — спрашивает кто-то.

Поднимаю голову, утирая слезы.

— Он пытался убить леди… там, у башни Рекордз. Кто-нибудь, вызовите полицию. Оружие все еще при нем.

Слегка хлопаю коленом по карману брюк Рекса и чувствую очертания пистолета. Он не избавился от оружия. У него не было времени, чтобы подставить папу. Рекс сделал бы это, будь у него подобная возможность, и лишь поэтому он все еще не прыгнул обратно во времени.

И именно это спасет меня и станет его концом.

Люди вокруг нас звонят в службу спасения. Возле меня с ужасом на лице присаживается на корточки мужчина.

— Милая, тебе не следовало за ним гнаться. Что, если бы он причинил тебе вред?