Черт! Мне нужно забрать Молли и ее медальон, но как не дать похитителям добраться до флэшки? Как?

Разумеется, что бы я ни придумала и ни сделала, меня разоблачат, но, по крайней мере, папа сможет подать апелляцию. Будем надеяться, Молли освободят, а парни, которые идут по моему следу и хотят моей смерти, если повезет, исчезнут, как только я окажусь под охраной полиции. И неважно, что со мной случится, — по крайней мере, все узнают правду и все встанет на свои места. Ну, во всяком случае, настолько, насколько у меня получится все исправить.

Складываю все бумаги обратно в сумку и закидываю ее на плечо.

— Рик…

Он поднимает руки вверх.

— Ничего не говори. Давай доставим тебя туда, куда надо.

Только мы выходим в коридор, как звенит дверной звонок, а следом раздается стук в дверь. В спальне родителей Рика зажигается свет. Он запихивает меня в бельевой шкаф и забирается следом, прикрывая за собой дверь. В тесном пространстве шкафа я упираюсь спиной в полку, с которой доносятся ароматы ванили и лаванды, и оказываюсь в опасной близости от Рика. Запах его лосьона после бритья заставляет меня еще сильнее мечтать о том, чтобы его коснуться. Мы стоим так близко, что я буквально чувствую его сердцебиение, и мне отлично видно, как у него на шее пульсирует вена.

В коридоре звучат торопливые шаги, спеша к нетерпеливому визитеру, тарабанящему в дверь.

— Вы хоть представляете, который, черт вас дери, час? — раздается сердитый заспанный голос отца Рика. Как наяву вижу крепкого мужчину со скрещенными на груди руками.

— Мы ищем Лару Крейн Монтгомери. Она здесь?

Узнаю голос из «ИМКА». Как они меня выследили? Сердце, подпрыгнув к горлу, бешено скачет, и я не могу сглотнуть. В ушах все нарастает звон. Мотаю головой, умоляя Рика стоять тихо.

— Лару? Лара давным-давно отсюда переехала. Рик уже много лет с ней не дружит.

— У нас есть основания полагать, что она с ним контактировала. Если бы мы могли осмотреться…

— Вы не сделаете ни черта подобного. Не вижу ни значков, ни ордера на обыск, и если только вы не из полиции, у вас нет никакого права входить в дом или искать эту девушку.

— Нам нужно вернуть ее в больницу. Она больна.

Я прищуриваюсь. Часть меня все еще не может с этим согласиться, не может поверить в это. У меня начинают дрожать руки, но Рик подавляет дрожь, крепко стиснув мои ладони в своих. В его глазах видны сочувствие и страх. Никто из нас не уверен в том, что будет дальше.

— Я видел в новостях, что ее сестра в ужасной беде. Однако это не меняет того факта, что мы не видели ее много лет, и вы не войдете в мой дом. А теперь, прежде чем я вызову полицию…

— Мы уходим.

Мужчина раздраженно сопит, и дверь тут же захлопывается. Грохот дверного молотка отдается во всей квартире эхом, которое постепенно затихает. Однако дрожь внутри меня никак не унять. По мне волнами прокатывается облегчение, и я делаю глубокий успокаивающий вдох.

Рик тоже расслабляет плечи, но его ладони все еще сжимают мои. Мы ждем, прислушиваясь, пока его отец укладывается спать, а потом выскальзываем из шкафа и, как мыши, возвращаемся в спальню.

Пока Рик тихонько закрывает дверь и включает свет, я выглядываю в окно и вижу несколько человек, шатающихся возле фургона. У одного из них в руке вспыхивает тлеющий кончик сигареты. В старый бинокль у меня получается разглядеть, что все парни одеты в черное, на руке у каждого татуировки и дорогие часы, а у одного татушка еще и сзади на шее. Он высок, лыс и поразительно похож на мистера Пропера.

Эти парни выглядят как настоящие бандиты. По-моему, я никогда еще так не боялась. Не представляю, как отсюда выбраться, чтобы они меня не заметили.

Татуировки парней кажутся знакомыми. Пытаюсь припомнить, где я могла их видеть, но чем глубже задумываюсь, тем сильнее болит голова. Я осознаю, что у меня этих воспоминаний нет, а вот Лара — старая Лара, в которую я потихоньку превращаюсь, — все помнит.

Сползаю по стеночке на пол у окна, пытаясь расслабиться, чтобы картинка пришла сама, но Рик падает передо мной на колени.

— Лар? Ты в порядке? — Он ласково отводит назад мои волосы. Неужели он наконец-то собирается меня поцеловать? Может, он понимает, что мы созданы друг для друга. — У тебя глаза кровью налились. Лара? Ты меня слышишь?

Я крепко стискиваю челюсти, и, в то время как Рик обхватывает мое лицо своими сильными теплыми ладонями, перед глазами у меня со щелчком возникает и все растет и приближается очередная картинка.

***

Я стою перед входной дверью своего дома, в одной руке держу большую поварешку, а другой опираюсь о притолоку. Маленький передник прикрывает мои грудь и бедра. На крыльце стоят четверо мужчин, все в черных костюмах, у каждого одна и та же татуировка. Они пугают меня, но я храбрюсь и притворяюсь, что это не так.

— Чем могу вам помочь? — интересуюсь я, пытаясь говорить спокойно.

Вперед выступает один из парней с бритой головой и в солнцезащитных очках. Он сцепляет перед собой руки в замок, сверкнув золотым кольцом с бриллиантом, но парень не похож на тех, кто женится.

— Твои родители дома?

— Еще нет, — холодно отвечаю я. — Но я пригласила друзей, так что мне надо идти.

— Что, нет времени поиграть в двадцать вопросов? — ухмыляется визитер. Вероятно, он понимает, что заставляет меня нервничать.

— Совершенно верно. Я готовлю ужин для детей, так что, если не возражаете…

Он перехватывает дверь своей широкой ладонью.

— Скажи Джексу, что мы проезжали мимо, лады?

Перед тем как захлопнуть и закрыть дверь на замок, я вижу его улыбку, которая обнажает золотую коронку.

У меня трясутся руки и ноги, и я прислоняюсь к двери лбом, чувствуя, как сзади кто-то приближается. Донован кладет руку мне на плечо. Оборачиваюсь и встречаю его озабоченный взгляд.

— Это был он, — мрачно говорю я, и Донован с готовностью прижимает меня к себе.

Я несколько месяцев не чувствовала себя в такой безопасности, как сейчас, обхватив его руками и плача на его плече. Донован гладит меня по волосам и целует в щеку.

— Лучше бы выпускному поторопиться, — заявляет он. — Ты уверена, что хочешь именно этого?

Я киваю. В жизни не была ни в чем так уверена. Сначала я получу доказательства, а потом вернусь обратно в тот день, когда папу ложно обвинили.

И всех их разоблачу.

Бал!

Какая же я дура.

Донован и Лара собирались под прикрытием бала пробраться в агентство при помощи удостоверения кого-то из родителей, чтобы воспользоваться тамошним оборудованием и отправиться в прошлое. Завладев необходимой информацией, Лара спасла бы отца от тюрьмы и изобличила будущего cенатора, Джекса и «Перемотку». Она планировала вывести их всех на чистую воду с помощью их же технологии. Эта девушка — гений.

Но знал ли о ее планах Донован? Вряд ли, слишком уж равнодушно он ко всему отнесся. Пусть и дальше остается в неведении. Он согласился мне помочь, а значит, никак не мог знать о махинациях своей матери.

Любовь, которую я чувствовала в объятиях Донована, никуда не исчезает, когда я вижу Рика. При виде его лица, такого любимого, я испытываю смешанные чувства из-за Донована. Видение было коротким, но мощным, и теперь я понимаю, почему мое поведение привело Донована в ярость — мы же планировали такое грандиозное мероприятие у всех за спиной. Одним своим эгоистическим поступком я практически разрушила парню жизнь. До исчезновения Молли я не сильно пеклась о других. Выкрала маму у времени, и теперь оно жаждет возмездия, а первая жертва — мой мозг.

Рик нетерпеливо облизывает губы.

— Что ты видела?

— Донована. Он… знает этих людей. Думаю, он может мне помочь.

Достаю из сумки телефон. В быстром наборе сохранен лишь номер Донована. Должно быть, он сам мне его и вручил, чтобы мы могли спокойно общаться, не опасаясь прослушки.