Когда Серафима все же приехала, Вик тепло обнял вылезшую из-за руля девушку, и к обнимашкам тут же присоединилась сначала Лира, а потом и Скуталу. Несмотря на нелюбовь к «понячьим нежностям», рыжая пегасенка успела соскучиться по той, кого считала достаточно «крутой» для восхищения. После Рейнбоу Дэш, конечно же.

Когда же с приветствиями было покончено, Лира кратко изложила план: последовать совету Деда и доставить данные той, кто сможет хотя бы указать их назначение.

— Лира, — тихо позвал Виктор, прежде чем пони залезла в машину, — прости меня…

Мятные ушки встали торчком, когда единорожка обернулась к собеседнику.

— За что? — спросила она с неподдельным удивлением.

На ее взгляд, это ей следовало больше довериться человеку, приютившему ее в этом новом мире.

«Впрочем, — мелькнула мысль, — он может хотеть попросить прощения за то, что не сразу нашел меня».

— Не бери в голову, — сказала она, — Гигаполис большой, ты не мог…

— Нет, — перебил Виктор, — не за это. За то, что эгоистично и беспечно привел тебя в этот мир, пытаясь за твой счет развеять собственную скуку. Это… совсем не по-дружески.

— Ну, хватит! — простонала Скуталу из машины, прежде чем Лира успела ответить, — Что угодно, только не эти сопли… Ай!

Пегасенка замолкла, когда сидящий в гриве Джерри чувствительно дернул сиреневую прядь. Мимолетно встретившись с мышом глазами, Скуталу стушевалась и забилась подальше на заднее сидение машины.

Лира кивнула Джерри и снова повернулась к Виктору, который терпеливо ждал ответа. Взглянув в серые глаза человека, единорожка вспомнила то, что ей довелось увидеть за неполную неделю.

Походя, безразлично поломанные судьбы и загубленные жизни. Подлый обман, от которого несчастные спасаются лишь верой в другой, светлый мир. Вопиющее неравенство и заливающая души тьма.

И сейчас Виктор, похоже, просил прощения за всех людей. За жестокий мир хищников, готовых загрызть друг друга в погоне за добычей, и не замечающих ничего вокруг. Пожалуй, брони ближе кого бы то ни было подошли к пониманию этого.

К сожалению, всего лишь подошли.

Наверное, стоило сейчас обнять Вика, сказать ему что-нибудь успокаивающее.

Но золотистые глаза опустились долу, и единорожка произнесла:

— Виктор, я прощаю тебя. Если бы не ты, я бы не родилась в этом мире вообще. Я прощаю тебе ту ложь, которую считала собственной жизнью и то, что ты потакал этой лжи своими словами. Ты не оставил меня, не бросил и показал, что люди могут быть хорошими. Но простить людей в целом я не могу. Потому что ни ты, ни кто-либо другой не смогут попросить прощения у всех остальных, кого уже успели замучить и убить.

Лира сделала паузу, на мгновение подняв взгляд и увидев заполнившее глаза Виктора отчаяние, продолжила:

— Но я все же считаю, что у человечества есть шанс. Научиться ответственности за свои создания и поступки. Научиться тому, к чему так отчаянно призывает принцесса Селестия… Настоящей дружбе.

Виктор, проглотив подступивший к горлу ком, решился спросить:

— Но мы же… друзья?

Единорожка улыбнулась. Сейчас она чувствовала себя не маленькой пони, а наоборот, большой и взрослой кобылицей, которая многое в жизни повидала. А Виктор казался жеребенком… то есть мальчиком, который впервые столкнулся со взрослыми проблемами.

— Теперь, после всего, я могу с уверенностью сказать, что да, — заверила Лира и протянула Виктору копыто. Тот нерешительно ткнул в него кулаком.

— Теперь поцелуйтесь, — не сговариваясь, хором сказали Джерри и Серафима.

Переглянулись и прыснули со смеху, к которому вскоре присоединились и Скуталу, и покрасневшие Лира с Виком.

И, словно испугавшись этого смеха, одолевавшая всех тревога пугливо отступила. А Скуталу, подняв мордочку к манящему небу, вдруг увидела, как среди свинцовых туч вдруг вспыхнула яркая радуга, которой, казалось, в этом мире было совсем не место.

…Стивен Агилар ждал этого момента, когда во дворе ранчо объявятся преследователи. Он уже представлял себе толпу корпорантов в броне на ревущих сиренами транспортниках, но все оказалось куда цивилизованнее.

Рядом с домом опустился серый флаер, из которого вышли двое людей в плащах и шляпах. Буря нещадно хлестала водой с небес, но вскоре двое прибывших оказались под защитой широкого карниза особняка.

Твайлайт Спаркл, по такому случаю оставившая царящее в доме веселье, тоже вышла к внешним дверям. Но даже увидев две зловещие фигуры, единорожка не потеряла самообладания. Рядом со Стивеном она чувствовала себя в безопасности. Кроме того, практически любой пони, живущей на ранчо, было что скрывать от закона, но чипы давно были перепрошиты в «зеленый» статус, а все налоги исправно платились.

— Здравствуйте, — обратился Стивен к подошедшим судье и детективу, — С кем имею честь?

Голографические удостоверения на некоторое время повисли в воздухе.

— Сыскная служба БРТО, — пояснил тот, — Я детектив Трейси, а это судья Рок. Мистер Агилар?

Стивен кивнул и молча стал ждать продолжения. Твайлайт встретилась с судьей взглядом. Тот презрительно сжал губы, но ничего не сказал.

Немного замявшийся детектив продолжил:

— Мы ищем нескольких беглых синтетов. По нашей информации, они тут.

— У меня только пони от «Хасбро», — возразил Стивен, — совершенно безобидные создания.

— Тем не менее, — надавил Трейси, — для беглой продукции не делается исключений. Поведенческая программа — слишком сложная вещь, чтобы пренебрегать ее сбоями. Так что…

— Да что они сделали? — перебил Стивен, скрестив руки на груди, — Что они вообще могут?

Трейси словно ожидал этого вопроса и начал перечислять:

— Похищение собственности БРТО особой ценности. Повреждение городского имущества. Сопротивление при аресте. Нападение на служителей закона.

— Да вы же это все выдумали! — вырвалось у Твайлайт Спракл.

Сыщики проигнорировали возглас пони, а Стивен развел руками:

— Извините, но это звучит нелепо. Пони, нападающие на людей? Даже если забыть о поведенческих скриптах, что программируются любому синтету… с пони справится даже подросток. Это их нужно защищать от людей, а не наоборот.

Трейси хотел возразить, но вмешался судья:

— Да что ты с ним возишься? Видишь, перед нами инфантильный придурок, который отказался от своей жизни ради стада разноцветных лошадок. Я уверен, что если обыскать дом, то отыщутся и чучела, которые он набивает после того, как его драгоценные поняшки дохнут, а?

Стивен немного опал с лица, уставившись на судью, а Твайлайт с невнятным писком спряталась за ноги друга.

— Простите моего напарника, он сегодня выпил слишком много кофе, — сказал детектив, желающий сгладить разговор, — Мы бы хотели просто поговорить.

— А ордер у вас есть? — недружелюбно спросил Стивен, которого начал серьезно раздражать красноглазый корпорант.

По лицу Рока пошли красные пятна.

— Да. Ордер на розыск и ликвидацию. Так что ты, парень, должен быть благодарен Богу, Эквестрии, Валарам или в кого ты там веришь, что я не собираюсь выбивать из тебя дерьмо за то, что ты помог беглым синтетам скрыться. И если ты меня вынудишь, то я сделаю так, что ты лишишься своего стада, ты меня понял?

Стивен, оставшись спокойным, осведомился:

— Твайли, золотко, кто сегодня на камерах слежения? Диджей?

— Нет, сегодня брат.

Стивен задрал голову и проговорил в камеру, висящую над дверью:

— Шайнинг, дружище, не забудь вызвать полицию, если наши гости будут слишком невежливы.

Детектив давно заметил устройство, а судья только сейчас. Рок грязно выругался, чем заставил уши единорожки нервно дернуться.

Камеры слежения в современную эпоху могли быть размером меньше булавочной головки. Но по закону, для охраны собственности частных лиц не могли применяться следящие устройства меньше определенных габаритов.

Трейси, мысленно пожелав судье откусить собственный язык, сказал: