Пони уткнулась носом в плечо Виктора и с новой силой расплакалась.

От облегчения, что хоть что-то в этом мире не подчиняется закону подлости. От стыда за недостойные мысли. От нахлынувшего страха за свою жизнь и жизнь тех, кто стали так близки за короткий промежуток времени.

Хотелось изо всех сил верить, что теперь все будет хорошо, но холодный разум подсказывал, что ничего еще не закончилось.

Лира говорила. Про все. Про «Пони-Плей» и страшную пьяную Рейнбоу Дэш, жестоко бросившую прямо в лицо горькую правду. Про встречу в парке и двух жутких людей, в глазах которых была только смерть. Про кейс с запретным знанием и перепутье, на котором все оказались…

Мимо прошли двое рабочих, однако внимания на странную обнимающуюся под дождём парочку никто из них не обратил.

Между Джерри и Скуталу тоже состоялся разговор:

— Скут, — позвал мыш, лежащий на голове пегасенки, и та подняла глаза.

— Чего?

— Что ты такая пришибленная? Все еще дуешься на меня за то, что я заставил бросить вещи?

— Да не, — уши рыжей пони опустились, что свидетельствовало о сильных чувствах, — Помнишь, ты говорил, что другую меня тебе неоткуда взять? Почему ты так сказал, других меня полн? же…

— Чудо ты в перьях, — вздохнул мыш, — Для меня ты всегда будешь единственным рыжим ерзиком на свете…

Мыш было осекся, вспомнив, что Скуталу не любит это прозвище, но на этот раз та не возразила.

— Спасибо, — почти прошептала она, смущенно улыбаясь, — За все — спасибо.

Джерри не успел ответить. Дверь приоткрылась, и на улицу вышла Гаечка. Порыв холодного ветра заставил мышку поежиться. Она спросила:

— Ребята, вы не замерзнете?

— Ты! — вскинулась Скуталу, — Ты… все это время работала на этого… этого… Предательница!

Гайка подняла на маленькую пони взгляд.

— Но вы же так и не спрашивали, на кого я работаю! — возразила она, — К тому же, что такого вам сказал мистер Маус? По-моему, вы отлично поладили.

— Ты могла нам рассказать! — не сдавалась Скуталу.

— Мы были бы готовы к этому разговору, — добавил Джерри.

Гайка уперла руки в бока и возразила:

— Тем не менее, вы пошли с незнакомым котом, не правда ли?

— Это была не моя идея, — буркнул Джерри, отворачиваясь, — и я думал, что могу доверять тебе…

Гайка вдруг запрыгнула на спину Скуталу.

— Эй! — возмутилась та, но дергаться не стала.

Мышка не обратила внимания, накрыла руку старого друга своей и сказала:

— Ты можешь доверять мне. Я могла бы следить за вами незаметно, но не хочу. И ты можешь рассчитывать на мою помощь. И не потому, что мистер М велел.

— Я не доверяю тебе, так и знай! — заявила Скуталу, воинственно топорща крылышки.

Но Джерри успокаивающе погладил ее по гриве и произнес:

— Скут, теперь, когда Гайка рядом, я не могу просто взять и отвернуться от нее.

С пегасенки, казалось, разом слетела вся подавленность:

— Ты сам говорил, что с прошлым покончено! Мы с тобой столько пережили вместе, а теперь ты встречаешь… встречаешь…

Голос малышки надломился. Джерри опустил взгляд и встретился с огромными лиловыми глазами, в которых снова стояли злые мальчишеские слезы.

«Да она же просто ревнует!» — осенило мыша.

Он встретился с понимающим взглядом Гайки и снова посмотрел на Скуталу.

— Я прекрасно помню свои слова. И не отрекаюсь от них. Наши с Гайкой чувства слишком давно лежали без дела… Мы сами не знаем, что от них осталось. Но как бы там ни было, они никогда не станут причиной, по которой я изменю отношение к тебе, Скут.

— Честное слово? — спросила пегасенка, шмыгнув носом.

— Честное слово, — уверенно ответил мыш и снова погладил рыжее ухо, после чего повысил голос и обратился к единорожке: — Лира! Ты долго еще мокнуть собираешься?

Виктор улыбнулся и выпустил пони из объятий. Та уже закончила свой рассказ и сейчас просто стояла, тыкаясь мордочкой в шею Виктора.

— Познакомишь меня со своими друзьями? — спросил он.

— Конечно. Скуталу, Джерри и… Гайка. Это Виктор, мой друг. Да, Джерри, не смотри на меня так. Мой друг. Как видишь, я оказалась права.

— А теперь, может, сядете в машину? — осведомилась Серафима из окна, — Вик, глянь, на что ты теперь похож!..

Парень только улыбнулся. Сейчас, когда Лира, живая и здоровая, нашлась, холодный ливень казался незначительной мелочью.

…Когда вся компания разместилась в салоне такси, Серафима спросила:

— Ну что, дорогие мои товарищи по заплыву, куда направимся?

Вся компания, набившаяся в машину, была мокрой до нитки. Пока все загружались, дождь успел промочить каждого. Сухой осталась только сама Серафима, так и не покинувшая кабины. Включенная печка гоняла по салону горячий воздух, но пока результатом была только повысившаяся температура и влажность. Стекла даже сделали неуверенную попытку запотеть.

— Домой, — сказал Виктор и обвел присутствующих взглядом, — Конечно, приглашаются все.

— Ты имеешь в виду Шпили? — спросил Джерри.

— Да.

— Не уверен, что это хорошая мысль.

Виктор нахмурился.

— Лира, — спросил он, — есть что-то, о чем мне следует знать?

— Мы пока ни в чем не уверены, — Джерри развел руками, — но похоже, за нами идет охота. Неофициальная. Исходя из содержимого и эмблемы на кейсе, ставлю на БРТО. Маячок мы отключили, но… как знать. Они могут, например, выйти через Лиру на тебя. И у тебя дома нас может ждать засада.

— В Белом городе? — удивился Виктор, — Да их забросают исками потом.

Серафима фыркнула:

— Вик, да брось. Все твои права гражданина, зеленая карта и прочее, действует, только пока ты не суешь нос туда, куда не следует. После этого тебя ликвидируют. Прежде, чем ты успеешь настрочить любой иск. Особенно если за дело взялись корпорации. Я уже говорила, но ты прямо как ребенок иногда…

— Как мне это знакомо, — заметил Джерри, покосившись на Лиру, щеки которой тоже тронул легкий румянец.

— Можно ко мне, — предложила Серафима, — но мой район не слишком благополучен, и не хотелось бы вас там оставлять одних. А мне нужно в офис на некоторое время.

— К нам тоже бессмысленно, — добавила Скуталу, — мы только что оттуда сбежали.

Повисла пауза. Каждый думал о своем, и выходило, что безопасных мест в Гигаполисе попросту не было.

Виктор спросил:

— Прошу прощения, а что такого в этом кейсе?

— Свобода, — тихо сказала Лира.

Джерри прикрыл лицо ладонью и пояснил уже готовым задавать новые вопросы людям:

— «Ключ Жизни». Мутаген, позволяющий синтетам размножаться. Формула зашифрована. А еще куча всякой информации неизвестного пока назначения… Долго объяснять.

— Да-а, — протянула Серафима, — и во что я ввязалась… Теперь во всем Гигаполисе не скрыться будет от ищеек корпорации. Особенно если установят личность похитителей. Объявят награду с пятью нулями, и в Серый город тоже больше не сунешься. Там прибьют и за меньшее.

Виктора вдруг осенило.

— Ну конечно же! — воскликнул он.

Все взгляды тут же обратились на парня.

— В чем дело? — спросила Серафима.

— В Гигаполисе пристанища нам не найти, — торжественно произнес Виктор, — но у меня есть друг, который живет за его пределами.

— На свалке? — спросил Джерри.

— Что ты! — удивился Вик. — В Зеленом секторе.

Зеленые сектора располагались в обширных треугольниках между «лучей» звездообразных Гигаполисов. Отгороженные от нагромождения зданий высокими стенами и накрытые силовыми куполами, они представляли собой участки с восстановленной экологией. Понятное дело, селиться там на постоянной основе было ничуть не легче, чем в Белом городе.

Впрочем, посещать обширные парковые зоны не возбранялось никому, хотя и плата за вход была весьма ощутимой — как минимум, для жителей Серого города.

С Серафимой пришлось расстаться на входе. Колесной технике не было доступа в Зеленые сектора. Многие из устаревших машин работали на «грязных» движках, что жгли бензин, спирт или другое органическое топливо, а колеса могли нарушить травяной покров. Да и подходящих дорог в зонах восстановленной природы было исчезающее мало.