– Какая прелесть! – восхитилась Алёна. – Иди сюда, глупая!

Марта замерла, припав грудью к бруснике. Алёна наклонила голову – Марта сделала то же самое. Алёна шагнула вперёд – Марта отпрыгнула, чуть показала зубы, позволила себя погладить, но тут же встрепенулась и стала нарезать круги с тройным усердием.

– Марта, враги! – прозвучал с берега трубный голос, и Алёна узнала его по рассказам Андрея. – Взять их!

Молодец, молодец, охраняй! Ах ты, дурища! Иди к маме, глупое создание! Я дам тебе вкусных! собачьих! пиздюлей!

Алёна прыснула в ладошку. Марта громадными прыжками полетела к костру, путники подошли следом.

– Здорово, убогие странники! – продолжала буйствовать Наташа, раскрывая объятия. Она перецеловалась со всеми, познакомила их с Володей и Леной Кирсановыми, и Андрей представил спутницу.

– Очень приятно, – вежливо повторяла Алёна. – Очень приятно. Очень приятно…

– Вика, – сказала подошедшая Виктория, протянув ладошку.

– Наша атомная дочь, – добавила Лена.

– Дочь? – изумилась Алёна. – У вас? Такая большая?

– Четырнадцать лет. Я её родила, фактически, ещё в школе.

Алёна с удивлением разглядывала наряд Виктории, её немыслимые шорты, на которых было больше заплаток, чем родной ткани. Вика, перехватив этот взгляд, послала ответный – вызывающий, колючий, заставивший Алёну внутренне поёжиться.

– Свободная поляна есть? – спросил Георгий.

– Да ваша и свободна, вон там, за тётей Олей. Она, кстати, не одна в этом году. С подругой.

– Ну и замечательно, – сказал Андрей. Алёна заметила, как при словах Наташи его лицо мгновенно омрачилось и просветлело. Или это показалось? Может быть, тень скользнула…

– Сегодня делаем баню, – продолжала Наташа. – Хорошо, что приехали, мужская сила нужна. Завтра у нас шашлык на костре. Кто хочет участвовать, делайте взносы, господа! Делайте ставки! Делайте ноги! Делайте деньги!.. Марта! да иди же ты погуляй, наконец!..

– Сколько? Давай сразу решим. – Георгий полез в карман джинсовой куртки.

– Тебе понравится наша баня, – сказал Андрей.

– Да? – Алёна пожала плечами. – Ты прямо так заранее уверен?…

И громче спросила, обернувшись в сторону будущей стоянки:

– Ну, что, дальше гоним городских?

Оля и Светлана загорали возле своих палаток.

– Салют! – сказали ребята, проходя мимо.

– Привет, – добавила Алёна.

– Buongiorno! – отозвалась Оля. – Это Света, прошу любить и жаловать.

Света кивнула всем сразу, глядя выше их голов.

– Вы надолго? – спросила Оля.

– Мы на пару недель, – ответил Андрей.

– А я только на выходные, – сказал Георгий. – Но потом ещё вернусь.

Компания скрылась из виду и вскоре сбросила рюкзаки на соседней поляне.

– Вот и приехал, – прошептала Оля. – Лучше бы я его вообще не знала!..

Она упёрлась в плечо Светы горячим лбом.

– Это и есть твой Андрей? – так же шёпотом спросила Света. – На котором свет клином сошёлся?

– Да, – Оля шмыгнула носом, пытаясь удержать слезы. – Это он говорил, что на пару недель.

– Я догадалась. Приехал – значит уже половина камня с плеч. Подумаем, как остальное сбросить. Знаешь, Оля, я с первого взгляда не нашла в нём ничего особенного, чтобы столько времени переживать.

– Наверное, ты права. Так ведь ни в ком нет ничего особенного. У всех два глаза, два уха, две руки. Только одни тебе нужны, а другие нет, вот и всё. А почему… кто же его поймёт?

– Ты.

– Уже поздно. А тогда мне только исполнилось двадцать, ещё училась в институте. Много ли надо молодой дурочке, чтобы влюбиться? Это всё мой идиотский характер. Другая бы сто раз забыла, а я не могу. И не смогу. Ты видела его подругу?

– Почему ты решила, что именно его? Может, и не его.

– Я, конечно, дурная, но не настолько.

– Даже, если и так, подумаешь? Она тебе не ровня, обычная куколка.

– Нет, Света, не куколка. Яркая и интересная личность.

– Ты слушай меня. Я человек нейтральный.

– Спасибо тебе, – улыбнулась Оля. – Без шуток спасибо, все бы были такими нейтральными. Однако ты неправа. Он не мог выбрать обычную куколку.

– Может, и так. Но с чего ты взяла, что это он выбрал?

– А кто? – Оля вскинула недоумённый взгляд. Света пожала плечами:

– Ну… например, обстоятельства сложились.

– Слабо в это верится.

– Не понимаю, почему ты до сих пор ему ничего не сказала?

– Не могу навязываться. Он не видит во мне того, что я вижу в нём, а первое слово всё-таки должно быть его. Тупик.

– Тупик? Для тебя? Этого не может быть.

– Может. Я знаю, на что способна, – сказала Ольга, отодвигаясь и не сводя с собеседницы взгляда. – Легко сделать так, чтобы парень за тобой бегал. Но с ним… если это и выйдет, то вряд ли надолго. И вообще, я с ним так не хочу. Хочу по-настоящему. А других не надо.

– А как же у тебя был Вася?

– Почему был? Он есть, мы друзья.

– В городе его встречаешь? В смысле, Андрея.

– Иногда видимся на концертах, вкусы похожие. Здороваемся очень мило.

– Как вы познакомились?

– Я была тут с сестрой. Она отдыхала, я как менее ценный член общества занималась хозяйством.

– Как и со мной?

– Нет, что ты. Ты стараешься, а она не хотела ничего делать. Да я не обижалась, она и правда не для этого создана… Так вот, Андрея я впервые увидела утром, когда несла к палатке два ведра воды. Он приехал за компанию с Юрой, они очень давно знакомы. Наташка уже была здесь, все другие тоже. Спрыгнул с обрыва на пляж, сделав при этом сальто – представляешь картину? – а тут я с вёдрами выхожу из-за сосны. Приземлился в десяти метрах… Я чуть всё не уронила и поздоровалась по-итальянски от неожиданности. Не выругалась, как ни странно. Он смутился ужасно и предложил помочь, так и познакомились. Вечером собрались у костра, достали гитару, и я вообще попала.

– Так хорошо играл?

Оля кивнула и, чуть помедлив, продолжала:

– Ещё услышишь вечером. Я потом сама боялась играть, думала, как посмотрит: девочка, где твои куклы?… А ему понравилось. И вдвоём вышло здорово. С первого раза.

– Что вы пели?

– Всё подряд. Лирику, блатняка немного и про хоббитов… Оба всеядные.

Оля мимолетно улыбнулась воспоминанию, но тут же вновь загрустила:

– Напилась тогда, как дура. Последний раз в жизни. С тех пор ни капли, хотела быть достойной. И каждый год надеялась, что что-то произойдёт. Никому об этом не говорила, ты первая… Да какая теперь разница?… Всё, конец фильма. Завтра поеду домой.

– И бросишь нас с Никитой? Не падай духом, Оля, всё образуется.

– Не знаю. Схожу-ка искупаюсь, ладно? Ты купалась, я ещё нет.

Оля поднялась и босиком, не пугаясь камней и шишек, сбежала к воде. Вернулась она минут через двадцать, запыхавшаяся, но ни капли не повеселевшая, вытерлась махровым полотенцем, сменила купальные трусики на простые, синие в белую ромашку, вытащила из палатки коврик и улеглась на нём в тени, протянув руки вдоль тела.

– Ну, и как настроение? – спросила Света. Оля, хмыкнув что-то, пожала плечами.

– Знаешь, что? – продолжала Светлана. – У меня через неделю работа, а я разленилась. Дай потренируюсь, пока мелкий не проснулся. Ты не против?

– Спрашиваешь. Когда я была против?

– Вот и замечательно.

Света села на неё верхом и принялась сильными движениями растирать шею, плечи. Длинные пальцы пробежали по голове Оли, забрались в волосы, сжали уши, в которых не было серёжек и даже проколов для них не было. Оля закрыла глаза, глубоко вздохнула…

– Хочешь, расскажу историю? – спросила она.

– Давай, только расслабься, – Света встряхнула её за плечи. – Ты же умеешь. Говори, не зажимаясь.

– Попробую. Помнишь, у меня был Игорь, поклонник? В белой рубашке, весь такой менеджер… Мы ездили в Петергоф, помнишь? Прошлым летом.

– Ну?

– Пропал куда-то, не звонит… Да и ладно, не об этом речь. Я ему сказала месяца два назад: Игорёк, хватит страдать. Давай мы тебе найдём тётеньку, добрую и ласковую.