— Получал, — сказала она и вышла в коридор.

Катерина проследовала за Афиной, вслушиваясь в звук ее возобновившегося шепота, они прошли дальше к слабоосвещенному концу коридора и комнате — хорошо оборудованному офису, украшенному копьями, щитами и нагрудниками — скорее всего, эллинскими — которые выдавали увлечение Уэллса Грецией.

Афина подошла столу. Склонилась над компьютером, прошлась пальцами по некоторым клавишам и открыла файл. Затем отстранилась.

— Вот.

Катерина заняла место Афины у стола и посмотрела на монитор. Черные крылья выгнулись за спиной человека — человека? Нет, Падшего — который держал на руках Данте.

— Ты помнишь Женевьеву Батист? Мать моего сына? — спросил падший ангел.

Колени подогнулись, и Катерина опустилась в кресло, сердце ее колотилось о ребра, мысли путались.

Наконец, она узнала, что случилось с Джоанной Мур.

И почему Джон Бронли шагнул под колеса фуры.

Сиэтл, Вашингтон — «Весперс»

23 марта

В «Весперсе» воняло разлитым пивом, гвоздичными сигаретами и пачули. Хэзер крепко схватила Энни за руку и потащила подальше от отделанного латунью бара из красного дерева через потную толпу у ограждений прямо к сцене.

«Dogspit» закончили выступление, и Хэзер жалела, что пропустила его. Энни собиралась целую вечность, переодеваясь как минимум три раза и укладывая волосы, но такой была ее младшая сестра.

Толпа гудела и разговаривала в ожидании появления «Inferno» на сцене. Принцесса готов в бархате, черных кружевах и сетке стояла бок о бок с кибер-готом в ПВХ и фетиш-одежде; нео-панки с ирокезами фиолетовых и красных цветов толкались рядом с качками в коже и латексе, их черные крашеные дьявольские волосы обрамляли угрюмые лица; кучка бродяг в потрепанных кожаных куртках держалась в стороне, черные тату птицы в виде буквы V на их щеках говорили, что они из клана Воронов.

Мужчины и женщины в толпе боролись за места около ограждения, хватаясь за него обеими руками и цепляясь ногами за подпорки.

Хэзер чувствовала себя слишком одетой в своих скечерсах, черных джинсах и сетчатой фиолетовой кофточке, надетой на фиолетовый лифчик. «Или слишком разодетой, в зависимости от того, с кем сравнивать», — думала она, протискиваясь мимо женщины в невероятно обтягивающих кожаных бюстье и мини-шортах.

— Ты до этого была на концерте «Inferno»? — прокричала Энни сквозь пьяный гул. Острый запах выпивки витал в воздухе.

— Нет, сегодня впервые. — Хэзер проталкивалась сквозь толпу к местечку справа от сцены, рядом с бродягами, за первым рядом забравшихся на ограду.

— Данте говорил, что слушал «WMD», — прокричала она. — Сказал, что твои ребята были из числа лучших.

— Правда? Круто, — на губах Энни появилась довольная улыбка.

С сильно подведенными черным карандашом глазами, блестящими пурпурными тенями на веках и помадой на губах она была по-клубному сексуально красива в узкой черной майке с логотипом группы «GRAVEYARD», черно-фиолетовой кринолиновой юбке, сетчатых чулках и латексных шнурованных сапогах.

По толпе прошлось возбуждение, когда некто — высокий, худой и усатый — вышел на сцену и махнул, чтобы приглушили свет. Тату в виде полумесяца под его глазом блестела, словно слюда в лучах солнца.

— Эй, дорогуша! — прокричал Вон, подходя к краю сцены, и присел. — Ты чего забыла в толпе? Данте вписал вас как VIP-персон.

Головы у ограждения повернулись, чтобы увидеть, с кем он говорит. Внимание устремилось к Хэзер. Люди зашептались.

— Привет, Вон, — ответила Хэзер. — Мне хотелось посмотреть на толпу.

Вон приспустил темные очки и подмигнул Энни.

— Должно быть, это твоя сестра. Такой может быть только одна из Уоллес, — он оскалился.

— Спасибо, — сказала Хэзер и посмотрела на сестру.

Энни пристально уставилась на клыкастую ухмылку Вона. Он спрыгнул со сцены в зону до ограждения и попросил людей отойти, что они неохотно сделали.

— Пойдем, куколка, — сказал он, обращаясь к Энни.

Когда люди расступились, Энни шагнула вперед, подняв подбородок, и протиснулась к открытому в ограждении проходу. Вон поднял ее на сцену, словно та ничего не весила.

— Твоя очередь.

Хэзер подошла к ограде, и Вон обвил ее талию и запрыгнул на сцену. На мгновение ей показалось, будто она летит.

Вон провел их с Энни за кулисы через затемненную сцену мимо оборудования и микрофонов. Вышел Данте, его бледное лицо сияло, глаза блестели, свет отражался от стального кольца на ошейнике. И Хэзер, не дыша, остановилась, ее сердце заколотилось.

Черт. Прекрати это делать. Это просто Данте.

Единственное, что важно: просто Данте. Никто иной.

— Catin. — Он осмотрел ее сверху вниз, оценивая. — Très чертовски сексуальна. — Его взгляд остановился на Энни. — Эй, p’tite. Ты хорошо привела себя в порядок.

— Вау! Спасибо. — Энни закатила глаза.

Данте обнял Хэзер. Его затянутое в латекс и кожу тело было горячим. Пальцы с прохладными кольцами скользнули по лицу. Он наклонил голову и поцеловал ее. Губы были сладкими, словно лакрица, с привкусом алкоголя. Электрическая дуга образовалась в ее животе и между ног.

— Рад, что ты здесь, — сказал он, закончив поцелуй.

— Я тоже, — пробормотала Хэзер.

— Боже, — сказала Энни. — Снимите комнату, а?

— Tais toi, p’tite.

— Говори по-английски, придурок.

— Да пошла ты.

— Так лучше. Слышала, ты был фанатом «WMD».

Данте улыбнулся. Отпустив Хэзер, он отошел и перевел внимание на Энни.

— Ага. Вы когда-нибудь соберетесь снова?

— Возможно, — сказала Энни. — От многого зависит. Ты когда-нибудь дашь мне по назначению использовать этот ошейник?

Данте рассмеялся, но Хэзер втянула воздух, почувствовав укол ревности, и набросилась на сестру.

— Какого черта ты делаешь?

— Да ничего. Просто дразнюсь. Черт, расслабься! — Энни скрестила руки на груди, и знакомая угрюмая маска появилась на ее лице.

— Он… — Хэзер остановилась. Что она собиралась сказать? Он мой? Он занят? Было ли это правдой? Внезапно по щекам разлился жар. Когда это она решила?

— Ты чертовски покраснела, — произнесла Энни скептическим тоном.

Улыбка коснулась губ Данте.

— Думаю, мне нравится, когда она краснеет, — сказал он. Затем подошел и коснулся своим лбом лба Хэзер. Его руки сомкнулись на ее талии, пальцы обжигали кожу сквозь сетку. Горячая волна накрыла ее. — Всегда, когда захочешь, — прошептал он. — Я твой.

— Правда? — прошептала она в ответ.

— Правда. Поводок по желанию.

Хэзер засмеялась, смущение исчезло. Она была благодарна Данте за то, что он не попросил ее закончить фразу. Тем более, сама не знала, что именно собиралась сказать.

Данте поднял голову и взял ее за руку, переплетя их пальцы. Он повел ее и Энни в скромно обставленное артистическое фойе.

— Пойдем, я представлю вас ребятам.

Приложив указательный и большой пальцы к уголкам рта, он свистнул — резко и громко. Вся деятельность в артистическом фойе прекратилась, и присутствующие повернулись в сторону звука.

— Все, это Хэзер, — сказал Данте, склонив голову в ее сторону. — И ее сестра Энни. — Он положил руку на плечо Энни.

Люди кивнули, улыбнулись, помахали и завопили:

— Привет!

Данте обратил внимание Хэзер на человека, только что вставшего с мягкого кресла.

— Это mon cher ami Илай, — сказал он, его голос был теплым, низким и нежным. — Мы вместе занимаемся музыкой… сколько?

— Почти пять лет, тьфу-тьфу, — ответил Илай.

Он был смешанных кровей. С кожей цвета кофе с молоком, миндалевидными нефритово-зелеными глазами, высокий и стройный, на вид лет двадцати пяти.

— А там перед зеркалом, — сказал Данте, — Блэк Байю Джек[38]. Чертов ударник. Дерет всем задницы.

Джек ухмыльнулся.