Нармиз тогда ответил со странной загадочной улыбкой:
– Можно много рассуждать об отношениях между людьми, в том числе – основываясь на том, кто у кого получил угол. Я тебе честно скажу, просто не могу прописать у себя Ресда – не потому, что не представляю, как обустроить его комнату, а наоборот, представляю достаточно хорошо.
Время шло. Государства жили и развивались. И однажды в голове кого-то из Правителей оформилась мысль: а ведь Твердь-то перестала быть чем-то из ряда вон выходящим, непознаваемым по факту. Столицу одного из самых скрытных Правителей его близкие уже долгое время ощущали фактически своим вторым домом.
Альден провёл кончиками пальцев по светящемуся в полумраке иероглифу на стене, напоминавшему по виду музыкальную ноту. Часть стены с тихим шорохом ушла в сторону, открывая проход; обычных дверей для необычных помещений здесь не существовало.
Синтезатор представлял собой идеально кубической формы комнату со сторонами по четыре метра. На первый взгляд – совершенно пустую, но это было лишь отражением одного из принципов Нармиза: чтобы использовать предмет на полную мощность, нужно представлять, что именно тебе нужно.
Встав в центр, Альден взял из воздуха свою гитару и повесил на шею. Прислушался к себе, оценивая настроение, мысленным сигналом включил аппарат.
Прямо в воздухе зажглись крупные оранжевые, со стилизацией под огонь, буквы: «Выбор света». Правитель сделал резкое движение кистью, приказывая перейти дальше: стандартный для всех помещений дворца полумрак его вполне устраивал.
Когда все настройки были выставлены, появился огромный, на всю комнату, список доступных музыкальных композиций, набранный буквами соответствующе мелкого шрифта. Походило на то, что комнату перегородила пылающая стена.
– По дате последнего воспроизведения, – произнёс Альден. Посмотрел в конец списка, выстроившегося по новому порядку, усмехнулся – ну что, дать волю эмоциям или всё же просто поиграть, развлечься? – и выбрал наугад песню из середины.
«Стена» пропала, и на глаза, успевшие привыкнуть к светлым буквам, упала пелена.
Со всех сторон, не исключая потолка и пола, полилась тихая мелодия фортепьяно. В нужный момент рука коснулась струн…
Раз за разом – выбрать наугад, опознать по первым нотам, после игры – повторить.
Проглядывая список в очередной раз, Альден зацепился взглядом за одно из названий: «Кровь королей». Не время, ох, не время: слишком тяжёлая песня. Хотя партия гитары там хорошая… Ну, если только партию – почему нет.
– Без голоса, – на всякий случай предупредил он механизм, хотя функция воспроизведения минусовки была уже выставлена.
Когда пальцы повели перебор вступления, появилось какое-то странное чувство – то ли облегчение, то ли наоборот, настороженность. И пока разум отвлёкся на это, рефлексы перехватили контроль над губами:
Голос, певший тебе в ночи, замолчал навсегда,
И сгорают в огне свечи за годами года.
Те, кого ты всю жизнь любил, у небесных ворот,
А король, властелин судьбы, пробуждения ждёт…
Вот тебе и партия гитары, – скользнула мысль.
Но – музыка окружала со всех сторон, обволакивая сознание, хоть и не давая потерять чувство реальности: именно для этого Альден всегда ставил кубическую форму комнаты, избегая шарообразной.
Он венчал свою жизнь и бессмертие,
Но не в храме, а в битвах, где борются зло и добро.
Дал узнать людям вкус милосердия,
Обратил в благородную ненависть злость на врагов.
Он осенён римским крестом,
Над головой – красный дракон,
На клинке меча – руническая вязь.
Правит король твёрдой рукой,
Слово и мощь, свет и покой.
Словно камни-исполины держат власть.
Нет начала, нет конца историй,
Есть кольцо блуждающих огней.
Ложь и правда в нём извечно спорят,
И на их алтарь льётся кровь королей…
2«Ну вот, меня всё-таки понесло…»
Мысленный приказ управляющему блоку комнаты – и магическое поле подняло Мечтателя в воздух. Теперь можно было поиграть.
* * *
«Инферналы откинули нас на севере и взяли Рим. Центр боевых действий – Юстиция. Северная группа армий империи потеряна, центральная восстанавливается. У нас есть некоторое время для сосредоточения, сколько – не знаю. Потом начнётся вторая волна наступления.
От Маркуса и Ресда по-прежнему никаких вестей.»
Подумав, Нармиз приписал:
«Если есть возможность, передай мне отдельно несколько штурмовых подразделений, три тысячи бойцов или больше. Связь с Аргентумом потеряна, воздушная разведка заблокирована, а наземную постоянно срывают. Если он тоже в осаде, об этом лучше узнать сейчас.
Нармиз»
Запечатав письмо Кейре и отправив его по внутренней почте в отсек доставки, Правитель покосился на стоящие рядом бутылки. Всё плохо, ужасно плохо… Из-за прорыва фронта пришлось отказаться в том числе и от отправки войск в княжество. Неизвестно, как там обстоят дела, но отсутствие подкреплений их явно не выправит.
Где-то в глубине души подняла голову злобная радость – Маркусу следовало ответить за свои успехи в отношениях с Кейрой. Но чего глава Братства не выносил, так это непрошенных и неконтролируемых чувств; спустя считанные секунды змея-отравитель исчезла, раздавленная скалой-чувством долга.
«В первую очередь Маркус – наш союзник. Если я позволю ему потерпеть поражение, это не только не принесёт абсолютно никакой пользы, но и может сыграть злую шутку с нами самими – когда инферналы закроют второй фронт и кинут на Империю все имеющиеся в наличии войска».
«Как будто есть выбор. Войска сейчас никуда не двинешь, всё внимание на Юстицию».
Варианты, варианты, варианты…
«Через четыре дня туда прибывает гвардия. Её должно хватить для заделывания брешей и стабилизации фронта».
«Римских войск почти не осталось, их нужно создавать заново».
«Создадим, ничего страшного».
«Тем не менее, не следует кидать оборону из рук в руки во время штурма».
«Использовать резервы?»
«Рискованно. Неизвестно, какие ресурсы у инферналов».
Что-то не сходилось.
Нармиз откинулся в кресле и упёр взгляд в тёмный каменный потолок, на котором пламя изредка высвечивало серебристо-белые вкрапления, похожие на звёзды.
«А сколько вообще их там?»
«Пускай на два фронта. В конце концов, их трое, могли и поделить сферы влияния».
«Один воюет с княжеством, двое атаковали Империю».
«Двое ли?»
«Не вовремя Альден ушёл. Надо узнать у него, какие войска находились в каких группировках».
«Как минимум, двух видов».
«Двух это понятно. Но двое не могли сосредоточить такие силы… Они воевали с римскими армиями на равных, значит, не ухнули весь потенциал в количество».
«Три группировки. Одну разбили, две прорвались, взяли Рим и отбили контратаку».
«Может, первую изначально создавали слабой, для отвлечения внимания. А основной удар сразу планировался второй и третьей».
«В этом случае надо будет признать, что союз сложился ещё до начала войны».
«Неизвестно. Теперь мы вряд ли это узнаем. Надо высчитать хотя бы количество видов».
«Если участвовали трое…»
«…то княжество уничтожено».
Тишину нарушало только нервное постукивание пальцами по подлокотнику кресла.
