Вольфганг Шрайер написал роман на весьма острую тему, которую вот уже несколько лет широко освещают печать, телевидение, радио во всем мире, на тему, ставшую предметом международных переговоров, превратившуюся в объект внимания общественности стран разных континентов, далеко удаленных от Центральноамериканского перешейка.

События в Сальвадоре и прилегающих государствах Центральной Америки — как это было в недавнем прошлом с войной во Вьетнаме — превратились в такого рода тему, отношение к которой является критерием для того, чтобы отличить искренность от лицемерия, способность сопереживать страданиям других людей — от равнодушия к их судьбам, стремление искать мирное решение конфликтов — от агрессивных устремлений, готовность способствовать социальному прогрессу малых народов — от экспансионизма и гегемонизма.

Правящие круги США всегда более всего рассчитывали на применение в Центральной Америке «силовых приемов», в том числе и при Картере со всей его кампанией в «защиту прав человека». «Права человека» в этом регионе заботили его не столько, чтобы помешать, например, обращаться к палачу Сомосе с дружелюбными письмами, содержавшими поздравления по поводу успехов в «продвижении к демократии».

При администрации Рейгана был совершенно отброшен «реформистский» вариант решения проблем региона, который предлагали некоторые советники госдепартамента (например, типа С. Линовица или посла Р. Уайта, упоминаемого в настоящей книге). Рейгановская «команда» не только пытается объяснить революционный взрыв в Центральноамериканском регионе «происками Москвы и Гаваны», но и рассматривает все события, происходящие здесь, сквозь призму мирового гегемонизма и так называемых «жизненно важных интересов США». Центральное разведывательное управление получило от Рейгана самые широкие полномочия для «дестабилизации» — для совершения террористических и диверсионных актов, а также провокаций и фальшивок, цель которых — доказать то, что выгодно и угодно Белому дому.

Применительно к Никарагуа подобных провокаций было уже достаточно много, и все они были подчинены задачам добиться международной изоляции этой страны, дать повод и обоснование в глазах общественного мнения за границей и в самих США для агрессивных акций против нее. Интервенция на Гренаде в октябре 1983 года и набор приемов пропагандистского обеспечения этого грубейшего нарушения международного права, этого акта разбоя наглядно демонстрируют политику США в этом регионе.

В то же время западноевропейские правительства, особенно социал-демократические, считают, что революционный взрыв в Центральной Америке и в Карибском бассейне является неизбежным результатом острейшего структурного кризиса, резких классовых противоречий, жесточайшей эксплуатации народных масс. Поэтому их рецепт — это реформы, которые, как они полагают, должны ослабить освободительный натиск борьбы народов Сальвадора, Гватемалы, Гондураса и других стран. Они считают, что попытки подавить народные выступления репрессиями приведут лишь к «радикализации» сил оппозиции, что, в свою очередь, будет определять характер будущих правительств, которые возникнут на развалинах нынешних диктаторских режимов.

Революция в Никарагуа, победившая в июле 1979 года, сыграла огромную роль в ускорении хода исторического развития на всем Латиноамериканском континенте и прежде всего в сопредельных странах. Главное ее значение состояло в том, что рухнул миф о невозможности сломить его местные олигархии, находящиеся в тесном союзе с империализмом США. Кроме того, было продемонстрировано значение единства демократических и левых сил.

Но одновременно никарагуанская революция послужила еще одним предметом разногласий между сторонниками двух вариантов «решения» центральноамериканских проблем в интересах сохранения региона в рамках капиталистической системы. Приход в январе 1980 года в Белый дом Рональда Рейгана покончил с колебаниями в американском «истэблишменте». Однако это еще более обострило недоверие к его курсу со стороны мировой общественности. Серьезную озабоченность стали проявлять различные политические круги в Западной Европе. А отношение к Никарагуа, как и проблемы гражданской войны в Сальвадоре, обострение внутренней ситуации в Гватемале и Гондурасе, оказались в фокусе еще большего внимания.

Герой произведения Вольфганга Шрайера — человек, который мог бы вообще игнорировать политические споры вокруг войны в Сальвадоре, если бы служба в западногерманском концерне не забросила его в самую гущу событий. Однако жизнь поставила его перед нравственным выбором. Он может, как прежде, оставаться отделенным от мира «холодной стеклянной стеной» по воспитанной еще в студенческие годы привычке к «отчуждению». Но Ганс Гундлах выбирает иной путь, который позволяет ему не только сохранить свое достоинство, но и открыть в себе новые качества.

Роман документально точен в освещении фактов современной политической истории Сальвадора. Точно так же он точен и достоверен в описании страшной повседневной реальности Сальвадора — страны, где в необычайно тяжелых условиях каждый день и каждый час происходит мужественная борьба народа за право на свое будущее. Глэдис Ортега — это собирательный образ той лучшей части латиноамериканской интеллигенции, которая решительно связала свою судьбу с судьбой своего униженного и оскорбленного народа.

Авторское решение сюжетной канвы и прежде всего то, что именно женщина олицетворяет здесь революцию, представляется очень удачным. Оно отражает огромную роль, которую женщины играют в политической борьбе, происходящей сегодня в Центральной Америке.

Многим известно, например, имя никарагуанки Доры Тельес — «Команданте уно», то есть «Командира № 1», ставшей одним из руководителей отряда, захватившего Национальный дворец еще во времена диктатуры Сомосы. В Сальвадоре прославилась «команданте» Анна Мария. С последней — подлинное ее имя было Мепида Анайа Монтес — автор данного предисловия имел счастье познакомиться, когда она за полгода до своей гибели совершала примерно такую же поездку по Европе, которую совершает в романе Глэдис Ортега для информации мировой общественности о событиях в Сальвадоре. Тысячи женщин с оружием в руках наравне с мужчинами ведут борьбу как на фронте, так и в глубоком подполье. Достаточно сказать, что в нынешнем военном руководстве одного из крупных соединений войск Фронта национального освобождения имени Фарабундо Марти из шести командиров трое — женщины. Когда-нибудь их имена так же войдут в историю освободительного движения, как вошли имена Доры Тельес и Анны Марии.

Роман Шрайера — это не только волнующее художественное повествование. Он играет и ту роль, которая представлялась столь важной для его героев, когда они предпринимали все возможное, чтобы преодолеть заслоны лжи, чтобы рассказать правду о подлинных событиях, о судьбах людей, героически сражавшихся за счастье своего народа.

В сегодняшней Центральной Америке нет недостатка в прототипах героев для книг, подобной этой.

Серго МИКОЯН

^{Доктор исторических наук, главный редактор журнала «Латинская Америка».}

— Господин доктор,— сказала секретарша, когда Гундлах вернулся после обеда,— господин директор Винтер просит вас зайти через десять минут. Он переслал вам кое-какие материалы, они у вас на столе...

— Что ему нужно?

Секретарша пожала плечами, никогда ни о чем не догадывалась.

Кажется, опять командировка «в пожарном порядке». За границу, в эту паршивую дыру Каир, например. Или за океан, в Индию или Черную Африку, где вечно что-нибудь стрясется... Ох, и надоело же. Если где-нибудь концерну «Рейнише Индустрибау АГ» грозили неприятности, то обычно туда посылали его, Ганса Гундлаха, владеющего тремя иностранными языками и умением вести переговоры, которое было, если разобраться, способностью скорее интуитивно, чем благодаря расчетам, войти в положение партнера. Иногда с ним ехал экономист, юрист, инженер, кто-нибудь из проектного бюро или специалист по кадровым вопросам. Сам он был четвертым по положению сотрудником отдела рекламы концерна, и его собственный сектор, работа по рекламе в третьем мире, отставлялась на какое-то время в сторону, но ничего не попишешь: «Гундлах все устроит».