- Отлично. Иди-ка сюда.

Когда волчица отступила полностью, Белозерский поднял девушку на руки. Голая, вся дрожит, слёзы рекой. Усадив себе на колени, Игорь укутал жену в одеяло.

- Всё хорошо. - Обняв покрепче, начал гладить по волосам. - Слышишь? Ты молодец.

- Я... я... ты...

Подняв голову, девушка посмотрела на Белозерского. Улыбнувшись, он вытер её мокрые щёки, провёл пальцем по дрожащим губам.

- Ну что, в нашем полку прибыло? - Подмигнул. - Хорошенькая она у тебя.

Аня хотела что-то сказать, но, всхлипнув, снова разрыдалась. Уткнувшись мужу в плечо, прижалась всем телом, вцепилась, будто бы ужасно боясь, что он сейчас исчезнет. Девушку трясло, она рыдала, рыдала, рыдала, вплёскивая всё то, что так долго копилось.

Игорь ждал. Продолжая обнимать, гладил по волосам и спине, повторяя, что всё хорошо, что жена у него молодец, что отлично справилась, что самое тяжёлое позади и дальше будет легче.

И постепенно всхлипы становились тише, дрожь проходила. Теперь девушка просто обнимала Белозерского, положив голову ему на плечо. Такой хороший! Замечательный, самый лучший! Её муж! С ним так тепло, так хочется всегда быть рядом, заботиться! И не только... и целовать... и... и всё остальное. Что годно. Что захочет.

Связь.

Аня и так начинала её ощущать, но если раньше это чувство было чем-то смутным и трудноуловимым, то теперь оно стало почти осязаемым, плотным, прочным. Читать мысли мужа девушка не могла, но его настроение и желания стали почти такими же близкими и понятными, как свои собственные.

Сейчас Игорю нравилось, что его юная супруга рядом, что обнимает, что можно её касаться. И жалость. Он жалел несчастную девочку, которой так сильно досталось, хотел защитить, уберечь. И это желание... сильное, очень глубокое. Не само по себе, нет. Что-то ещё. Что-то усиливало, обостряло до боли, доставая до самого дна.

Чувство вины.

Оно было раной, старой, но до сих пор не зажившей до конца, то и дело кровоточившей. Лёгшая поверх жалость стала кислотой. Должен был успеть, уберечь. Не смог. Опять.

- Эй. - Заметив, что жена вдруг снова вся сжалась, Игорь осторожно приподнял её лицо за подбородок. - Ты чего?

По щекам девушки снова побежали слёзы. Игорю так больно, так плохо, а он заботится о ней. Сдерживается. Не показывает. Вообще. Бедный...

- Нет, нет... - Аня даже заставила себя улыбнуться. - В-всё нормально... п-прости... я... м-мне надо... время... п-прийти... в с-себя...

- Хорошо. - Снова вытерев слёзы, Игорь поцеловал её в висок. - Поспишь?

Аня обняла мужа крепче.

- Ты... а ты останешься?.. Со мной...

Тот вздохнул.

- Ты ложись, а я скоро приду. Идёт?

Но девушка тут же замотала головой.

- Н-нет. П-пожалуйста... не у-уходи... н-не б-бросай...

- Тихо, тихо. Я скоро вернусь, обещ...

- Нет! - Она снова вцепилась в мужа. Только не это! Не одной! Не сейчас! - Куда ты?!

Игорь помрачнел.

- К Славке. Потом скорее всего в больницу.

- З-зачем?

- Мать.

Аня вздрогнула.

- Н-надежда Дмитриевна? Что с ней?..

- Ранили. Ань, послушай. - Белозерский осторожно убрал руки жены с плеч. - Я отведу тебя к Буровым, ладно? А то здесь долбанное окно выбили. Там ляжешь спать. Проснёшься...

- Я с тобой, - снова перебила девушка твёрдо.

- Ань...

- Нет. С тобой. И не спорь.

До боли острая жалость отступила, Аня взяла себя в руки. Она не оставит Игоря. Ни за что. Будет рядом. Он больше не один.

Несколько мгновений Игорь молча смотрел на жену. Усмехнулся.

- Как будто Кали двадцать лет сбросила. - Но потом снова помрачнел. - Ладно. Одевайся. Только в темпе, договорились?

Вскочив, девушка поцеловала мужа в щёку и бросилась к шкафу.

Светало. У Буровых спали все, кроме Ярослава. Он подтвердил - Надежду Дмитриевну уже увезли в больницу, в Лазоревское.

- Батя с ней? - спросил Игорь мрачно.

Буров кивнул.

- Не отходил от неё.

- Сам хоть инфаркт не словил?

- Нет. Держи, просил тебе отдать.

С этими словами Ярослав протянул Игорю телефон. Дисплей был весь в трещинах, будто после падения на камни.

- Спасибо. Слав, я...

Будто бы узнав хозяина, телефон тут же зазвонил. Увидеть номер целиком было невозможно, но три буквы имени как раз влезали между трещин.

"Юля"

Не с первого раза, но зелёная кнопка на экране всё-таки среагировала на прикосновение. Игорь приложил телефон к уху.

- Белозерский... Юль, спокойно. Помедленней. Кого забрали? Машка опять что-то... Серёгу? Какого хрена? Кто? Твою мать! Все живы? Ладно, разберёмся. Успокойся сама и успокой Машку. Нет, всё. Ничего не делать, сказал же. Отбой.

- Что на этот раз? - спросил Буров, когда Игорь закончил говорить.

- Привет от Одинцова, - бросил тот, мрачнея ещё больше. - Очередной. Что с Катюхой?

- Да ничего.

- В смысле? Сильно испугалась?

- Вообще не испугалась. Теперь из штанов выскакивает, с тобой в Питер ехать хочет. Я спросил зачем - говорит, чтобы помочь с "этими козлами разобраться".

- Папина дочка. - Игорь было усмехнулся, но потом тяжело вздохнул. - Слав, знаю, звучит по-идиотски...

Но Буров перебил.

- А ты и есть идиот, Волк, - отрезал он, глядя другу в глаза. - Шальной идиот, нарывающийся на пулю. И свои извинения можешь засунуть в ту самую задницу, в которую собираешься лезть. Уже залез. Радуйся, что Дашки нет, она б тебя без соли, без перца. Вся эта война твоя - дурь. Идиотизм. - Немного помолчал. Потом вдруг усмехнулся и протянул руку. - Удачи.

Попрощавшись с другом, Игорь поехал в Лазоревское. Остановившись возле больницы, он было попросил Аню побыть в машине, но та снова наотрез отказалась.

- Я с тобой. Пожалуйста.

Белозерский только рукой махнул - сейчас ему было не до споров.

...Надежда Дмитриевна по-прежнему была без сознания, врачи говорили, что состояние тяжёлое, но стабильное, и угрозы для жизни нет. Но всё-таки Игорь попросил приехать знакомого хирурга и договорился с местными медсёстрами, чтобы те присматривали за его матерью особо тщательно. И лишь после этого зашёл к ней в палату, всё же оставив Аню в коридоре.

Виктор Васильевич неподвижно сидел рядом с женой и был почти таким же бледным. Приход сына он будто бы не заметил. Несколько секунд Игорь стоял в дверях, но потом всё-таки подошёл.

Они молчали.

Минуту, другую, третью.

- Где ты был? - наконец спросил Виктор Васильевич, по-прежнему не глядя на сына.

- Ане вкололи какую-то дрянь. Пришлось спасать.

Тот стоял рядом, тоже не глядя на отца.

- Эта девка для тебя важнее родной матери?

Руки Игоря сами собой сжались в кулаки.

- Ну пошёл бы я с тобой. - Однако он всё-таки попытался говорить спокойно. - И? Я не врач. Какой с меня толк был бы? Её так и так сюда привезли бы.

- Эти ублюдки пришли за тобой?

Игорь промолчал - слова застряли в горле.

- Я задал вопрос. Ты их привёл?

Оправдываться? Глупо. Ведь это правда.

- Да.

Снова тяжёлое молчание. Эшафот. Плаха. Игорь чувствовал - приговор не заставит себя ждать.

Он был прав.

- Ты мне больше не сын. - Топор опустился. Игорь закрыл глаза. - Ни мне, ни моей жене от тебя ничего не нужно. Ты нас опозорил. Пошёл вон.

И он... пошёл.

- Ну как... - начала было Аня, когда муж вышел из палаты. Но, увидев его лицо, тут же осеклась. - Господи... что с тобой? Виктор Васильевич?..

- Всё в порядке, - ответил Игорь. Его голос был мёртв. Пуст. - Он с мамой. Пошли.

- Но...

- Идём.

Прежде, чем девушка успела сказать ещё хоть слово, Белозерский взял её за руку и вывел на улицу.

Через два дня они были в Питере.