А если посерьезнее, то, боюсь, не все понимают, чем занимаются авторские общества. Я знаю несколько случаев из их практики, например, год назад крупнейшее из этих обществ, РАО (Российское авторское общество) , сумело уничтожить единственный наш художественный журнал «НоМИ».
Издатель журнала «Искусство» М. Лернер поясняет:
На «НоМИ» наехало Российское авторское общество, РАО (оно, как вы знаете, пыталось получить деньги с Deep Purple за исполнение ими их же песен в России). Это, судя по всему, такая бандитская контора, которая, если ей отстегиваешь (как, например, видеопираты), — тебя не трогает («НоМИ закрывается?», www.OpenSpace.ru, 20.07.2009 г.).
В начале 90-х годов на каждом базаре были подобные авторские общества, гордящиеся своим красивым названием — рэкетиры. Так рэкетиры-то с доходов брали, а «НоМИ» с чего отстегивать? Некоммерческий, убыточный журнал, благотворительность для художественной среды.
Долгий у меня получается разговор с Рекшаном, он мне слово — я ему два. Еще одно все же обговорим:
РЕКШАН: Да, Митя, став брендом, периодически встречается с высшими городскими чинами (по их инициативе), а с губернатором рисовал картины во время Рождественской ярмарки на площади Искусств. Предполагаю, что и Шинкарев бы не отказался. Но позвали Митю. (Опять про зависть. Может, Рекшан подозревает, что я и ему завидую? Предоставили ключевую должность — бросать чулки и играть в Чапаева — тому, кто в силу врожденной обаятельности с ней совладает. И Шинкарев бы не отказался — но позвали Рекшана. — В.Ш.) Если отбросить этику с эстетикой и вспомнить о судьбах Родины, то факты таковы: на январском аукционе в пользу реабилитационного центра «Дом Надежды на Горе», где бесплатно лечатся российские алкоголики (спасено уже более двух тысяч человек!), в пользу дома было продано картин на пять миллионов рублей.
Да, это так, Митя повернут к центру «Дом Надежды» лучшей своей стороной, а я, хоть и был в совете директоров, ничем центру помочь не смог. Вскоре после упомянутого аукциона администрация области повысила для центра земельный налог в две тысячи раз, и на сегодняшний день «Дом Надежды» находится на грани закрытия из-за долга в один миллион рублей: «Мы просто не в состоянии покрыть долг, а наш единственный грант, полученный от Рождественской ярмарки, — целевой, мы можем потратить его только на строительство пищеблока» (С. Моисеева, директор центра).
Все же решусь высказать разные соображения по поводу аукциона и этики с эстетикой. Такой аукцион проводится в Санкт-Петербурге уже четвертый год. К сожалению, тот, на котором рисовал Дмитрий Шагин, не освещался в прессе, но вот описание следующего:
На благотворительном аукционе в Санкт-Петербурге за миллион с лишним долларов была продана картина Владимира Путина «Узор». Даже творчество гораздо более опытной рисовальщицы — Валентины Матвиенко — было оценено втрое дешевле. Всего же аукцион собрал 70 миллионов рублей, которые пойдут в медицинские учреждения и в храм.
В минувшую субботу в третий раз в Петербурге проходила Рождественская ярмарка, и в третий раз ее венчал благотворительный аукцион. С молотка уходили произведения очень известных художников-непрофессионалов: балерины Дианы Вишневой, певицы Анны Нетребко, артиста Бориса Смолкина, дирижера Максима Шостаковича, тренера фигуристов-олимпийцев Алексея Мишина... В «Гранд-Отель Европа» съезжались финансовые тузы, готовые потратить за вечер миллион-другой. Но счет пошел на десятки миллионов! Когда организатор ярмарки и аукциона Игорь Гаврюшкин взял в руки молоток, в зале зазвучала «Барыня». И вошла Валентина Матвиенко. Не столько губернатор Петербурга, сколько ожидаемый лидер предстоящих торгов! Год назад ее полотно «Мишка» было продано за 11 миллионов рублей.
Стартовая цена всех лотов была 20 тысяч рублей. Начали лихо: «Ангел» Дианы Вишневой ушел за 800 тысяч. За «Дворец» Максима Шостаковича дали 380 тысяч. «Видимо, тот, кто купил мою картину, человек пьющий», — пошутил дирижер. Когда актер Семен Фурман поднялся поддержать своего «Индюка», то пообещал: если хорошо пойдет, он будет этим зарабатывать. Но как перевалило за полмиллиона — руками всплеснул: «Сколько сумасшедших-то, а?!» За «Индюка» дали 550 тысяч. Потом был новый рекорд: «Карета» Лизы Боярской — 850 тысяч. Наконец, дошло до лота номер 12. Это была «Метель» Валентины Матвиенко.
«Год от года растет мастерство, Валентина Ивановна, поздравляю!» — вскричал «митек» — художник Дмитрий Шагин. В восторге от полотна кто-то выкрикнул новую цену: «Миллион!» В конце концов остались два претендента, которые сражались за «Метель» не на жизнь, а на смерть. На отметке 10,5 миллиона торг, казалось, уже сник. Аукционист поднял молоток... Но соперники все-таки дошли до рекордной ставки — 11,5 миллиона. Картину приобрела юная Мария Александровна Евневич по поручению папы-предпринимателя.
Все ждали главного конкурента Валентины Матвиенко, что шел под номером 19. Наконец прозвучало: «Начинающий художник родом из Санкт-Петербурга, который посетил Рождественскую ярмарку 26 декабря!..» Зал взревел. И на сцену бережно вынесли полотно «Узор»: синее морозное окно, занавесочки, вверху — скромно: В. Путин.
Начинающим художникам, которые выставлялись на ярмарке, помогала профессионал — Надежда Анфалова. Но премьер-министр, по ее словам, самостоятельно справился с задачей. «Мое участие было минимально, — рассказала Надежда «Известиям». — Я помогала подобрать кисть нужного размера и смешать краски». Кроме того, закончив писать, Владимир Владимирович выразил желание, чтоб на окошке появились занавесочки, а на занавесочках — бусинки. Чем потом и снабдила творение художница. Претенденты на «Узор» не мелочились. По залу летало головокружительное: «Тринадцать миллионов!» — «Четырнадцать!» — «Пятнадцать!» — «Восемнадцать!» — «Тридцать два!» — «Тридцать три!«... И за 37 миллионов «Узор» Владимира Путина был продан.
Приобрела его столичная арт-галерея «Наши художники». Ее владелица Наталья Курникова рассказала «Известиям», что готова была сражаться дальше. «Хотя я и так превысила свои ожидания, — добавила она с улыбкой. — Ведь это еще одна грань выдающейся личности, возможно, первое и последнее его произведение как художника».
Картину Курникова намерена выставлять. Тем более что галерея расположена очень удобно для Владимира Владимировича — на Рублево-Успенском шоссе. «Хотя он работает в нескольких минутах от нас, но до сих пор у нас не бывал, — посетовала госпожа Курникова. — Теперь, надеюсь, посетит».
По словам Курниковой, «Узору» будет выделено очень почетное место отдельно от других художников.
Среди коллег у художника Путина есть достойные соперники. Картина самого известного в британской истории премьера Уинстона Черчилля «Вид марокканского города Тинхерир» в канун 2007 года на Сотбис была продана почти по той же цене» (И. Тукмакова «Картина Путина уедет на Рублевку», Известия 19.01.2009 г.).
Рекшан прав, этику и эстетику при чтении статьи следует отбросить, она — о судьбе России.
Только Черчилля не следовало бы поминать в связи с этим мероприятием. Черчилль был профессиональным художником, признавался: «Я готов бросить все ради занятия живописью». Был удостоен звания почетного члена Королевской академии художеств, но академики и понятия не имели, кого они приняли, ведь Черчилль всегда выставлялся под вымышленным именем (Чарльз Морин, затем Дэвид Винтер). Мучительно боялся, что псевдонимы раскроют и оценка художественных достоинств его картин будет искажена. «Тинхерир» относится к числу лучших картин Черчилля, к тому же имеет интересную историю (картина была подарена президенту Трумэну, который оценивал ее так: «Она станет самым ценным имуществом, которое я смогу оставить своей дочери»). Картина действительно хорошая, в стиле Марке, но, конечно, увы, цена ее в большей степени определяется тем, что это исторический артефакт.
