Вошли во двор, или лучше сказать, сад. Деревья, подстриженные кусты, клумбы с цветами и чистые, белые дорожки, посыпанные галькой. В зелени — трехэтажный дворец. Огромное крыльцо с широкими каменными ступенями с трех сторон. Огромные окна, отделанные балконами. Одним словом, дворец, как у каждого хорошего пана.

Юзик прижимался к своим провожатым, боясь, что ему не разрешат пройти через господский двор. Наверное, деревня находится на той стороне, за дворцом, как Смаляки около имения.

Но… его повели прямо в дворец! Ни к пану ли? Зачем?

Через стеклянные двери с медной оковкой вошли во внутрь. Большая передняя с колоннами, люстрами, электрическими фонарями. Направо и налево идут коридоры, а вверх — широкие лестницы. Поднялись на второй этаж, завернули в коридор налево и пошли вдоль дверей с номерами.

То из одной, то с другой комнаты выходили люди, выбегали дети, но все это почти не нарушало тишины.

Ширина и высота коридора, разосланные посередине дорожки скрадывали звуки.

Наконец, остановились перед № 47. Девушка постучалась в дверь.

— Входите! — послышался голос.

С сжатым сердцем переступил Юзик порог.

В небольшой высокой комнате, у огромного окна, через которое виднелись верхушки деревьев, около стола, с газетой в руках сидел почтенный господин с седой бородой и в очках, в «городском» гарнитуре. Юзику почему-то показалось, что это доктор.

— Вот, дядя Андрей, к вам внук прилетел из Польши! — весела крикнула девушка.

Старый снял очки и удивленно посмотрел на вошедших.

Юзик стоял у порога и не знал, что делать.

— Ну, иди познакомься со своим дедом, — сказала девушка, взяла его за руку и подвела его к столу.

Старик встал и недоуменно поглядывал то на девушку, то на парня.

— Что все это значит? — наконец спросил он у девушки.

— Да то, что говорю, — засмеялась она. — Или не узнаёте своего родного внука?

— Не знаю такого, — ответил дед, присматриваясь к мальчику.

— Вот так дед! — с шутливым упреком сказала девушка. — Своего родного внука признавать не хочет. А он же так летел к своему деду!

— Кто ты такой? Откуда? — обратился дед к Юзику.

— Сын Михала, из Польши, — сказал парень.

— Михася?! Сына? Так он живой? — взволнованно воскликнул дед.

— Живет в имении пана Загорского, батраком.

— Так вот почему недавно спрашивали, есть ли у меня кто в Польше! — сказал старик.

Он схватил обеими руками Юзика за плечи, наклонился и засмеялся.

— Вот так история. А я давно считал, что его на свете нет. В самую бурю попал. И вестей никаких о нем не было. Садись, брат, рассказывай.

Девушка увидела, что ей здесь больше нечего делать, и пошла к двери.

— Прощайте. Знакомьтесь здесь. А потом и нам расскажете.

Часа два расспрашивал дед о своем сыне, об их жизни, о самом Юзике. Юзик заметил еще, что дед интересовался не только их семьей, но и вообще о жизни там, в Польше. Дед часто задавал такие вопросы, на которые Юзик не знал, как ответить.

У самого Юзика было тоже много вопросов, но пока что он не решился задавать их этому незнакомому «доктору». Да и если — бы решился, то не было возможности вставить свой вопрос, ведь самому надо отвечать.

Наконец дед хлопнул руками по коленям и вскочил.

— Что же это я? Заболтался и забыл, что ты, наверное, есть хочешь. Будет еще время пообщаться. Сейчас поищу.

Ион вышел из комнаты.

Оставшись один, Юзик попробовал собрать свои мысли, но, вместо этого, еще больше запутался. Каким образом дед сделался каким-то доктором, когда отец сын его, до сих пор остается неграмотным батраком? Где остальная родня? Почему так трудно наткнуться на след деревни Курычи, которая должна быть здесь, так-как и имение называется Курычи? Даже что-то тайное чувствуется, когда спрашиваешь о деревне.

Вошел дед с мисками.

— Мы уже пообедали, — сказал он, — осталось только кое — что. Ну, ничего, подкрепись.

«Кое-что» состояла из котлет и сладкой манной каши. Этот обед окончательно убедил Юзика, что его дед великий пан. Наверное, он служит в имении доктором. А может и сам хозяин имения? Кто его знает?

— Это ваш имение? — отважился, наконец, спросить Юзик.

— Наше. А то чьё же? — спокойна ответил дед. Сейчас как раз мне не надо идти на службу, но я покажу тебе наше хозяйство.

— А вы… вы… слу… жите? — удивленно спросил Юзик.

— А как же-ж? Каждый должен работать.

— Какую должность вы занимаете.

— Да мне, старику, легкую работу дали: навоз убирать в курятнике.

Дзы-нь! — покатилась ложка по полу, а вслед за этим шлепнулось из рук Юзика и блюдце с кашей…

Глянул дед на Юзика. А тот сидит, выпучив глаза и разинув рот, словно сумасшедший, и смотрит на деда, как на страшилище какое.

— Что с тобой? — испугался дед. — Заболел?

— Нет… Я… я… не понимаю… Как это такая служба и…, и… — забормотал Юзик.

— Что же тут такого? — еще больше удивился дед. — Служба, как служба. Даже лучше другой. Возьмешь машинку, ведешь ею по полу — и через недолгое время пол чистый, вымытый.

— А я думал, что вы… доктор какой, что ли.

— Почему так? — засмеялся дед.

— Да… все по-барски.

— A-а! Вот что? — затрясся от смеха дед. Я забыл, что ты явился из другой мира и думаешь по-вашему. Нет, братец. У нас панов нет, или, лучше сказать, все у нас одинаковые господа. Каждый человек живет по — человечески, каждая работа полезна и нужна. Для доктора тоже нужна наша работа, как для нас докторская. Почему же тот, кто ухаживает за курами или коровами, должен жить хуже? Эх, рано я на свет родился, не успел наукой овладеть! Вот подучился немного — и все. А некоторые помоложе выучились, на докторов и профессоров, и это вовсе не мешает им пахать землю. Даже наоборот, — помогает.

Слушая эту лекцию Юзик вспомнил тех ученых «господ», которых он впервые увидел, когда ехал из аэродрома, и только сейчас понял, в чем было дело. По-видимому, это и были все те рабочие, о которых говорит дед.

— А как живут крестьяне? — задал вопрос Юзик.

Дед опять засмеялся.

— Так же, как я. Я же крестьянин.

— Нет. Те, что в деревнях живут.

— Да я же никуда не уезжал. Так всю жизнь и живу в своих Курычах, — шутил дед.

— Улыбнулся и Юзик, видя, что дед шутит.

— А где Курычи?

— Да вот здесь, где ты сидишь.

— А деревня где? — уперто спрашивал парень.

— Ну, так знай, — уже серьезно сказал дед: — тех Курычей, о которых ты думаешь, давно уже и следа нет. Таких деревень, как ваши Смоляки или как их там, во всей нашей стране не найдешь. Много лет, как наша деревня объединилась в одно хозяйство. Сначала мы жили по своим домам, а в это время строили совершенные, общие хозяйственные строения: сараи, хлева. Приобрели машины, подняли свое хозяйство и разбогатели не хуже, за вашего господина Загорского. Тогда мы, вместо наших халуп, построили вот этот каменный дом, где и поместились все шестьдесят семейств нашей деревни. Таким образом, как видишь, я правду говорил, что деревня Курычи находится вот здесь, где ты сидишь.

Юзик даже оглянулся по сторонам.

— Каким образом вы так смогли? — промолвил он задумчиво. — Если бы можно было, то и наши Смоляки так сделали.

— На то наша страна Советская! — с гордостью ответил дед и даже погладил свою бороду. — Своими только Курычанскими силами, и мы не сделали бы. Но у нас такой строй, что каждый работает не для себя, а для всех. Нам дали машины и строительные материалы, чтобы быстрее поднять наше хозяйство. А построив его, мы вернули все это своими продуктами, и стараемся дать, как можно больше, чтобы и другие тоже подняли свое хозяйство. А кто поможет вашим Смолякам? Может пан Загорский досками для уборных?

— Мы по радио слышали, — сказал Юзик, — что в Курычах построен какой-то большой курятник. Миллионы стоит. Это здесь?