Раздаются звуки разрывающийся ткани, после чего моя кофта и бюстгальтер падают на пол, оставляя меня стоять полуголой посреди комнаты. Я прижимаю руки к груди, прикрывая ее от незнакомца стоящего передо мной. Сквозь сумбур в моей голове, шок и слезы, я понимаю, что у меня просто выросли крылья. Замечаю направленный на меня взгляд ангела, он смотрит на меня с чем-то вроде удивления в его красивых глазах. Понимая, что это мой лучший шанс для побега — я делаю это. Резко разворачиваюсь и перепрыгиваю оставшиеся ступеньки, замечая, что мои крылья движутся сами собой.

Когда я добегаю до комнаты Рида, врываюсь в комнату и запираю дверь на замок.

Я только успела отступить в сторону, как ангел начал пинать дверь с другой стороны.

Чертовски сильный ангел!

Я по-прежнему продолжаю стоять со скрещенными на груди руками. Он следует за мной в комнату; его острые хищные глаза по-прежнему следят за мной, и на мгновение мне кажется, что я вижу в них свое отражение. Я не чувствую от него по отношению ко мне ни капли сострадания или милосердия. Он пришел в комнату Рида, чтобы убить меня. Что, если Рид появится, прежде чем ангел успеет это сделать? Тогда он убьет и Рида тоже?

— Это звонил Рид? — спрашиваю его я. Он не отвечает, но на мгновение перестает за мной следить.

— Он идет сюда, не так ли? — снова начиная паниковать спрашиваю я.

Мой вопрос был встречен молчанием.

— Вы собираетесь убить меня, не так ли? — риторически спрашиваю я, уже понимая, что это и есть его намерение.

— Вам нужно поторопиться, потому что я не хочу, чтобы Рид пришел как раз в тот момент, когда вы будете делать это. Он попытается защитить меня, а я не хочу причинять ему боль. Так что, пожалуйста… сделай это быстро, — говорю я, сменяя оборонительное состояние, которое я приняла, чтобы защитить себя.

Я не могу опустить руки, поэтому я обнимаю себя и закрываю глаза. Мое дыхание переходит в короткие вздохи, сердце трепещет, словно крылышки колибри. Слышу, как по всему дому начинают бить часы. Не знаю, как Риду удалось сделать это, но они идеально синхронизированы друг с другом.

Я чувствую его запах в комнате, и это немного меня успокаивает.

Проходит некоторое время, и я начинаю нервничать.

Часы продолжают тикать.

Время уходит.

Рид может вернуться в любую минуту.

Меня душит страх, а по лицу течет пот, и я смахиваю его тыльной стороной ладони.

— Почему ты напугана? Мне сказали, что у тебя есть искупление, — насмехается ангел прямо мне в глаза.

У меня во рту все пересохло, поэтому чтобы ответить мне пришлось облизать губы.

— Возможно, это моя человеческая часть, которая боится смерти, — не открывая глаз, шепотом отвечаю я. — Все что я помню, это эта жизнь. Это все что я знаю — и я не знала, что мне будет даровано искупление. Кажется, так думает Рид, но есть шанс, что я зло… в этом случае, ты отправишь меня в ад. Я слышала, что там не очень весело, поэтому я надеюсь, что Рид окажется прав. Но в любом случае, думаю, я выясню это. Если мы увидимся в раю, тогда без обид — если же нет, тогда ты молодец, хорошая работа. В любом случае, если ты делаешь это до прихода Рида, у тебя будет мое прощение.

— У тебя змеиный язык. С чего бы тебе прощать меня? — спрашивает он меня, злясь… или разочарованно.

— Потому что худшее, что я могу себе представить, это Рид прекративший существовать на любом уровне бытия, — без колебаний отвечаю ему я. — Я могу простить все, но только не его уничтожение. Пожалуйста, сделай это сейчас, пока он еще не вернулся, — прошу его я, чувствуя головокружение и тревогу.

Я покачнулась, потому что мной по-прежнему овладевала дрожь.

— Ты умоляешь меня, чтобы я убил тебя? — недоверчиво спрашивает ангел. Он так близко, что я могу чувствовать на своих волосах его дыхание.

Я открываю глаза и вижу, что он стоит напротив меня, взгляд его льдинисто-голубых глаз был скучающим.

— Эмм, вроде того. Если хотите, я могу сделать эту работу приятной, — говорю я, опускаясь на колени. — Пожалуйста, поторопись, так вам не придется причинять боль Риду, — тихо говорю я

— Ты не Серафим, и ты опускаешься передо мной на колени? — в замешательстве спрашивает он.

Глядя на него снизу вверх, мои глаза расширяются от удивления, когда он встает передо мной на колени.

— Извините… Я не знаю, кто такой Серафим, — говорю я, поднимаясь с колен и снова скрещивая руки на груди.

— Ты не знаешь, кто такой Серафим, — шокировано спрашивает он меня.

Я качаю головой, ожидая его реакции.

— Серафимы — ангелы высшего класса. Они Божьи хранители.

— Откуда вы знаете, что я Серафим, — сбитая с толку, спрашиваю его я, пытаясь остановить дрожь, чтобы не показывать признаков слабости.

Он протягивает руку, а я пытаюсь не отшатнуться, когда он дотрагивается до моего крыла; от контакта оно подрагивает.

— Твои крылья, они огненно красные, — замечает он.

— Они что? — спрашиваю я, потому что я до сих пор фактически еще не видела их.

Я была так сосредоточена на хищнике, что была не способна оценить их. Сейчас я смотрю на них и вижу, что они действительно красные, насыщено красные.

«Также они очень маленькие, доходящие только до талии, не такие мощные, какими обладает Рид», — с разочарованием думаю я.

— Почему они такие маленькие? — спрашиваю я, разочарованным тоном.

Ангел улыбается мне, и это шокирует меня.

— До сегодняшнего дня ты никогда не видела крыльев? — многозначительно спрашивает он меня.

Я качаю головой.

— Сколько тебе лет? — с любопытством спрашивает он.

— Мне только что исполнилось восемнадцать, — говорю я, от усталости дрожа всем телом.

В мое сознание закрадывается одна мысль. И прежде чем я могу остановить себя, спрашиваю:

— Какую ступень в ангельской иерархии занимает Люцифер?

— Люцифер — Серафим, — говорит он, сканируя меня своими голубыми глазами.

У меня перехватывает дыхание, и на глаза наворачиваются слезы. Я делаю глубокий вздох, чтобы сдержать рыдания, рвущиеся из моего горла. Чувствуя, словно меня ударили в живот, я овладеваю эмоциями и снова обретаю контроль.

Я вытираю слезы, а потом снова скрещиваю руки на груди. Киваю ему, подтверждая, что поняла то, что он сказал мне.

— Если это все, что ты хотел сказать мне, я не хочу слушать остальное. Давай просто покончим с этим, ок? — говорю я, чувствуя, что он победил.

— Сделаем что? — спрашивает он.

— Отправить меня в ад… или убить? Называй это как хочешь, — с раздражением говорю я. — Прежде чем вернется Рид, помнишь? — спрашиваю я, пытаясь контролировать свои эмоции.

— Ты не знаешь, несут ли ответственность Падшие за то, что ты здесь? — спрашивает он, проигнорировав мой вопрос.

Я качаю головой.

— Я никогда не видела своего отца. До недавнего времени я даже не знала, что он был ангелом, — отвечаю я.

Выражение его лица меняется на задумчивое.

— Есть много Серафимов, которые пришли оттуда, откуда и мы. Для Бога имеет смысл, выбрать кого-то одного, чтобы создать тебя, — рассуждает он.

— Ты пытаешься заставить меня почувствовать себя лучше? — устало спрашиваю я, слабо улыбаясь.

У меня раскалывается голова.

Я снова покачиваюсь, в моем ведении появляются крошечные черные пятна.

— На какой ступени иерархии ангелов находится Рид? — спрашиваю я, пытаясь сохранить равновесие.

— Он, как и я, Ангел-воин. Мы созданы для того, чтобы не дать падшим захватить мир и поддерживать баланс во вселенной, — властно отвечает он.

Уголки моих губ опускаются вниз.

— А я кажется, была создана для того, чтобы делать все наоборот. И своим присутствием нарушаю весь баланс, — категорично заявляю я.

Он выгибает бровь.

— Возможно… или возможно, ты идеальный баланс… человек и ангел, — говорит он так, словно рассматривает все углы тщательно спланированной головоломки.

С подъездной дорожки Рида доносится шуршание шин по асфальту, и я шире открываю глаза.