Булочка и Брауни вели переговоры с Рэйми и еще несколькими офицерами Дэльт.

Он согласился с тем, что Дэльтовцы получат последний ключ к разгадке местонахождения вещи, завтра на своем маскараде.

Когда мы приближаемся к девушкам, Рассел сжимает мою руку.

— Мне нужно найти Мэйсона и вернуться с ним в общагу. Увидимся завтра за завтраком, ок? — с заботой во взгляде спрашивает он.

Я киваю и пытаюсь улыбнуться, но она получается натянутой.

— Не волнуйся Рыжик, все наладится. Поверь мне, — шепчет мне он на ухо. Он отодвигается и мило мне улыбается, а потом легким изяществом бежит обратно, чтобы догнать Мэйсона.

Булочка, Брауни и я возвращаемся обратно к «Золотому Гусю», когда рядом с нашей паркуется ДжеТи на своем Ренджровере.

— Привет, Булочка! — кричит ДжейТи через люк автомобиля.

Мы останавливаемся и смотрим на ДжейТи, или скорее то, что мы видим, так как стекла автомобиля затонированы.

Слушать его, кончено, тоже проблема, потому что под нашими ногами вибрирует асфальт от музыки, звучащей в стерео системе, заглушая все остальное.

ДжейТи засовывает голову обратно в машину и убавляет музыку.

— Хотите прокатится, леди? — возвращаясь спрашивает ДжейТи. — Питт и я идем в Seven-Eleven, там сегодня играют какую-то безумную музыку, — говорит ДжейТи.

Окно с пассажирской стороны открывается, и за ним виден Пит, сидящий на водительском сидении.

— Как ты думаешь, что может быть лучше этого? — с энтузиазмом спрашивает Булочка.

— Конечно, почему нет? — пожимает плечами Брауни, засовывая свой пистолет в сумку, а потом все взгляды обратились ко мне.

Я отказываюсь и говорю, что мы увидимся позже. Рид взял с меня обещание, что я не буду без него ходить в Seven-Eleven. Мысль о Риде меня парализует. Сильная боль, которую я сдерживала, проносится по венам как горький яд. Потом воспоминания о поцелуе с Расселом заполнили мой разум. Мое сердце пронзает глубокая обжигающая боль, как ангелы и их родственные души, которые я разрываю как злобных врагов.

Я просто хочу, чтобы это закончилось; хочу, чтобы боль прекратилась. Я так устала, не только физически, но и морально, что ни сон, ни отдых уже не помогает.

Неожиданно, я начинаю торопиться, чтобы поскорее добраться до Seven-Eleven. Я хочу поторопить свою судьбу, а не бежать от нее. Я хочу, чтобы это закончилось.

— Поехали, — открывая дверь внедорожника и забираясь на заднее сидение, говорю я.

— Усаживаемся, — говорит ДжеТи с пассажирского сидения, в то время как я двигаюсь к противоположной дверце, освобождая места для Булочки и Брауни.

Питт снова делает стерео громче, но не так громко как раньше, и мы отправляемся. Открыв окно, я закрываю глаза, чувствуя, как ветер обдувает мое лицо. Что бы сегодня не случилось, это предпочтительнее постоянной боли в груди.

Когда мы прибываем в Seven-Eleven, я первая выхожу из машины. Мягко играет инструментальная музыка, а я прохожу мимо кассы к продавщице в красной униформе. Я поворачиваюсь к задней части магазина, быстро шагая к свету, под которым на меня обрушилось мое видение.

Я стою там и жду, вдруг что-нибудь произойдет… хоть что-нибудь, потому что я просто хочу, чтобы это поскорее произойдет.

Свет мигнул один раз.

В мой организм хлынул адреналин, что ускорило мое сердцебиение, от чего я немного вздрагиваю, предвкушая оглушительный взрыв звука, после которого грядет безумие.

Проходили секунды, но ничего не происходило.

Я смотрю на свет и в этот раз пытаюсь подчинить его своей воле.

— Эй, конфетка, хочешь вишни или ежевики? — кричит Булочка из-за автомата газировки в передней части магазина.

Тогда в меня ударило разочарование. Никаких событий. «Что же я хочу, чтобы произошло?» — думаю я, смотря на потолок.

Я бледнею, когда думаю о том, что я здесь делаю.

Я действительно хочу, чтобы у меня возникло предчувствие? Это будет означать резню и разрушение для всего магазина, глядя на Булочку и Брауни, я борюсь с паникой. Решив немедленно вывести отсюда своих друзей, я иду в переднюю часть магазина, но меня останавливает красная вспышка.

С плитки на мои ноги падает капля красного цвета, а затем еще несколько капель падают на пол. Это кровь?

В нерешительности я застываю, потолка сыпется что-то блестящие.

Опустившись на одно колено, я поднимаю это с пола. Мои руки начинают трястись, когда я понимаю, что в моих раках серебряные подвески перемазанные кровью. Круглая подвеска с мягким звоном соприкасается с символом бесконечности. Ожерелье Рассела… пронеслось у меня в голове. Я сжимаю в ладони потертый кожаный ремешок. Он попал в луч света — на нем была кровь. Я передвигаюсь в переднюю часть магазина.

Я должна увести отсюда своих друзей.

— Булочка, я возьму вишню, — говорю я, двигаясь к ней и помогая закрыть крышкой стаканчик.

Я тяну ее за локоть, чувствуя облегчение что Питт, ДжейТи и Брауни уже рассчитываются.

Это занимает больше времени, чем я думаю, так как кассир разменивает десятку, которую я дала ей за газировку.

— Конфетка, что происходит? — спрашивает меня Булочка. — Ты вспотела — говорит она, пока мы покидаем магазин и идем к внедорожнику.

— Я не очень хорошо себя чувствую, — шучу я. — Ты можешь попросить ребят высадить меня у общежития? — спрашиваю я, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони.

— Конечно, Эви, мы в любом случае должны вернуть машину обратно, — откликнулся ДжейТи и снова включил стерео.

Я возвращаюсь в общежитие, желаю девочкам спокойной ночи, а затем иду в свою комнату.

Беру телефон и звоню Расселу.

Моя рука так сильно дрожит, что я едва могу удерживать телефон возле уха.

Рассел отвечает после второго гудка

— Привет дорогуша, — медленным сексуальным голосом говорит он.

— Рассел, — говорю я, а по моему телу проносится дрожь облегчения.

Опустившись на колени, я хочу спросить все ли с ним в порядке, но это прозвучало бы так, будто я псих, поэтому я говорю сдавленным голосом: — Э-э привет Рассел, мне интересно, не потерял ли ты ожерелье.

— Вау, да, несколько минут назад я заметил, что оно пропало, ты его нашла? — взволнованно спрашивает он меня.

Я закрываю глаза думаю, что могла бы сказать, что нашла его, или могла бы сказать, что он дал его мне.

— Да, я нашла его, — сдавленным тоном шепчу я.

— Он был на озере? — в недоумении спрашивает Рассел.

— Ага, мне нужно идти, Рассел. Завтра я возьму его с собой на завтрак, — быстро отвечаю ему я.

Я не знаю, что сказать ему, или чего не говорить, но теперь мне ясно, что как бы я этого не хотела, Рассел все равно втянут во все это.

«Мне нужно защитить его, но я не знаю, как это сделать», — думаю я, чувствуя беспомощность.

Единственное в чем я уверена, это в том, что я совершенно наивная, полагая, что способна спасти Рассела от всего этого.

— Конечно, Рыжик. Ты в порядке? На счет озера и… поцелуя? — с беспокойством в голосе спрашивает он. — Я не хотел давить на тебя, просто ты в тот момент выглядела такой счастливой и…

— Рассел, я в порядке, — мягко отвечаю я. — Не волнуйся. Завтра увидимся. Спокойной ночи.

— Эмм, ок, до завтра.

— Спокойной ночи, Рыжик, — говорит он, в его тоне что-то есть, что-то похожее на ласку.

От этого у меня перехватывает дыхание.

Я заканчиваю разговор и сижу на полу, сжимая в кулаке ожерелье Рассела.

Наконец, я поднимаюсь, собираю свои туалетные принадлежности и иду по коридору в душ.

Стоя под потоками воды, я позволяю им стекать по мне, пока из моих глаз текут слезы.

«Он в порядке, он в порядке, он в порядке», — повторяю я как мантру, пытаясь заставить беспокойство покинуть мою душу.

Я очищаю все ожерелье от крови, чтобы мне не пришлось все объяснять, когда завтра я верну его.

Вернувшись в комнату, я вытираю волосы и руки. Переодеваюсь в белую футболку и нижнее белье. Я так взвинчена, что мне нужно как-то отвлечься от тех ужасных мыслей, что бродят в моей голове.