Хлопнув в ладоши, можно было менять новые уши на другие. И так до тех пор, пока не вернутся свои собственные. Одним словом, хлопушки получились очень весёлые. А потом был фейерверк, конечно же, тоже волшебный.

Разноцветные огни в небе над лесом писали имена гостей, а потом рассыпались искрами, и в руках у гостя оказывался небольшой подарок от Клокудры. У кого часы с кукушкой-болтушкой, у кого перчатки-царапки, а у кого-то — коньки-бегунки. Никто не остался без внимания хозяйки.

Увидев собственное имя, начертанное фиолетовыми звёздочками, Громикус немного растерялся. Он не ожидал подарков, но в его руках тоже оказалась коробочка в серебристой обёртке.

— Там, наверное, вызов на дуэль? — смущённо спросил волшебник, зашуршав бумагой.

— Откроете завтра утром, — остановила его Клокудра. — Там нет ничего особенного, просто небольшой сувенир.

Призрак тоже получил подарок, и тоже секретный.

— Спасибо, что пришли, — проводила их хозяйка, когда остальные гости разлетелись в разные стороны. Соседи из Чёрного замка уходили последними, а за ними тянулась усталая, но счастливая вереница тарелок-подаваек и чашек-наливаек. Бабушкин сервиз отлично поработал на празднике.

— Только обещайте до завтра подарки не открывать, — помахала им рукой волшебница. Сегодня она казалась Громикусу какой-то другой. Милой, весёлой и почему-то давно знакомой. И даже странная причёска её совсем не портила.

— Честное волшебное! — пообещал Громикус.

— Как прикажете, сударыня, — мяукнул Призрак.

Фиолетовая кошка внимательно смотрела им вслед и хитро щурила золотистые глаза.

Этой ночью Громикус и Призрак проявили чудеса силы воли — они удержались и подарки не открыли. Но любопытство мешало им заснуть, поэтому они сидели в креслах у камина, рассматривали свои коробочки и ждали, когда же наступит утро. А ночь всё тянулась, тянулась…

И вдруг — бац! — Громикус открыл глаза и понял, что всё-таки заснул, сидя с подарком в руках в кресле. Солнце светило в окошко уже совсем по-обеденному. В соседнем кресле проснулся Призрак и сладко потянулся со сна, хрустнув косточками.

— Ну, кто первый открывает подарок? — спросил он. Друзья чувствовали себя так, как будто неожиданно наступил Новый год и они нашли эти подарки под ёлкой.

— Давай ты! — уступил коту Громикус.

Тот не стал возражать и открыл коробочку, подаренную ему Клокудрой. С лёгким щелчком оттуда вырвался красочный шарик и ударил Призрака прямо в нос. От удара шарик разорвался, и брызги полетели во все стороны.

— Бр-р-р! Что за шутки? — кот недовольно встряхнулся, оказавшись в центре большой чёрной лужи.

Громикус ахнул.

— Посмотри-ка в зеркало! Ты больше не солнышко! — Призрак бросился разглядывать своё отражение. По правде сказать, ничего нового он там не увидел, Клокудра только вернула ему его первоначальный цвет. Чёрный.

— Ну что, ты рад? — спросил Громикус, внимательно вглядываясь в кошачью морду.

— Конечно, рад. Хотя, сказать по правде, я стал уже привыкать к оранжевому… — задумчиво ответил Призрак. — А теперь открывай ты, хозяин!

Только Волшебник прикоснулся к коробочке, как бумага разъехалась в стороны, крышка сама отлетела и на волю вырвалась металлическая мушка-бормотушка. Такую Клокудра уже присылала в замок, вызывая соседа на дуэль.

— Сообщение для Громикуса, — заявила мушка-бормотушка, зависнув перед носом волшебника. И продолжила говорить голосом Клокудры: — Уважаемый Громикус!

Я должна признать, что была не права, заняв вашу территорию и затеяв ссору. Прошу прощения за доставленные неудобства. Придётся мне поискать другое место для прохождения практики и изучения основ природного волшебства. Оставляю вас в покое и желаю всего наилучшего. Благодарю за принца и принцессу — это был лучший подарок на день рождения.

Не успела мушка-бормотушка договорить, как Призрак подскочил к окну:

— Их нет!

— Как нет? Куда нет? Совсем нет? — вскричал Громикус, тоже подбегая к окну.

Противоположный берег Лазурной был абсолютно пуст, Домоход бесследно исчез, оставив чуть примятую траву там, где прошли его огромные тараканьи ноги.

— Ни следа не осталось, — сказал Призрак.

— Какой ужас! — вырвалось у волшебника, но он тут же поправился: — То есть, я хотел сказать, какая радость! Наконец-то мы снова одни.

— Какой кошмар! — выскочило у Призрака, но он тоже поспешил исправиться: — То есть, я хотел сказать, какая прелесть! Никакого оранжевого и фиолетового, только чёрный, чёрный и чёрный. Никаких зефирных принцесс и их принцев, никаких слонов и драконов, никакого затвердевающего клея!

— Никаких дуэлей! — добавил Громикус.

— Никаких гостей и тортов… — уже не так радостно закончил Призрак.

— И никаких фейерверков с подарками… — совсем грустно произнёс волшебник.

Они переглянулись и замерли, а через секунду…

— Немедленно догнать! Поймать! Вернуть! Отговорить! — закричали они наперебой и заметались по комнате, собираясь в дорогу. Вернее, собирался в основном Громикус, а Призрак метался просто так, за компанию.

— Как будем догонять, хозяин? Знать бы, в котором часу они покинули берег.

— На рассвете! — услужливо подсказала мушка-бормотушка, которая с интересом наблюдала за ними с книжного шкафа. В отличие от первой мушки она не стала вопить: «Самоуничтожение!» — и взрываться посреди гостиной Чёрного замка.

— Почему же мы не проснулись от скрипа этого ржавого корыта? — в сердцах спросил Громикус.

— Клокудра смазала его накануне, — так же услужливо сообщила мушка.

— Далеко утопали, наверное, — покачал головой Призрак. — Ох не догнать. Всё же чудо техники, как-никак.

— Догоним! — Громикус выскочил из замка во двор. — Догоним!

— Пешком вряд ли, — возразил помощник, выскакивая следом и вручая хозяину забытый магический посох.

— А кто сказал, что пешком?

Громикус обернулся, взглянул на собственный замок и не узнал его. Вернее, он узнал, но… Чёрный замок снова стал чёрным. Клокудра, уходя, забрала все яркие краски, которые так раздражали волшебника в последние дни. А теперь всё казалось каким-то безжизненным и… мрачным. Как же так? Ведь он всегда считал, что чёрный цвет — это стильно.

Громикус взглянул на Брыкливый мост. Тот оставил рабочее место, перебрался через реку и свернулся калачиком на том участке травы, где несколько дней стоял домик Клокудры. Наверное, мост с радостью отправился бы следом за ней, но как он мог покинуть хозяина? Его привязчивое деревянное сердце разрывалось от грусти.

Громикус решительно схватил кольцо, открывающее вход в логово многоножки.

— Подъём! Додоша, на выход! — внутри зазвенели колокольчики, тревожно, призывно. — Надо спешить!

— Есть — не хочу, — буркнула мариапода, отказываясь выходить.

— Никто тебе и не предлагает есть! — разъярился Громикус. — Пора размять ноги и… крылья!

— У неё что, есть крылья? — уставился на хозяина Призрак.

Мариапода с вытаращенными от удивления глазами выглянула из логова. Она тоже не знала, что у неё есть крылья.

— Теоретически должны быть! — кивнул Громикус. — Я, правда, никогда не видел, но мы сейчас поищем.

Волшебник простукал магическим посохом хитиновые доспехи Додоши, внимательно прислушиваясь. Звук везде был одинаковый.

— Я точно знаю, что они должны быть где-то здесь, — бормотал волшебник. — В книге было написано, что в исключительных случаях мариаподы летают. Значит, должны быть и крылья. Ну, ничего другого не остаётся. Извини, Додоша, отчаянные обстоятельства требуют отчаянных мер.

Додоша, почуяв неладное, попятилась было обратно в логово, но спрятаться не успела. Громикус ударил посохом, и огромная многоножка, беспомощно шевеля лапками, стала подниматься в воздух — всё выше и выше, пока Громикус не сказал: