— Пожалуй, хватит!

А потом крикнул что было сил вверх, чтобы Додоша услышала:

— Сейчас я сниму заклятие, и ты будешь падать. Постарайся выпустить крылья до того, как коснёшься земли.

И не успел Призрак даже возразить, что последняя в мире мариапода требует более бережного обращения, Громикус снял заклятие невесомости. Додоша в ужасе поджала лапки и стала падать с устрашающей скоростью. Она неслась на Громикуса и Призрака с высоты, как большая чёрная бомба.

— Может, это была не самая лучшая идея, — усомнился волшебник и приготовился превратиться в лепёшку, как вдруг Додоша всё-таки нашла у себя крылья. Вернее, они как-то сами выскочили из-под жёстких спинных пластин. Додоша забила крыльями невпопад, но всё-таки умудрилась набрать высоту. Она удивлённо зависла над замком.

— Получилось, хозяин! — воскликнул Призрак. — Ура!

— Как красиво! — вздохнул волшебник. Крыльев у мариаподы было много, прозрачно-сиреневых, с серебристым отливом. — Клокудре бы понравилось!

— Додоша, спускайся, испытаем тебя на скорость! Летим в погоню за железным тараканом! — скомандовал Громикус.

Мариапода не стала возражать, и они помчались.

Громикус и Призрак летели вперёд верхом на Додоше, вцепившись в поводья, которые наколдовал волшебник. Они внимательно всматривались в проплывающие внизу холмы, леса и поля. Мир с высоты оказался необыкновенно привлекательным. Чёрная точка замка и голубая ленточка Лазурной давно скрылись из виду, но внизу не обнаружилось пока никаких следов Домохода.

— Хочу заметить, хозяин, — перекрикивая рёв ветра, проорал Призрак, — что с появлением Клокудры наша жизнь очень изменилась.

— Ещё бы!

— Мы почему-то никогда раньше не летали на мариаподе! Ни разу не доставали из кладовки сервиз бабы Клавы! И никогда не делали торт «Спаси принцессу»! Почему?

Но у Громикуса не было ответов на эти вопросы. Почему они всего этого не делали, было уже не так важно. Главным стало то, что они делали теперь. Здесь и сейчас. И он очень боялся упустить это новое дыхание жизни, которое ворвалось в его замок вместе с Клокудрой и её фиолетовой кошкой.

— Смотри, что-то движется навстречу! — крикнул Призрак. Тёмно-коричневое пятнышко приближалось, пока не стало понятно, что это маленький дракон. Додоша открыла пасть, чтобы проглотить его прямо на лету, но в животе у неё что-то забурчало, и многоножка передумала, пробормотав:

— Есть — не хочу!

Маленький дракончик упорно преодолевал вихри воздуха, которые создавала крыльями Додоша. Он пищал что-то Громикусу, но расслышать было невозможно.

— Смотри, хозяин, у него что-то свисает с шеи!

— Да это же леденцовая цепь! — воскликнул Громикус. — И у него всего один глаз. Это же наш шоколадный дракон — он вернулся!

Громикус протянул в сторону дракончика свой магический посох и удлинил его с помощью заклинания. Шоколадный ящер что было сил вцепился в посох и через мгновение оказался в руках Громикуса. Почувствовав себя в безопасности, он сразу что-то быстро запищал и запыхал огнём.

— Осторожнее! Не дыми, говори толком! — Дракончик подпрыгнул в нетерпении и стал теребить лапой леденцовую цепь. Громикус пригляделся:

— О, тут что-то привязано. Записка. Посмотри, Призрак.

Они развернули клочок фиолетовой бумаги в клеточку и увидели надпись:

«Помогите! Клокудра и Радуга»

— Они в беде! — вскричал Громикус. — Скорее! Ты знаешь дорогу?

Шоколадный дракончик усиленно закивал и, перебравшись на голову Додоши, стал показывать, куда лететь. Громикус с Призраком свесились вниз, чтобы удобнее было высматривать Домоход.

— Прямо под нами Мрачные топи! — прокричал Призрак. Внизу расстилалось самое неприятное и опасное болото, какое только можно себе представить. Обманчивая трясина, хилые деревца, неприятный запах и тучи комаров. — Там мелькает что-то фиолетовое!

Шоколадный дракончик несколько раз подпрыгнул, чуть не сорвался вниз и возбуждённо запищал.

— Вижу! Снижаемся! — прокричал Громикус. Мариапода изменила курс и направилась к земле.

Неизвестно, какой леший завёл в это гиблое место Клокудру, но её Домоход прочно увяз в трясине всеми ногами и сам выбраться не мог. Более того, он продолжал тонуть, а Клокудра и Радуга, сидя на крыше, взывали о помощи. Рядом с ними, обнявшись, чтобы не было так страшно тонуть в болоте, сидели зефирные принц и принцесса.

Заметив мариаподу, все они сначала испугались. Да и кто бы на их месте не испугался, увидев, как с неба спускается огромная многоножка с крыльями? Но потом, когда Клокудра увидела Громикуса, она восторженно завопила, показывая на Додошу:

— Она ещё и летает!

— Ага! — так же радостно завопил волшебник.

— Невероятно! Последняя в мире мариапода научилась летать! Это же бесценный материал для магической диссертации! — радовалась Клокудра. — И крылья у неё сиреневые!

— Сиреневые с серебром! — крикнул Громикус, улыбаясь.

— А к нам вернулся шоколадный дракон! — похвасталась Клокудра. — Мы назвали его Шока и отправили за помощью.

Казалось, она совершенно забыла, что находится в Мрачных топях. Домоход жалобно булькнул, увязая в трясине всё сильней.

— Можно будет продолжить беседу позже, если только нас кто-нибудь вытащит из болота, — ровным голосом сказала Радуга.

— О да! — опомнилась Клокудра. — Вы не могли бы помочь нам выбраться? — обратилась она к Громикусу. — Мы немного увязли.

— Самую капельку, — куда-то в сторону пробормотала фиолетовая кошка.

— Конечно, конечно! Попрошу вас спрятаться внутрь дома на некоторое время. Додоша, хватай! — скомандовал он, когда Клокудра с Радугой и принц с принцессой через люк на крыше спустились внутрь Домохода. Ещё чуть-чуть, и дом превратился бы в подводную лодку. Или в болотную лодку. Но не успел, потому что послушная, совершенно опьяневшая от новых возможностей собственного тела многоножка снизилась и захватила Домоход крепкими, сильными ногами. Она изо всех сил забила крыльями, подняв над трясиной настоящий ураган. Громикус с Призраком отчаянно вцепились в кожаные ремни безопасности. Не сделай они этого — унеслись бы в небо, как два мыльных пузыря. Шоколадного дракона укрыл за пазухой Громикус.

Мрачные топи не хотели отпускать такую добычу как Домоход с двумя дамами на борту и сопротивлялись изо всех сил. Но и Додоша поднатужилась, как могла. И ведь не зря она ела колбасу последние два дня — трясина уступила.

— Вырвались! — воскликнул Призрак.

— Ура! Курс — к дому! — подхватил его радость Громикус.

— Ура! — крикнула Клокудра, выглядывая из облепленного болотной тиной окна. И только Радуга ничего не сказала, потому что считала несолидным кричать из окон по пустякам. Но и она была рада выбраться из болотного плена.

Через некоторое время спасённый Домоход в цепких лапах Додоши был транспортирован обратно на берег Лазурной. И всё было бы совсем как накануне, если бы не тухлый болотный запах и облепленные грязью металлические бока Клокудриного дома.

— Мягкая посадка! — весело сказала Клокудра, появляясь на пороге как ни в чём не бывало. — Спасибо Додоше. И вам, конечно.

Она погладила Брыкливый мост и почесала его перила, а он от восторга чуть не потерял пару дощечек, так сильно лупил деревянным «хвостом» по земле. А потом скакнул на место и соединил два берега реки такой горделивой дугой, что даже сам восхитился.

Мариапода очень устала. День выдался насыщенный. Сначала она узнала, что где-то у неё есть крылья. Потом была коварным образом сброшена с неба на землю! Потом научилась летать. И под конец — превратилась в спасательницу домов!

Многовато событий для одного дня, поэтому она спрятала вновь обретённые крылья под панцирь и уползла в родное логово — отсыпаться.

— Есть — не хочу, — сонно пробубнила она напоследок и скрылась с глаз.

— Видимо, мы её всё-таки перекормили, — сделал вывод Призрак. Фиолетовая Радуга неодобрительно покосилась на него.