И что это за причина?
Делани набрала номер телефонной справочной и попросила редакцию «Лос-Анджелес таймс». Увы, информационная служба газеты отказалась ей помочь. «Видите ли, — объяснил бестелесный голос, — наши архивы не открыты для доступа широкой публики. Если хотите, можете загрузить нужные статьи с нашего веб-сайта — услуга, кстати, платная, — но мешать библиотекарям не разрешается. Они работают только на наших репортеров».
— Я вас очень прошу! — взмолилась Делани. — Пожалуйста! Дело не терпит отлагательства, к тому же я ищу статью от тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года! А на вашем вебсайте все начинается только с восемьдесят пятого!
— В таком случае надо написать официальный запрос в архив, — сказал оператор. — Адрес дать?
Делани бросила трубку, минут десять посидела, потом решительно ткнула в кнопку последнего набранного номера.
— Алло? Городские новости? — сказала она, заговорщицки понизив голос, чтобы ее не узнали. — У нас тут такое творится…
Оператор тут же соединил ее с ответственным редактором.
— Рубрика «Город», — просипел усталый мужской голос. — Джек Смит.
— Ах, надо же, извините! — подпустила Делани нотку разочарования. — Это Дорис, из отдела рекламы. Телефонисты опять напортачили. Я ведь их просила соединить с архивом.
— Опять? Руки им пообломать пора. Ладно, погодите-ка, сам переключу…
Делани сделала страшные глаза и скрестила пальцы.
— Архив, — через секунду раздалось на том конце. — Эдвин Топпс, добрый день.
— Только не кладите трубку, выслушайте! Дело крайней важности! Я — адвокат в Виргинии, ищу статью, которую ваша газета опубликовала в восемьдесят четвертом году, потому что…
— Извините, — решительно прервал ее Топпс, — никаких справок публике мы не даем. Меня даже удивляет, как вас соединили.
— Человеку грозит смерть! — взорвалась Делани и тут же испугалась, что сейчас раздадутся короткие гудки. — Понимаете, — зачастила она, — я веду процесс об убийстве, и мой клиент борется за жизнь. Умоляю вас, это займет только пять минут!
Молчание. Неужели рассоединили?!
Затем вздох:
— Если узнают, меня уволят.
— Нет! Бог не допустит! Вы спасаете невинного человека! Прошу вас, я в отчаянии!
— И что вы хотите найти…
— Статью на первой полосе городских новостей от первого января восемьдесят четвертого года. Но я не знаю заголовка, простите!
— Не страшно. У нас на микрофишах по целой странице на кадр… Эх вы, пять минут… Ладно, дайте мне полчаса, ваш номер, и я по факсу пришлю всю страницу. Потом перезвоните и назовете нужную статью.
— Благослови вас Бог! О Господи! Спасибо, спасибо!
Когда раздался мелодичный звонок и сработал факс, она бросилась читать еще выползавший лист. Страница оказалась настолько уменьшенной, что пришлось взять лупу. Впрочем, поиск не занял много времени. Делани перезвонила Топпсу, на этот раз на прямой номер, который дал ей библиотекарь.
— Великолепно! То, что надо! Прошу вас, пришлите полную копию статьи из нижнего правого угла. Там, где про ДТП!
Вновь ожидание. Она нервно мерила шагами комнату.
И наконец:
НОВОБРАЧНЫЕ РАЗБИЛИСЬ ПО ВИНЕ ПЬЯНОГО ВОДИТЕЛЯ
Адриан и Эрин Комер пробыли мужем и женой только пять часов, когда ранним новогодним утром их машина столкнулась лоб в лоб с автомобилем, выехавшим на встречную полосу, сообщает городская полиция.
Юная чета двигалась в северном направлении по 110-й автомагистрали, когда в районе Южной Пасадены в них врезался водитель, перепутавший съезд на развязке.
Молодожены, студенты Калифорнийского университета, только что завершили церемонию бракосочетания в квартале Монтесито-Хайтс и ехали в свадебное путешествие. Адриан, 24, погиб на месте. Его молодая супруга Эрин, 22, в критическом состоянии доставлена в местную больницу. Врачи констатировали тяжелейшую черепно-мозговую травму.
По словам полиции, седан Комеров был практически смят при лобовом столкновении со спортивной моделью, за рулем которой находился житель Лос-Анджелеса Франк Арнольд. За пять минут до трагедии он покинул дом своих друзей, где отмечал Новый год. Полиция утверждает, что Арнольд, совершенно не пострадавший при ударе, отказался дать дыхательную пробу на алкоголь непосредственно на месте и был задержан. В полицейском участке он согласился пройти проверку, после чего ему было предъявлено обвинение в нарушении ПДД так как выявленный уровень алкоголя превышал принятый в нашем штате допустимый предел в размере 0,8 процента.
Далее в статье приводились дополнительные подробности этого происшествия и статистические данные о прочих новогодних авариях. Делани залпом проглотила весь текст и тут же перезвонила в архив, Эдвину Топпсу.
— Мне нужно узнать, что случилось с Комерами, с той юной парой из аварии. Давайте начнем с некролога Адриана Комера!
— Я занят, — буркнул Топпс. — Скоро номер подписывать, репортеры каждую секунду дергают. Так что ждите…
Через час после встречи с Мелиссой и Августом Шестым Спенсеру позвонил Колдуэлл.
— Я только что беседовал с твоим тестем. Кстати, я говорю по защищенной линии, из столицы. Срочно найди телефон-автомат и перезвони. Записывай…
Спенсер доехал до ближайшей автозаправки и набрал полученный от Колдуэлла номер.
— Это ты? — спросил Тейлор.
— Я. Что за шпионские штучки?
— Звонил твой тесть: пропали акции каких-то цирков, и ты, дескать, виноват. Он говорит, «Бойд, Стакхаус и Браун» уже дышат тебе в шею. Ты чего там натворил?
— Прямо так и заявляет? Я виноват?
— Слушай, — сказал Колдуэлл, — мы знаем друг друга с университетской скамьи, так что давай не будем. Мне известно только одно: старик Ван-ден-Вендер утверждает, что скандал разразится с минуты на минуту. Он звонил предупредить. Дружеская услуга. Советует отойти от тебя подальше — и немедленно. Говорит, репутация близкого друга Спенсера мне на выборах не поможет. Скорее наоборот.
— Надо же, как он за тебя болеет.
— Завтра здесь, в Ричмонде, у меня назначено собеседование. Я должен примерно обозначить список судей, которых хотел бы видеть в Верховном суде после того, как стану губернатором. Мне очень жаль, но должен поставить тебя в известность, что на ближайшую вакансию я буду рекомендовать Джорджа Миноффа. Если, конечно, меня выберут. В общем, по старой дружбе, я хотел, чтобы ты услышал это от меня. А не с экрана телевизора.
— Ты же обещал выставить мою кандидатуру!
— Господи Боже, Спенсер! Да ведь твой собственный тесть заявил, что ты украл пятьдесят миллионов акций! Аж у двух цирков! Ты обалдел?!
— Тебе не приходит в голову, что на меня клевещут?
— Как ты понимаешь, это не играет роли, — возразил Колдуэлл. — Мой соперник вцепится в скандал клыками и когтями. А потом, ты ведь совсем не помогаешь мне. Я-то думал, мы договорились, а ты взял и наложил запрет на контакты с прессой! Так что не тебе учить меня лояльности!
Спенсер точно знал, чем занят Август Ван-ден-Верден. Он затягивает петлю на шее зятя, трезвоня повсюду о назревающей для Спенсера катастрофе. Выдавливает Спенсера из страны и на всякий случай трамбует фундамент под эшафот. Тейлор Колдуэлл — лишь первый из так называемых друзей, которые один за другим начнут открещиваться и отмахиваться.
Процесс пошел.
24
Стрелки уже перевалили за одиннадцать вечера, когда в офисе Патти Делани раздался звонок и сработал факс. На первом листе размашистым почерком Эдвин Топпс написал следующее:
Вам серьезно повезло. Я случайно нашел две подколотые вырезки про ту аварию на Новый год. Если бы не чьи-то заботливые руки, я бы их неделю искал. Что ж, бегите, спасайте своего клиента. Удачи!
На двух следующих листах шли копии некрологов. Об Адриане Комере — ничего из ряда вон выходящего. Родился и вырос в Лос-Анджелесе, учился в Калифорнийском университете на бухгалтера и уже писал дипломную работу. В тексте отмечалось, что его новобрачная, Эрин, все еще лежит в коме из-за тяжелой травмы головы. Ее некролог поместили через неделю. Она умерла, так и не придя в сознание.
