Он закрыл газету. Все, слава Богу, кончилось. Тут в голову пришла мысль, насколько круто изменилась его жизнь. Едва ли с год назад он был женат, богат, числился одним из наиболее видных и преуспевающих жителей Шарлоттсвиля. Предвкушал кресло в Коллегии Верховного суда штата. А сейчас сидит на бордюрном камне возле дома, где снимал крошечную квартирку, и все его пожитки умещаются в одном-единственном чемодане, стоящем между ног. Он уже не работает судьей, почти не имеет денег, и все его клубные друзья отвернули нос. И тем не менее его это совсем не беспокоит. Если на то пошло, он чувствует себя свободным.

Любит ли он Патти Делани? Трудно сказать. К примеру, в свое время он горячо любил Мелиссу, или как минимум ему так казалось. Брак же обернулся подлинным кошмаром. Как теперь он может быть уверен, что личные чувства к Делани не приведут к очередной эмоциональной катастрофе? Да, она возбуждала его как женщина, отличалась изрядным умом и живым характером. С ней было интересно, весело. С другой стороны, когда-то похожие чувства он испытывал и в отношении Мелиссы… А может, нет? Он быстро составил сравнительные характеристики обеих женщин и обнаружил между ними целую пропасть. Делани не была поглощена лишь собственной персоной и не отличалась эгоистичностью. Да-да, она и есть та женщина, которая способна любить в ответ так же крепко. А самое главное, любить Спенсера сильнее самой себя.

С другой стороны, какие у него есть гарантии, что через месяц, год, два года или даже более долгий срок они по-прежнему будут счастливы вместе? Нет таких гарантий! И это совершенно понятно. В любви гарантий нет. Как и религия, она требует веры…

Тут наконец-то раздался скрип старенького «сааба», выехавшего из-за угла дома. К машине Делани прицепила крошечный арендованный трейлер, к крыше которого бечевкой привязала дамский велосипед и какие-то картонки. Спенсер открыл пассажирскую дверь и попытался просунуть свой чемоданчик на заднее сиденье. Увы, все свободное место занимали пожитки Делани.

— Извини, — сказала она. — Наверное, лампы можно бы и выбросить…

Он взял с заднего сиденья пару настольных ламп. Основания были отлиты, видимо, из гипса и раскрашены под океанскую волну. Штанги под абажуры выполнены в форме игриво выпрыгивающих дельфинов, в чьи пасти ввинчены лампочки. Спенсер даже растерялся перед уродливостью этих вещиц. Он выставил их прямо на тротуар, однако чемодан по-прежнему отказывался влезать. Пришлось извлечь раскрашенную фотографию белого пуделя в дешевой пластиковой рамке коричневого цвета. Пудель очутился рядом с лампами, чемодан получил пинок ногой и изъявил готовность наконец влезть на место. Спенсер устроился на пассажирском сиденье, потянулся поцеловать Делани и тут-то разглядел ее целиком. Сегодня на ней была надета… майка не майка, а какая-то оранжевая тряпочка, выставляющая напоказ бьющий по глазам неоново-оранжевый лифчик. В той же цветовой гамме были выполнены ее пляжные сандалии и штаны-«капри». В рыжих волосах — оранжевая ленточка, а вместо банта — пластиковый апельсин. В жизни Спенсер не видел столько оранжево-апельсиновых мотивов на одном человеке.

— Что такое? — подозрительно прищурилась она, заметив пристальный взгляд спутника.

— Да нет, ничего, — ответил он, помаргивая. — Идеально!

И это была чистая правда.

— Как тебе Санта-Фе? — спросила Делани. — Я слышала, у них неплохой оперный театр.

— Оперный? А я и не знал, что ты любишь оперу!

— Ненавижу всей душой, но если нам вдруг приспичит туда отправиться, неплохо бы заручиться качеством получше.

Спенсер рассмеялся, и машина тронулась вперед.

— Знаешь, надо по дороге сделать одну остановку, — сказал он, барабаня пальцами по пакету с логотипом «Федерал экспресс». — Возле университетской книжной лавки.

Звук двигателя «сааба» можно было слышать и внутри магазина. Спенсер положил пакет в бело-голубой почтовый ящик.

— Ну, все, — сказал он. — Лети, делай свое дело. А с меня хватит.

Через несколько минут «сааб» пересек границу города, и Спенсер про себя отметил, что никто из них не оглянулся назад.

На Тортоле, крупнейшем острове британской части Виргинских островов, вообще нет офиса «Федерал экспресс», поэтому раз в неделю один предприимчивый житель по имени Феликс Арчибальд на лодке добирался до соседнего Сент-Томаса и забирал срочную почту, доставленную в тамошний аэропорт. Вернувшись к себе, он звонил богатым европейцам и американцам, любившим отдыхать зимой на роскошных арендованных виллах, выходящих на великолепный Кейн-Гарден, «Залив тростникового сада». Арчибальд договаривался о комиссионных за услугу, огрызком пенькового троса привязывал посылки и пакеты к багажнику древнего итальянского мотороллера и развозил почту по узеньким тропинкам гористого острова.

Первая доставка нынешним вечером привела его к вилле «Ла Белла», спрятанной за глухим четырехметровым забором. Домработница, открывшая тяжелую кованую дверь, предложила забрать посылку на месте, однако Арчибальд давно уже усвоил, что шансы на щедрые чаевые возрастают многократно, если почту вручать лично адресату. Поэтому он пристроился сзади и вслед за ней вступил во внутренний садик, где цвели орхидеи, «рождественские звезды» и филодендроны. Откуда-то из глубины сада доносился деликатный аромат ядовитого, но изумительно красивого олеандра и несколько более резкий и пряный запах жасмина. Пройдя по саду до противоположного крыла дома, домработница показала пальцем в сторону бассейна, где стоял один-единственный шезлонг. Лежавшая в нем женщина, завидев Арчибальда, даже не протянула руки за своим белоснежным халатом, перекинутым через спинку. Из всей одежды на ней был только крошечный лоскуток, низ черного бикини. Она взглянула на юношу поверх солнечных очков и грациозно поднялась, чтобы расписаться на квитанции. Арчибальд шестым чувством понимал, что ей вовсе не стыдно за свою наготу, и он даже знал почему. Нет, она не эксгибиционистка. Дело гораздо проще: ей просто все равно. В конце концов, он лишь какой-то местный житель, нищий негр на побегушках. По сути дела, она и не воспринимала его как мужчину.

— Скажите прислуге, чтобы она дала вам десять долларов, — процедила женщина и безразлично отвернулась, даже не взяв пакет из рук Арчибальда. Он положил почту на стеклометаллический столик, заставленный бутылочками с лосьонами, окружавшими запотевший графин с аква-де-коко, «кокосовой водой».

Примерно через час женщина немного поплескалась в мелкой части бассейна, освежая прохладной водой загорелую, лоснящуюся от масла кожу, затем вернулась в шезлонг и взяла в руки доставленный пакет. Еще раз перечитала имя и адрес отправителя: Эван Спенсер, Шарлоттсвиль, штат Виргиния. Какими далекими от местного карибского рая были эти слова… С другого конца света, из другой жизни.

Она дернула за пластиковую полоску, вклеенную вдоль края, и, с хрустом разорвав бумагу, вскрыла пакет. Заглянула внутрь. Ни письма, ни открытки, лишь один только круглый предмет, завернутый в красный шелк и стянутый изящно завязанной ленточкой. Подарок. Женщина вытряхнула его на шезлонг, сорвала ленточку и нетерпеливо развернула шелковое полотнище.

Камень. Белый. Дурацкий, круглый, белый камень. И больше ничего. С какой стати он вздумал его прислать? Женщина решила взять кругляш в руки, чтобы получше рассмотреть. Поднося камень к глазам, Офелия Элизабет Виктория Ван-ден-Вендер, более известная под именем Мелисса, почувствовала электрический разряд, куснувший мякоть ее левой ладони.

— Ах ты, дрянь! — задохнулась она от боли. — Еще колоться вздумал?!

Я хотел бы поблагодарить Поля Питросса-младшего, председательствующего окружного судью графства Альбемарль, и Томаса Форткорта, окружного судью в отставке из Фэйрфакса, Виргиния, за их высококвалифицированную помощь в разъяснении судебных процедур. Я также признателен виргинским юристам Чарлзу Андерсону, Майклу Форткорту и Джею Майерсону, которые поделились со мной занимательным адвокатским фольклором. Рэнди Дейвис, заместитель директора коммуникационного отдела при канцелярии генерального прокурора Виргинии, помог мне при толковании законодательства этого штата. Мари Динс, учредитель общества психологической поддержки пострадавшим семьям, рассказала мне о процессах с высшей мерой в Виргинии. Что же касается криминалистических экспертиз, то я нашел поддержку в лице Кэти Рейнольдс из Американской академии криминалистики; Рональда Сингера, директора лаборатории при департаменте судмедэкспертизы графства Таррант, Форт-Ворт, штат Техас; Мелинды Картер, директора программы антропостеологии при государственном музее Иллинойса, и доктора Эда Утмана, патологоанатома из Хьюстона, штат Техас.