В ночь первой Пасхи в Египте погибли все первенцы, но еврейские дома, отмеченные кровью агнца, остались невредимы: его смерть была искупительной.

Иоанн Креститель в самом начале служения Христа назвал его Агнцем, берущим на себя грехи мира, и христиане действительно верят, что Его жертвенная смерть была искупительной для всего человечества.

4.Далее целиком читается Книга пророка Ионы, что кажется очень странным. Здесь не упоминается ни о какой Пасхе, это вообще странная история о пророке, который не захотел исполнять повеление Господа и бежал прочь, но в конце концов вынужден был проповедовать в Ниневии, столице ассирийской империи (для израильтян само название города означало примерно то же самое, что для наших предков гитлеровский Берлин).

Еще прежде смерти Иисус говорил, что проведет во чреве земли три дня и три ночи, как Иона провел такое же время во чреве огромной рыбы. Это совпадение можно было бы считать внешним, но есть в книге Ионы и нечто другое: она рассказывает, что даже самый жестокий и извращенный город, Ниневия, тоже дорог Богу, что Господь желает не покарать его, а обратить к покаянию.

Новозаветная Пасха— праздник прощения и примирения Бога с людьми, и мы в каком–то смысле все выходцы из такой же Ниневии, хотя порой ставим себя в положение упрямого и немилосердного пророка, который «знает, как надо».

5.Иисус Навин 5:10–15— этот небольшой отрывок рассказывает о первой ветхозаветной Пасхе, которую израильтяне совершили после входа в Землю обетованную. Прежде мы слышали предписания о празднике, здесь идет рассказ об их исполнении.

6.Исход 13:20— 15:19 повествует о переходе израильтян через море при исходе их из Египта. Конечно, это событие произошло раньше, чем события пятой паримии, но здесь своя логика, связанная с праздником Пасхи. До сих пор шла речь о ритуалах, здесь же звучит ликование о сути праздника— состоявшемся Исходе.

7.Софония 3:8–15— это снова пророчество о грядущей славе. Ликуй, дщерь Сиона! торжествуй, Израиль! веселись и радуйся от всего сердца, дщерь Иерусалима! Отменил Господь приговор над тобою, прогнал врага твоего! Господь, царь Израилев, посреди тебя: уже более не увидишь зла (Соф 3:14–15). Дочь Сиона— так называли город Иерусалим, расположенный на горе Сион, и в этих строках Церковь, называющая себя «новым Израилем», слышит обращение к себе самой.

8.Третья книга Царств 17:1, 8–23— рассказ о чудесах, сотворенных пророком Илией. Чудесным образом умножаются последние остатки пищи в доме бедной вдовы, а затем, когда ее сын умирает от болезни, Господь по молитве пророка воскрешает его. Основная тема здесь по–прежнему— спасение, но теперь не общенародное, а личное спасение простых и неприметных людей, оказавшихся в отчаянном положении.

9.Исаия 61:10–11; 63:1–5— здесь вновь звучат пламенные слова пророка, но на сей раз мы слышим в них грозное предупреждение. Как хотелось бы думать, что праздник— это всеобщее торжество, и ждать можно только хорошего… Но Господь говорит: Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мною; и Я топтал их во гневе Моем и попирал их в ярости Моей; кровь их брызгала на ризы Мои, и Я запятнал все одеяние Свое; ибо день мщения— в сердце Моем (Ис 63:3–4). Пасха— это еще и праздник посрамления сил ада, пытавшихся поглотить Христа, и всякий, кто выбирает ад, будет точно так же побежден.

10.Бытие 22:1–18. Этот рассказ уводит нас в глубину тех времен, когда не было ни ветхо-, ни новозаветной Пасхи. Праотец Авраам услышал обращенный к нему Божий призыв: Возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе (Быт 22:2). Авраам встал и пошел, куда позвал его Господь, взяв с собой сына. Уже когда он готов был совершить заклание, Ангел остановил его занесенную руку: это было всего лишь испытание, которое Авраам с честью выдержал.

Именно Авраам с его безграничным доверием Богу стоит у истоков ветхозаветного Израиля и новозаветной Церкви, но дело не только в этом. Христиане издревле видели в этом несостоявшемся жертвоприношении прообраз другой жертвы, принесенной на Голгофе. Иисус пошел на смерть беспрекословно, как Исаак, и Отец Небесный был готов к этой жертве Сына «нашего ради спасения», как и Авраам.

11.Исаия 61:1–9— еще один отрывок из самой цитируемой пророческой книги развивает тему земного служения Христа: Господь помазал Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение и узникам открытие темницы. Именно это и происходило до того, как совершилась Голгофская жертва, и эти пророческие слова Сам Иисус читал в синагоге Назарета, как повествует евангелист Лука (4:17–19). Они были своего рода признаком, по которому евреи должны были определить время прихода Мессии, и об этом им напомнил Иисус.

12.Четвертая книга Царств 4:8–37 рассказывает о воскрешении еще одного мальчика, и на сей раз это чудо произошло по молитве пророка Елисея. Этот рассказ, как и аналогичный рассказ об Илии, подчеркивает, что евангельские чудеса продолжают линию, начатую в Ветхом Завете.

13.Исаия 63:11–64:5— здесь пророк древнего Израиля обращает к Богу удивительные на первый взгляд слова: Только Ты— Отец наш; ибо Авраам не узнаёт нас, и Израиль не признаёт нас своими; Ты, Господи, Отец наш, от века имя Твое: «Искупитель наш» (Ис 63:16). Это звучит почти как отрывок из Евангелия: не стоит никому надеяться на физическое происхождение от Авраама— подлинным Отцом для верующего остается только Бог.

14.Иеремия 31:31–34— эти слова Ветхого Завета предсказывают заключение Нового Завета, что и отмечается на пасхальном торжестве: Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет… вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом. Нетрудно услышать здесь прямую перекличку со словами Исаии из предыдущей паримии.

15.Даниил 3:1–88— длинная и торжественная песнь трех отроков в печи вавилонской стала источником множества цитат в богослужебных песнопениях; вновь и вновь звучит на вечерне голос хора, повторяющий припев: «Господа пойте и превозносите Его во веки». Но это не просто красивая поэзия— история из Ветхого Завета повествует о трех юношах, которые за веру в Единого Бога были брошены в огненную печь, но остались там невредимыми. Их мучители, глядя на огонь со стороны, видели не только их троих, но и таинственного Четвертого. И христиане видят в этом явлении прообраз схождения Христа во ад, откуда он вывел спасенных людей.

У разных религий много общего. Все они говорят о вечной жизни после смерти, все построены на откровениях, везде мы встретим жертвоприношения, которые должны примирить человека с высшими силами и загладить его проступки. Но только христианская вера исповедует жертвоприношение Божьего Сына. И это евангельское событие обычно вызывает много вопросов: кто принес жертву, кому, для чего? Неужели невозможно было без нее обойтись? Попробуем с этим разобраться.

Жертва— понятие универсальное, оно есть и в самой примитивной языческой религии. Чтобы духи были благосклонны, надо им принести дары: самую вкусную еду, а может быть, даже самого дорогого человека. Во многих древних обществах нормой было жертвоприношение собственных детей: его практиковали, например, жители древнего Ханаана, позднее истребленные израильтянами. Кстати, в Библии есть рассказ и о том, как Авраам был готов принести Богу в жертву своего первенца Исаака, но Бог Сам отказался принимать эту жертву. Зачем было нужно это испытание? Видимо, в те времена, когда язычники бестрепетно резали на алтарях собственных детей, Аврааму нужно было понять на собственном опыте: да, он тоже готов отдать Богу самое дорогое, но Бог не испытывает потребности в таких дарах.

Но зачем Творцу вселенной даже и более скромные дары? Разве не принадлежит ему и так весь этот мир? Зачем каждое утро и каждый вечер израильтяне сжигали для Господа целого барашка (его еще называли агнцем)? Зачем резали такого же барашка на Пасху?