Обращаясь к тексту, современная библеистика все чаще анализирует Библию при помощи стандартных литературоведческих методов. В современной западной библеистике на смену направлениям под звучными названиями source criticism, redactional criticism и т. д. приходит literary criticism[2]. Нетрудно заключить из названий самих методов, в чем заключается кардинальное различие между ними: первые заинтересованы в предыстории текста, последний– в тексте как таковом.
Литературный анализ Библии и, соответственно, литературный ее перевод можно было бы назвать новыми методами, если бы сам подход не состоял в применении к Библии стандартных методов, хорошо всем знакомых и доказавших свою эффективность. Вот как определил это направление один из наиболее убежденных его сторонников, Р.Олтер: «Под литературным анализом я имею в виду тщательное и всестороннее изучение языка в его художественном употреблении. Сюда относятся комбинации идей, условности, настрой, звучание, образность, синтаксис, нарративные стратегии, композиция и многое другое; иными словами, речь идет о наборе исследовательских приемов, с помощью которых изучалась поэзия Данте, пьесы Шекспира и романы Толстого[3]».
Иначе говоря, современный библеист утверждает: как ни относится к Божественной стороне Библии, человеческая ее сторона прекрасна и достойна нашего внимания.
Пример литературного анализа
Разумеется, здесь будет уместно привести пример такого подхода. Его можно позаимствовать из работы уже упоминавшегося автора, Р.Олтера «Искусство библейского повествования»[4].
Олтер обращает внимание читателя на 38–ю главу книги Бытия. Только что, в 37–ой главе, говорилось о том, как братья хотели убить Иосифа, но, в конце концов, продали его в рабство, а отцу, Иакову, предъявили одежду, вымазанную кровью козленка. История Иосифа только началась. И вдруг, на самом трагическом месте, повествователь предлагает нам совершенно другой сюжет. Иуда, один из старших братьев Иосифа, теряет двух своих сыновей, которые поочередно были замужем за одной и той же женщиной, Фамарью. Согласно закону левиратного брака, третий сын должен был взять ее в жены, но Иуда отсылает ее прочь. Тогда она, улучив момент, претворяется придорожной блудницей, и Иуда «входит к ней». В качестве залога он оставляет печать и посох, но друг, которого Иуда посылает к блуднице с козленком в качестве гонорара, не может ее найти, и вещи Иуды пропадают. Тем временем он узнает, что Фамарь беременна и хочет ее убить. И тут она предъявляет ему вещи для опознания. Иуде приходится признать правоту Фамари.
При чем здесь эта история? Ведь в 39–ой главе мы снова встречаем Иосифа, на сей раз уже в Египте. Сторонники «исторической критики» видели здесь лишь случайное нагромождение материала, руку неумелого редактора, который «вклеил» вставной эпизод, не задумываясь о цельности произведения. Но Олтер отмечает совпадение мотивов и даже мелких деталей в двух повествованиях. Они действительно на первый взгляд совершенно несхожи, но внимательное чтение позволит нам найти немало общего между двумя сюжетами:
| Иосиф и его братья | Фамарь и Иуда |
| Иаков любит Иосифа больше остальных сыновей, что вызывает зависть братьев. | Иуда любит сыновей и потому отказывает Фамари в законном браке со своим младшим сыном. |
| Сыновья Иакова предъявляют ему одежду Иосифа (со словами хакке́р–на, дословно «опознай»), и тот опознает ее. | Фамарь предъявляет Иуде его собственные вещи (со словами хакке́р–на), и тот опознает их. |
| Иуда с братьями обманывает своего отца Иакова, вымазав кровью козленка одежду Иосифа, предмет его былой гордости. | Фамарь обманывает своего свекра Иуду, потребовав у него в залог за козленка его печать, перевязь и посох, т. е. знаки его достоинства. |
| Иосифа сначала хотят убить, но потом оставляют в живых. | Фамарь сначала хотят убить, но потом оставляют в живых. |
Сходство этих двух историй было замечено давно. Полтора тысячелетия назад автор мидраша «Берешит Рабба» (84:11,12)[5] писал: «Святой, будь Он благословен, сказал Иуде: ты обманул своего отца при помощи козленка. Фамарь обманет при помощи козленка тебя самого… Ты сказал своему отцу: «опознай!» Фамарь скажет «опознай!» тебе самому». Что объединяет в данном случае автора мидраша и современного ученого— это отношение к тексту как к единому целому, в котором различные элементы соединены не хаотичным и случайным образом, а с определенной целью. Автор мидраша рассмтраивает текст глазами богослова и моралиста, а ученый— глазами литературоведа, но эти два подхода не столько противоречат один другому, сколько дополняют и подтверждают друг друга. Впрочем, можно отметить, что сходство между двумя историями на этом не кончается. Иуда, в частности, не только услышал слово «опознай», но и узнал на собственном опыте, что́ значит потерять сына, причем дважды.
Вслед за Олтером, совпадения между этими двумя повествованиями подробно исследовал П. Нобл[6]. Он расширил поле зрения и показал, что история Фамари содержит некоторые намеки на то, чем закончатся злоключения Иосифа. Здесь стоит привести в несколько сокращенном виде сделанное им сопоставление:
| Иосиф и его братья | Фамарь и Иуда |
| Братья не любят Иосифа за его хвастовство. | Иуда не любит Фамарь, так как подозревает, что она причастна к смерти его сыновей. |
| В результате братья дурно обходятся с Иосифом, бросив его в ров и затем продав его в рабство на чужбину. Они надолго расстаются. | В результате Иуда дурно обходится с Фамарью, обманув ее ожидания на третий брак и оставив ее в одиночестве. Они надолго расстаются. |
| У братьев возникает потребность в хлебе, в поисках которого они приходят к Иосифу. | У Иуды возникает потребность в интимной близости, в поисках которой он приходит к Фамари. |
| Внешность Иосифа настолько изменилась, что братья его не узнают. | Внешность Фамари настолько изменилась, что Иуда ее не узнает. |
| Братья пытаются расплатиться за полученное зерно, но Иосиф не оставляет им возможности это сделать. | Иуда пытается расплатиться за оказанные услуги, но Фамарь не оставляет ему возможности это сделать. |
| Иосиф, наконец, открывается братьям. | Фамарь, наконец, открывается Иуде. |
| Братья каются в совершенном грехе и резко меняют свое отношение к Иосифу. | Иуда кается в совершенном грехе и резко меняет свое отношение к Фамари. |
| У Иосифа рождается двое детей, причем Иаков неожиданно дает благословение правой руки младшему (Ефрем, а не Манассия). | У Фамари рождается двое детей, причем первенцем неожиданно оказывается тот, кто вышел из утробы позже (Зара, а не Фарес). |
Различные элементы обретают полное звучание только в связи друг с другом. Олтер отмечает, что перекличка между историей Фамари и историей Иосифа помогает лучше обрисовать характер действующих лиц, прежде всего Иуды, который играет ключевую роль в обоих повествованиях. Библейский повествователь не обладал, в отличие от современного романиста, неограниченным количеством чистой бумаги и чернил (или сотнями мегабайт свободного пространства на жестком диске), ему приходилось быть кратким, и в условиях этой краткости сопоставление параллельных элементов несло на себе огромную нагрузку.
