Хватит уже, стой. Да стой уже, желал про себя Муору, глядя на старика. Ему вдруг захотелось наброситься на расслабившегося старика, потянуть его за сшитый на заказ фрак и заставить наконец остановиться.

— ...до сих, — закончил Дарибедор, наконец поместив в землю последний из четырёх указателей.

Муору едва понял, что он сказал. Настолько большое расстояние. По сравнению с ней яма, которую ему поручили рыть ранее для того мясистого монстра, казалась смехотворной.

— Вот так. Знаю, я много прошу, но если можете, пожалуйста, начните завтра. — После короткого заявления Дарибедор вежливо поклонился, повернулся к поместью и начал идти мимо Муору. Парню не очень-то хотелось вести со стариком лёгких разговоров, но когда он прошёл рядом...

— Я хороню дирижабль? — Он был вынужден спросить.

Дарибедор засмеялся, словно цикада, а потом ушёл.

Похоже, мне придётся сделать это раньше, чем я думал.

Дарибедор сказал, что можно начать завтра, но Муору уже завелся. Хоть и начал немного раньше графика, парень понимал, что успеет так не намного больше, и всё равно сидеть без дела не хотел. Скоро ему пришлось вернуться в загон и выкатить телегу, на которой он возил землю.

Размер действительно был абсурдным, и Муору не совсем шутил, говоря про дирижабль. Разумеется, говорил он не про один корпус аппарата, но также и про обтекаемый шар, заполненный гелием.

Чем они больше, тем сильнее.

Первый виданный им монстр, щеголявший одной только мордой, был похоронен в яме, в которой мог поместиться загон.

Ранивший Мелию превосходил его по размеру в два раза. Он обладал ужасающей силой и, по сути, бессмертием. Даже элитный танковый отряд не смог бы его остановить.

А теперь он рыл яму для такого существа, которое превышало по размерам тех двоих вместе взятых.

Если так оно и есть, тогда насколько же сильного монстра они хотят здесь закопать?

Он невольно вздрогнул. Такой монстр в самом деле существует в этом мире? Всего один такой может разорить целую страну.

В таком случае хранитель могил должен был остановить разрушение государства — или сказать больше, ему надо было предотвратить человеческие смерти, подставив под удар собственное тело?

Муору вложил все силы в рытьё ямы, и вскоре на его глазах выросла гора из земли. А когда солнце зашло, земля стала выше него.

Юноша хвалил небеса за то, что тучи их не заволокли, и луна сияла ярко. Наверно, именно из-за такого ночного неба Мелия не взяла привычную лампу.

— Муору?.. — неуверенно спросила Мелия, подойдя к парню сбоку. Ничего удивительного, ведь он по пояс скрылся в яме.

Но когда юноша поднял взгляд, он заметил, как странно она смотрит на предмет на его голове.

А, точно. Хотя парень заполучил его только сегодня, но уже полностью забыл об этом. К такому его голова привыкла давным давно. Вещь, принесённая Вороном, не имела национальной эмблемы, но обладала той же расцветкой и формой, какие были официально приняты в пехоте. Даже размер соответствовал, словно шлем подбирали точно под голову Муору.

— А, это?

Когда Муору собрался сказать ей название предмета, девочка с трудом произнесла: «Шлем?»

Затем они вдвоём отошли в сторону и уселись на краю ямы. Сидя близко от него, Мелия дико смущалась, но в то же время выглядела в какой-то степени счастливой.

На такой весёлой волне Муору объяснил, насколько поразительной вещью был шлем. С древних времён шлемы служили для защиты самой важной части тела. С приходом нынешнего века комбинация стали и пластика сделала их легче и прочнее. А с появлением танковых снарядов и гранат, разносящих с каждым взрывом по полю боя шрапнель, защитные шлемы стали незаменимы. Они также могли в большинстве случаев защитить человека от пистолетных пуль, выпущенных со средней или дальней дистанции.

Благодаря этому удалось спасти от шквала пуль бесчисленное количество солдат. Наверно, спасся бы даже тот лидер, которого застрелили в машине во время парада, если бы на нём был шлем6. Конечно, шлемы играли большое значение не только на поле боя. Их использовали в разных играх с мячом, в спорте, верховой езде, при езде на мотоцикле, при разработке новой шахты...

— Но зачем ты носишь его сейчас? — спросила Мелия. Хотя она слушала Муору с явным интересом, вопрос по теме задала лишь теперь.

Парню ответить оказалось сложно.

Посреди ночи тень не нужна, да и пули в него не полетят.

Я ношу его потому, что...

— Приятно сидит, — ответил парень.

— Правда?

Приняв на веру его ответ, который он выдал лишь под давлением, Мелия наклонила голову набок, и на её лице нарисовалась зависть. Словно она действительно поверила, что от шлема такие приятные ощущения.

Парень хотел себя поправить, но остановился. Вместо этого он развязал узел на подбородке и передал обеими руками шлем девочке.

— Не желаешь ли примерить? — спросил он.

У Мелии загорелись глаза.

— Можно?

Муору кивнул, и она небрежно убрала капюшон.

Если честно, момент, которого он так долго ждал — увидеть девушку без капюшона, произошёл не случайно. По сути, он с самого начала планировал предложить его ей.

Волосы, которые она скрывала за тёмной тканью, спали с плеч на спину. Сидя рядом, юноша чувствовал слабый запах мыла, но сильнее всего поразило не это. Подсвеченные лунным светом, светло-коричневые волосы Мелии сверкали так прекрасно, как будто в них заплели сахар.

Затем Мелия с робким взглядом повернулась к Муору и протянула обе руки, чтобы принять шлем. Она расставила их немного в стороны, будто ожидая его объятий.

Он не мог это сделать, хотя и ненавидел себя за это.

Мелия была милая.

Она ему нравилась.

Как она наклоняла голову, как она хлопала веками — каждое её движение будило в нём не что иное, как любовь.

Юноша почувствовал, что если сейчас крепко её обнимет, то в итоге украдёт поцелуй.

Но он не мог это сделать.

А вот почему, точно сказать затруднялся: придать чувствам форму слов было делом непростым. Но когда он передал шлем, посмотрев на бледные и нежные ручки девочки, а потом на свои грязные руки, причина тут же прояснилась.

Она и я из разных миров.

Ему действительно всё в ней нравилось.

Не только её внешний вид или её тело. Хотя отрицать её привлекательность не буду. Ему нравилось всё, даже её сердце, которое, по словам Ворона, было как у скелета. И лишь глядя на своё отражение в её голубых, умиротворённых глазах, парень чувствовал, словно у него медленно выгибаются вперёд руки.

Если кто-то спросит, почему он такое испытывает, Муору ответит лишь одно. В её глазах запечатлелось её сердце. Он никогда не чувствовал такого прежде. И в глубине души парень изо всех сил пытался представить, насколько приятны были бы её объятия.

Но она была хранителем могил.

Эта девушка вобрала в себя силу тьмы, не могла умереть, не могла выйти на солнце и не могла покинуть кладбище.

А он был заключённым 5722. Но его ложно обвинили, и он не собирался торчать здесь до конца жизни и рыть могилы... Я сделаю это во что бы то ни стало.

Шлем не подходил к её голове и почти закрыл ей глаза.

— Тяжёлый, — промычала девочка.

Муору засмеялся.

— Мелия, у тебя волосы запутались в ремешке.

— А?

Юноша направил руку к ремешку, свисающему сбоку её шеи и аккуратно потянул вперёд.

...Сказанное им было ложью.

Муору мягко коснулся шлема, сползшего ей на лицо.

Теперь нижний край шлема опустился до её губ, полностью закрывая ей обзор.

Думая, что девочка ничего не видит, Муору бесшумно приблизился к ней. Затем он поцеловал шлем прямо в том месте, где располагался её лоб.

— Муору?

— Всё-таки, он тебе не идёт, — сказал парень, отстранившись и убрав шлем с её головы.

Она почувствовала это?