Звероподобные из клана Оу не могли сообразить, что и как делать. Бросать пики бесполезно, они не проникнут к телу животного. Длиной в полную руку шерсть по бокам, пропитанная засохшей грязью, являлась надежной защитой. Но каждый охотник знал: убить зверя можно, если приблизиться вплотную и наносить удары пикой в брюхо. Попытался один из храбрецов отличиться, подполз, мамонт поддел его под живот бивнем и бросил себе под ноги.

Оу младший сел на землю, злобно уставился на близкую, но недоступную добычу. В промежутках между шумными вдохами и выдохами животного он услышал посторонние звуки, повернул в ту сторону голову и его челюсть с крупными желтыми зубами отвисла. Быстро приближалась вооруженная группа чужаков. Оу бросился навстречу, чтобы защитить не принадлежавшего ему мамонта. Однако обе группы вскоре остановились. Оу и Оя узнали друг друга, и сразу же радость встречи сородичей погасла в яростно вспыхнувших злобных воспоминаниях. С потугами, но сообразить сумели, если начать битву, мясо достанется лишь волкам. А оно нужно и одному и другому вожакам, и его много, хватит всем.

— Где мой брат? — изобразил заботу Оу младший.

Оя пояснил, как погиб Оу старший, а пришел он, чтобы объединиться, вместе напасть на русоволосых пришелцев и отомстить. Оу кивнул в знак согласия. Чего никогда не случалось у звероподобных, враждующие стороны сумели придти к единому мнению. Вопрос о руководстве объединенными силами на повестке дня не стоял. Каждая из сторон понимала его по-своему. Все зависело от того, кому удастся справиться с мамонтом. Оу младший уже попробовал сделать это, не получилось, потому он, скрепя сердце, предоставил возможность решить задачу своему врагу.

Забытый на время мамонт начал проминать траншею, чтобы соединить западню одним уровнем с недалекой лощиной. Дело у него мало-помалу спорилось.

Оя поставил свою группу с одной стороны животного с целью отвлечь внимание на себя, сам с «ха» зашел с другой. В то время, когда отвлекатели выполнили задачу, вожак раскрутил камень да так, что смертоносный снаряд вырвался из рук, пронесся над головами перепуганных врагов-соплеменников, волки от страха шарахнулись подальше от добычи. Группа Оу ощетинилась дрекольем. Оя без смущения, будто так оно и должно быть, разыскал в траве «ха», вновь приблизился к жертве, повторил подготовку к нападению, выбрал удобный момент, ударил мамонта сзади по крестцу. Зверь утробно ахнул, подался вперед, развернулся и сделал попытку двинуться на обидчика, но задние ноги перестали повиноваться. Мамонт медленно повернул голову посмотреть, что произошло, зацепился за край котловины бивнями, остановился. Звероподобный воспользовался моментом, нанес удар летящим камнем в его широкий лоб. Зверь будто споткнулся, замер и получил еще один удар смертоносным «ха».

На правах победителя Оя одновременным взмахом рук подал сигнал своей и вражеской группам наброситься на ослабевшее животное. С этого момента без кровопролития, чего тоже никогда не случалось в кланах звероподобных, он стал признанным вожаком. Себе вновь испеченный предводитель взял лишь кусок большого сердца добычи, другой преподнес Оу, но тот отказался от подарка. Оскорбленный Оя со злостью посмотрел на обидчика, но сдержался, разрешил одной и второй группам есть мясо добычи столько, сколько влезет и еще взять с собой, кто сколько унесет. Этим позволением он, по существу, приравнял Оу к разряду рядового охотника.

Вожаком Оя пробыл недолго. Пока нагруженная мясом ватага шла по степи, он находился впереди. Оу следовал в общей массе. Едва показалось родное стойбище из нескольких шалашей, покрытых от дождя и ветра шкурами животных, он переместился вперед и возглавил шествие. Осталось идти совсем немного, Оу резким взмахом руки остановил группу Оя, не разрешил следовать дальше. Враги-едино-кланники тут же схватились врукопашную. Полетели на землю куски мяса мамонта, бросились друг на друга подданные. Оя сбил кулаком противника с ног, занес над ним подобранную острую палку, но ее выбили из рук враги-сородичи, прибежавшие на помощь Оу.

Этим вечером у большого костра родной клан съел Оя как отступника и недруга самого вожака. Нежно поглаживая трофейный «ха», Оу вспомнил слова подлеца Оя о мести за родного брата-врага, Оу старшего, повесил себе на грудь глиняного медведя, снятого с поверженного недруга.

Племя нольцев продолжило движение на север с усиленной охраной. Группа Димора выставляла теперь дозоры с четырех сторон на таком удалении от колонны, чтобы зрительная связь с вождем не терялась. Нольц по-прежнему шествовал совместно с женщинами и детьми, рядом находилась группа Данца. Ночью дозоры становились скрыто расположенными постами, завидно готовили для себя место несения службы. Группа Селона своевременно обеспечивала соплеменников свежим мясом. Люди втянулись в походную жизнь по бескрайней степи, шли босиком, чтобы сберечь сыромятную обувь. По пути переселенцы нередко видели большие и малые группы животных на привольных травах. Особенно радовали глаз косяки лошадей, стада быков, свиней. Однажды нольцы увидели небольшое стадо мамонтов. Селон загорелся желанием поохотиться, но вождь не разрешил рисковать, не было даже малейшего понятия, как это сделать, к тому же не было нужды в большом количестве мяса.

— Вот мы и пришли в края, где много живности, — говорил Лек, — чует мое сердце, скоро придем к большой реке и путешествие наше закончится.

— Слова твои часто сбываются, — ответил вождь, — пусть они сбудутся и теперь.

К вечеру этого дня нольцы расположились на ночь в сухой балке. Костры в группах разложили перед вечером, а после ужина погасили. Вождь опасался нападения звероподобных. Их не было видно, но остатки их трапез, зола потухших костров встречались.

Взошла луна, смолкли людские голоса. Прохладный ветер вынудил отдыхающих спрятаться под шкуры животных. Укрылись с головой Улка и Ия, они лежали рядом с теплым Мустом. Неожиданно лош поднял голову, навострил уши и тревожно негромко заржал. Через мгновенье дружина Данца была на ногах. Выбрался из-под шкуры вождь.

Пост охраны от группы Димора лежал в отрытой перед вечером выемке на выходе из балки. Постовые слышали тревожный голос Муста, во все глаза всматривались в слабо освещенную луной степь, вслушивались в шорохи чернобыла на ветру. Луна и балка позади. Оттуда яркий свет от небесного светила слепит глаза, сколько не смотри, все равно ничего не увидишь.

Оу обнаружил переселенцев во второй половине дня. Он не умел считать даже по пальцам, но сравнивать смог, врагов было значительно больше, чем весь его клан. Вспомнились съеденный Оя и его перебитая группа. «Они помогли бы мне в битве», — возникла и тут же погасла запоздалая мысль.

Не теряя колонну врагов из виду, от одного укрытия к другому вожак двинулся с подданными вслед. Видел, где и когда остановились нольцы, как расположились их посты охраны. С трудом, но понимал, что лишь одной атакой уничтожить пришельцев он не сможет.

«Волки не нападают на все стадо одновременно, отбивают жертву в одиночку и расправляются без особых затруднений», — пришла спасительная мысль.

Оу не разрешил подчиненным охотиться даже на зайцев.

— Ужинать станем русоволосыми, — пояснил он.

Едва во вражеском стане утихли звуки, вожак повел группу на сближение. Не доходя до балки, людоеды легли в ковыль и поползли. Так они обычно делали, подкрадываясь к стаду пугливых оленей. Помогал ветер. Он шуршал сухостойной травой, трущимися друг о друга жесткими фиолетово-бурыми стеблями чернобыла. Внизу балки темнее и трава повыше, здесь звероподобные встали на ноги. В этот момент их услышал Муст. Группа Оу замерла на месте, выждала время, затем быстрым осторожным шагом двинулись в сторону поста. Когда звероподобные приблизились вплотную, постовые продолжали смотреть туда, где местность просматривалась лучше. Напавшие людоеды убили острыми палками одного наблюдателя, другому, раненому, залепили рот грязью, затем поволокли по косогору из балки.