Несколько дней кряду нольцы шли по прокаленной солнцем степи. Рек не было, запасы воды быстро таяли. Впереди в знойном мареве возникали подобие озер, люди прибавляли шаг, но призрачные видения вновь и вновь отступали. Переселенцы в еде не бедствовали, едва ли не из-под ног выскакивали зайцы, попадались сурки.

Одним из дней переселенцы подошли к очередной балке. Она отличалась от других крутыми склонами. Первой возле спуска остановилась примолкшая дружина. Подошли другие группы. То, что увидели люди, заставило умокнуть даже говорливых женщин, с открытыми ртами остались стоять мужчины. На дне лощины лежал белой горкой огромный скелет неведомого зверя. Первым высказал предположение Юх.

— Очень большой слын! — воскликнул он тоном знающего дело человека.

Пленник первым подошел к скелету. Череп зверя достигал его груди, закругленные кверху концы бивней намного возвышались над ним. Подошел Данц, его голова оказалась на уровне ребер. От пальцев ног до хребта, делая замеры по земле, исследователи насчитали более четырех больших шагов, почти таких же размеров оказалась длина скелета.

Осмелел Луч. Он осторожно поскоблил ножом бивень, ребро гиганта, удовлетворенно хмыкнул.

— Много чего можно сделать из костей этого зверя, — сделал заключение старший четвертой группы, — было бы хорошо, если возьмем что-то с собой.

Он попытался отломить огромное ребро, но собственных усилий не хватило.

— Зверь большой, страшный и наверняка злой, — прокомментировал Селон, посматривая на скелет, — охотиться можно, но всей группой. Мяса надолго хватит.

Он с силой ударил топором в верхнюю часть черепа, кость хрустнула и проломилась.

— Ноги у него очень толстые, — посмотрел на конечности Димор, — увернуться от него наверняка можно. Хотя зверь сильный, но на стоянку племени вряд ли нападет.

— Моя дружина может справиться с подобным зверем, — хвастливо заявил Данц, — главное не попадаться ему под ноги, да и под громадные бивни.

— Наверняка кожа у него толстая, стрела не возьмет, — заметил Селон, — только с пикой да с топором можно справиться. Но для этого к нему надо сначала подойти вплотную.

Мужчины племени ходили вокруг находки, ощупывали теплые на солнце кости, изумленно крутили головами.

— Надо же, их и топором не перебьешь.

— Съедят монты нас, как пить дать, съедят, — сокрушались женщины, переговариваясь наверху балки.

«Монт» на языке нольцев означал «жуткий».

Ни в глазах, ни в поступках не было испуга у мальчишек. Они раскачивали бивни, пинали пальцы конечностей, бросали камни в череп, прислушивались к глухим звукам. Кол забрался на позвоночник скелета, отыскал небольшой полый отросток, отломал, дунул в него раз-другой и соплеменники с восторгом услышали протяжный мелодичный звук «уа-уа». Новая дудочка пополнила «оркестр» племени нольцев.

Когда эмоции начали утихать, переселенцы обратили внимание на солнце, оно клонилось к закату. Вождь распорядился остаться на ночлег в балке, рядом с находкой. Кроме дружинников и чернокожих разведчиков, соплеменники приступили к заготовке топлива. Но лишь сухостойная трава, высохшие лепешки и кучи навоза животных оказались под рукой. Для вечерних костров в каждой группе горючего материала явно не набиралось. Вождь разрешил попробовать, станут ли гореть найденные кости? В ярком пламени останки монта горели хорошо. К концу ночи его скелет лишился ребер. Дружинники отрубили бивни, но бросить в огонь не решились, жаль было расставаться с хорошим материалом для всяких поделок. Утром Луч обратился к вождю с просьбой прихватить с собой бивни.

— Из них можно сделать для охранников и охотников костяные рукоятки к боевым топорам. Служить они станут дольше, рассыхаться не будут.

— Нет, мастер, — ответил Нольц. — Мы и без того перегружены, идем медленно, а лето уже в разгаре. Если кости монта есть в обыкновенной балке, они обязательно будут встречаться и в других местах. Когда придем к реке До, насобираем много костей, сделаем из них все, что ты замыслишь или захотят сделать другие.

В память о первой встрече с останками мамонта в племени нольцев осталась лишь дудочка Кола. Она неизменно звучала у вечернего костра, если у соплеменников было хорошее настроение.

Колонна переселенцев следовала по наполненной солнцем степи обычным порядком, но с усиленными боковыми и тыльным дозорами. Дружинники всей группой шли впереди. Не смолкая, звенела трель жаворонка. Низко над землей кругами носился ястреб, встревоженный появлением непрошеных гостей на его территории. Неожиданно он начал нападать на детей. Выпустив длинные острые, как заточенные косточки когти, хищная птица раз за разом низко пролетала над их головами, стремилась вцепиться во взъерошенные головы. Женщины бросились прикрывать шкурами девочек, мальчишки сами бесстрашно отбивались своим оружием, палками. Колу удалось стукнуть ястреба, тот кувыркнулся в воздухе, теряя перья, отлетел в сторонку, опустился на землю. Прилетела крылатая подруга ястреба, уселась рядом с пострадавшим неудачником.

Вечером у костра темой обсуждения стало не нападение неразумной птицы на детей, а совершенно иное событие. Первым странное поведение хищников и жертвы заметили чернокожие разведчики. Было хорошо видно преследование крупного животного небольшой волчьей стаей. Волки в последние дни чаще и чаще попадались на глаза переселенцам, но попыток нападения на людей они не предпринимали. Лошадь, а это была она, подняв хвост дугой, без труда уходила по высокой траве от коротконогих преследователей. Ее прекрасное с упругими мышцами тело лоснилось на солнце от пота. Животное периодически останавливалось, отдыхало, успевало схватить клок травы, затем неторопливым галопом продолжало бег. Но когда, казалось, результат преследования хищников закончится неудачей, из травы навстречу скакуну выскочила еще одна волчья стая. Конь отпрянул с испугу в сторону, резко остановился, с оскаленными зубами бросился на ближайшего волка, схватил нерасторопного за спину и отбросил далеко в сторону. Окруженный плотным кольцом преследователей он поднялся на дыбы, что-либо еще сделать не успел. Хищники с двух сторон одновременно набросились на жертву.

— Сегодня волки показали нам, как следует охотиться на лошей, — сказал Селон. — Волки в степи хитрее. Трудно придумать более простой и верный способ.

Слово «лош» означало у нольцев «быстрый, красивый».

Еще один прием охоты на лошадей показали этим днем хищники. Два крупных медведя гнали небольшой косяк. На первый взгляд звери не очень-то торопятся поймать добычу. Косолапят себе неспешно позади встревоженных коней. Но стоило хотя бы одной из лошадей сделать попытку уйти в сторону, медведь сбоку по-шустрому бросался наперерез, возвращал нарушителя порядка в табун.

Обстановка изменилась внезапно. Преследование велось по пологому склону невысокого хребта, поросшего ивняком. Глубокий овраг у его подножья беглецы заметили слишком поздно. Яростно метнулся назад жеребец-косячник табунка, широким прыжком проскочил мимо оторопевшего медведя, две кобылы последовали за вожаком. Остальные лошади сорвались с обрыва.

Вождь нольцев распорядился повернуть колонну к месту трагедии. Медведи пировали, но едва появились люди, удалились восвояси по дну оврага. Переселенцам удалось спасти лишь жеребенка. Не дошла до него очередь стать лакомством для хищников. Он упал всеми четырьмя ногами в трясину, завяз по самое брюхо. Теперь с выпученными от страха глазами, не мигая, глядел на людей, прядал ушами, тихо и жалобно ржал, как бы просил о помощи.

Вождь не разрешил убивать беспомощное животное.

— Все равно погибнет, — горестно покачал головой Селой.

— Отдайте лоша мне, — попросила Улка. — Я стану его кормить, поить.

А когда он вырастет, вождь решит, что с ним делать.

— Не было у нас в племени ничего подобного, — ответил Нольц. — Дикий зверь он всегда останется диким, жить рядом с человеком не станет.