Когда отряд подъехал к мосту, то им на встречу вышел шемб в сопровождении двух десятков солдат. Рыцарь отметил, что на стене и на флангах стали мелькать люди, и даже смог рассмотреть несколько стрелков с приготовленными ральбигами. Загремели цепи, мост слегка приподнялся над опорами.

— Стойте там, почтенные! — громко, но почти не напрягая голоса, произнес начальник караула. — Кто такие и с какой целью пожаловали во фри Глау?

Вперед выступил дес Хизе.

— Отряд из Рорана! Вот подорожная — рыцарь помахал своим пергаментом. Идем к вам на зимние квартиры!

— Опять банда нахлебников пожаловала! Сколько вас?

— Восемьдесят шесть.

— Тогда с каждого по одной серебряной монете. И еще столько — же за каждую лошадь! Показывай свою писульку, шем, и, гони монету. А нет, так поворачивай обратно!

Рыцарь кивнул Скайту, тот вытащил два золотых корбуса и одну серебрушку. Коней в отряде было сто пятнадцать штук.

Пограничный форт они прошли сравнительно легко. Патруль на дороге не встретился, что показалось дес Хизе немного странным.

— Беспечно здесь живут! — решил комиссар.

— А чего с них взять! Шемгор крепости — баба! — объяснил Вартф.

— Чего ты раньше не сказал?

— Я думал, вы знаете, месстре аллик!

— И что это за женщина? Воин? — уточнил рыцарь.

— Да, — нехотя признался капитан, — Бейрара Вин Хорс, внучка или правнучка основателя… не знаю. Хотя девка боевая. Три года назад, на турнире пеших мечников в Верле, взяла второй приз. Среди мужиков!

— Достойная дочь! — невольно восхитился дес Хизе. — И почему эли до сих пор не прибрали эту цитадель к своим рукам?

— Ждут. Фри Глау на отшибе, вести сюда армию ради пары тысяч мятежников нет смысла, дорога тяжелая… Вот наберется побольше ярги — тогда эли всех и прихлопнут, как комара на голой жопе.

— Понятно, — дес Хизе замолчал. Отряд неспешно трусил по раскисшей дороге, скупо посыпанной щебнем. Крепость показалась под вечер. Уже на подъезде к закрытым воротам их оклинули:

— Кого там принесло в такой ливень!

— Открывай, морда! — взялся за переговоры Вартф. — Отряд вольных ярги из Рорана! На подмогу! К вашей… — он замялся, подбирая слово, — Шемгору!

— А чем докажешь? — донеслось из бойницы.

— Ты спустись, тебе тогда так докажу! Месяц жевать не сможешь! А ну, открывай дверь Одноглазому Вартфу!

— Шемлик! Ты! — донеслось сверху, явно его узнали и по этому уважительно побаивались.

Двери недостроенной караульной башни со скрипом растворились. На встречу вышел дородный малый в гамбезоне и, отсалютовал алебардой.

— Приветствуем во фри Глау, почтенный шемлик!

Вартф присмотрелся, соскочил с коня и полез обниматься.

— Шемб! Фрич! Ты живой, сучий потрох! Что ж ты, гнида усатая, командира не пускаешь!

— Не велено, кому попало, ворота открывать! — старый вояка хлопал бывшего начальника по спине ладонью размером с хорошую лопату.

— Я те дам, кому попало! Фрич! — радовался ферк. — Ладно, где у вас лучший кабак?

— Напротив циркура, "Старая подкова".

— Позже, как сменишься, приходи! С меня вино, с тебя закуска!

— Как скажешь, командир! — добродушно посмеиваясь, шемб отсалютовал войску рыцаря. — Хороший отряд! Молодец к молодцу!

— Не сглазь! Место в казармах есть?

— Дык… — Фрич замялся, — восточное крыло, считай, декада, как пустое стоит.

— Ладно, потом расскажешь. Хозяйка в крепости?

— А как же! Все ждет, хочет твой последний глаз кинжалом подковырнуть, еще злиться за ту победу в Верле.

— Ну, это еще… Ладно, старик, поедем, а то чихать начну. До вечера?

— Так точно, шемлик!

— Смотри у меня, — Вартф шутливо погрозил сержанту кулаком, и отряд двинулся по узким улочкам крепости к восточным казармам, искать их коменданта, которого нашли в вышеозначенном трактире.

Он был в кондиции радушия и гостеприимства, поэтому лез целоваться ко всем подряд. Препроводив его к месту службы и поставив бутыль местного пойла Вартф смог добиться от него бумаги о квартировании людей, лошадей, и, даже — продовольственного пайка для всех на три дня.

— Б…боль…ши нне ммогу! — мычал пьяный в стельку каптенармус.

Его оставили в покое, пообещав утром прислать гонца с письмом на опохмел. Разместив отряд, дес Хизе, Скайт, Вартф, Айминдель, не снимающий салада с опущенным забралом, и Кло-Роску, отправились добиваться встречи у начальника гарнизона — преисполненной доблести Бейрары Вин Хорс. Встречу им назначили назавтра, поэтому вся компания, кроме эли, отправилась в кабак — слушать местные сплетни и ждать Фрича.

Утром кузнецы сообщили, что первые три пушки готовы и ждут установки на лафеты. Шел семнадцатый день месяца Косули, по местному календарю и, по прикидкам Борнуа пятьдесят пятый, с момента появления его в этом мире. Алхимик был доволен. Такой успех, меньше, чем за два месяца!

Обращение людей в городе было закончено. Стража иногда еще хватала уклоняющихся от выполнения приказа о "получении печати аллика Борнуа", но таких с каждым днем было все меньше и меньше. Теперь у алхимика было более десяти тысяч подданных и три клирика — ферка, которые отправились вместе с Боркуолом в ближайший к Верлу город — Схорлу, дабы осчастливить печатью аллика еще почти десять тысяч человек, включая окрестные поселки.

После обеда пушки закончили крепить на лафетах и вывезли за территорию военного лагеря. На всякий случай, в радиусе пятиста ярдов аллик приказал выставить оцепление, чтобы не произошло случайных жертв. Сэфриоль наблюдал за приготовлениями с караульной вышки. Алхимик внимательно осмотрел серпентины, явных изъянов не нашел, и с помощью одного из своих помощников начал заряжать, решив набить казенники порохом по полной и даже больше, но снаряды пока не закладывать.

Когда все было готово, он закрепил фитили, и неспешно двинулся за оцепление, приказав фамулюсу1) зажечь факел, от него подпалить по очереди все фитили и со всех ног бежать к нему. Благо день был пока солнечный, а порох сухой.

Застыв, в ожидании триумфа, алхимик наблюдал, как ученик поджог проселитрованный шнур и бросился бежать.

Он не преодолел еще и половины пути, когда за его спиной взорвалась первая пушка. Несколько осколков пролетело рядом с помощником, но в него, по счастью, не попало, поэтому ученик набрал еще более быстрый темп. Выстрел второй серпентины2) подбросил ее на лафете, было видно, как изогнулось дуло, и почти следом сработал третий заряд. Из жерла плюнуло огнем, орудие дернулось, но устояло. В оцепление примчался запыхавшийся фамулюс.

Алхимик помахал Сэфриолю рукой, тот стал спускаться с караулки, а Борнуа направился к своим детищам. Изуродованный ствол первой бомбарды валялся ярдах в десяти от остатков лафета. Казенник разорвало на мелкие кусочки. Аллик хмыкнул, и начал осматривать второе орудие. Эта пушка пострадала меньше, взорвавшийся порох лишь искорежил дуло, в некоторых местах оно треснуло, но устояло. Борнуа покивал, это он настоял на таком составе чугуна, металл, изготовленный местными оружейниками, никуда не годился, разорванное первое орудие доказывало это очень наглядно.

Он перешел к третьему орудию, пропорции к которому готовил лично. Выглядело оно, как новое, только немного закопченным. "Братья Бюро были бы мной довольны", — вспомнил он своих давних собутыльников в Сорбонне, лучших мастеров артиллерии во всей Франции.

Подошел Сэфриоль.

— Что скажешь, аллик?

— Мой металл выдержал, как ты видишь! Из этой серпентины можно продолжать стрельбу!

— Что ж, дерзай, я с удовольствием посмотрю.

— Сейчас, месстре Сэфриоль! — он окликнул ученика. — Мецер! Неси полный тяжелый доспех пехотинца, щит, несколько деревянных кольев и молоток! Живо! — опять обернулся к эли.

— Установим доспех на линии выстрела, ярдах в трехста. В этот раз я заряжу пушку не только порохом, но и картечью — кусками железных цепей, обрубками прутьев… Посмотрим, что получится. Подождите около четверти часа, месстре!