— Рождение Слайта предсказано, — встревоженно произнес Рейвенор. — Братия предрекла его. И вы сами были там, Куллин. Но время уже вышло. Пророчество не осуществилось.

— Неужели? Вы в этом уверены? — Куллин посмотрел на Рейвенора так, будто ему что-то было известно. — А может, все уже случилось? Или… подумайте сами, Гидеон. Рождение демона в нашей реальности, вероятно, должно представлять собой длительный и тяжелый труд. Возможны осложнения. Давайте согласимся на мгновение, что если вы с Зигмундом в своей слепоте способствовали родам с первого своего знакомства, то схватки продолжаются уже сколько? Шестьдесят лет?

— Если вы правы, то шестьдесят шесть.

— Тяжелые роды, — задумчиво произнес Куллин, — да, очень тяжелые.

— Значит, вы предполагаете, Куллин, что наши судьбы связаны Губительными Силами? Объясните мне, как это возможно, чтобы Извечный Враг мог пользоваться мной столько времени, а я бы этого не понял? Я не чья-то там пешка.

— Прошу вас, пешка никогда не понимает, что она — пешка, — произнес Куллин. — Да вы посмотрите на себя. Предавший ордосы беглый отступник, прибывший на Утохр за еретическим предсказанием. Вы явно нечисты.

— И как же варп связал нас? — повторил Рейвенор.

Куллин разочарованно всплеснул руками:

— Это произошло во время вашей первой встречи на Слифе. У меня нет времени, чтобы разжевывать вам все до мелочей, Гидеон. Вы умны и сами все можете понять. А сейчас нам необходимо обсудить с вами куда более важные вещи.

— Какие, например?

— Например, главный повод для этой встречи. — Куллин выдержал паузу. — Я предлагаю вам перемирие. Объединение сил ради достижения общей цели.

— Перемирие? Это мало вероятно, Куллин. Если честно, то мне кажется, что вы просто заманиваете меня в очередную хитроумную ловушку Молоха.

— Если бы мы хотели вас убить, — сказал Куллин, — вы были бы уже мертвы. Мы оставили вас в живых ввиду высокой вероятности того, что вы с Зигмундом нужны друг другу. Вам необходимо объединиться, чтобы бросить вызов Губительным Силам и остановить Слайта.

Рейвенор слегка откатился назад.

— Скажите мне, Куллин, с чего бы это злодею вроде Молоха вдруг захотелось останавливать Слайта? Скорее уж я поверю в то, что он пальцы сотрет до костей, пытаясь помочь рождению демона.

Куллин снова опустился на стул.

— Гидеон, неужели вы и в самом деле ничего не понимаете? Вы просто не разбираетесь ни в том, во что мы на самом деле верим, ни в том, о чем мечтаем. Мы для вас просто зло — зло, которое вам приходится останавливать. Но вы не видите отличий между разными видами зла. Мы все для вас на одно лицо — я, Зигмунд, Слайт. Вы слишком ограниченны. — Он бросил на Рейвенора пристальный взгляд. — Вы же прошли через дверь, Гидеон. Уверен, она показала вам момент или два из будущего. Понравилось?

— Ваши слова неубедительны. Но нет, мне это не понравилось.

— Знали бы вы, что увидели, пройдя через дверь, мы с Зигмундом. Галактика в огне. Эпоха апокалипсиса. Время демонов. Полыхающий остов, оставшийся от Империума, населенный вымирающими жалкими остатками человечества. Вы не желаете такой судьбы, я это знаю. Именно защите общества от подобного рока вы и посвятили свою жизнь. Но и мы также не желаем этого. Наши амбиции безумно отличаются от ваших, Гидеон, и даже находятся с ними в конфликте. Но мы с Зигмундом можем процветать, богатеть и достигать прочих целей только до тех пор, пока существует Империум. Империум — вот поле нашей игры, а человечество — наш инструмент. Мы вплетаем свои планы в сложный узор имперской жизни, чтобы приобрести с этого какую-либо выгоду. Я не хочу, чтобы вам вдруг стал нравиться наш образ жизни, но, поверьте, он абсолютно несовместим с Эпохой Демонов. Слайта необходимо остановить, поскольку альтернатива слишком ужасна для любого из нас.

— Перемирие, — произнес Рейвенор. — Мы с Молохом должны поработать вместе, чтобы разрушить наши оковы и уничтожить Слайта? Вы это предлагаете?

— Гидеон, если вы согласитесь, — кивнул Куллин, — я помогу вам выйти через дверь на Утохр. Затем распоряжусь отправить послание на Беринт с координатами этого места. Я говорю про тот мир, где мы сейчас с вами находимся. После чего вы соберете здесь всех своих людей и мы вместе продумаем план действий.

— А что, если я откажусь?

— Тогда вам никогда не узнать, где мы находимся, а нам придется справляться с проблемой своими силами. От этого может пострадать весь Империум. Если вы отказываетесь, возвращайтесь к двери, и распрощаемся на этом.

Последовавшая за словами Куллина тишина долгое время нарушалась только шепотом вечернего ветерка и щебетом птиц в живой изгороди.

— До свидания, — сказал Рейвенор.

Он развернул кресло и стал подниматься по холму.

— Я разочарован! — прокричал ему вслед Куллин. — Очень разочарован! Вы совершаете ошибку!

Рейвенор даже не стал обращать на него внимания и вскоре воссоединился со своими спутниками.

— Что происходит? — спросил Тониус.

— Кто был этот человек? — поинтересовалась Ангарад.

— Мы уходим, — произнес Рейвенор. — Смотритель, открывайте дверь.

Проводник вставил ключ в старый замок.

На мгновение они снова оглянулись на поле. В сумраке все еще можно было различить, что Орфео Куллин по-прежнему сидит на стуле посреди круга, глядя им вслед.

Он поднес правую руку к губам и послал им воздушный поцелуй.

— Не нравится мне все это, — сказал Тониус.

— Тебе, по-моему, вообще в последнее время ничего не нравится! — отрубил Бэллак.

— Откройте дверь, — повторил Рейвенор.

Дверь заскрипела, отворяясь. За ней виднелись вечерние поля и темно-лиловое небо, на котором уже проступили яркие звезды.

Они шагнули через порог.

Их встретили сырые, вонючие подземелья улья.

Здесь было мрачно и стояла невыносимая духота. Вода — и скорее всего не дождевая — капала на них откуда-то сверху, уносясь потом в бездонные глубины подземных стеков. Высоко в небе, не менее чем в тысяче метров, туда-сюда сновали крошечные точки — многочисленные машины проносились между башнями улья.

Из прилегающего переулка донеслись приближающийся топот ног и громкий хохот, отдававший безумием.

— Это неправильно, — произнес Тониус, — совсем неправильно. — Он посмотрел на проводника. — Почему мы не вышли в Ведьмином Доме?

— Обратно часто пролегает не тот путь, что ведет к цели, — вежливо ответил смотритель. — Каким он будет, выбирает дверь.

— И сколько шагов потребуется на то, чтобы вернуться в Ведьмин Дом? — сухо спросил Бэллак.

— Все решает дверь. Это не моя функция, — ответил смотритель.

— Открывайте дверь, — произнес Рейвенор.

Шаги и смех становились все ближе.

— Кто бы там ни приближался, — сказала Ангарад, — их мозги отравлены какой-то дрянью. Я чувствую ее запах.

— Ты можешь что-то унюхать за этой вонью? — спросил Тониус.

Ангарад проигнорировала его и посмотрела на Рейвенора:

— Они очень агрессивны. Будет кровопролитие.

— Откройте дверь, — повторил Рейвенор.

Смотритель попробовал вставить ключ, но тот отказался поворачиваться.

— Дверь еще не готова открыться снова.

— Откройте дверь.

— Придется подождать, пока она не будет готова, — сказал смотритель.

Тониус вздрогнул, когда в темноте стека прогрохотали выстрелы. С громким визгом скользнула по камню пуля. Снова смех и крики. Вопли.

— Бандиты, — произнес Бэллак, вскидывая лазерный пистолет и тщательно выискивая цель в противоположном конце дорожки. — Подогрелись химией и теперь только и мечтают выяснить с кем-нибудь отношения. Что ж, у первой башки, высунувшейся из угла, появится лишняя ноздря.

Снова раздались выстрелы, прозвеневшие уже ближе, и новый взрыв визгливого смеха. Ангарад встала рядом с Бэллаком.

— Только не перестреляй их всех, — сказала она, — Эвисорекс жаждет.

— Ты только представь, что, если бы не вы, я бы не смог здесь позабавиться! — с сарказмом в голосе произнес Бэллак.