Рассказано по случаю...
После окончания фестиваля театральных коллективов, понимая, как хочется ребятам, да и руководителям, где-то еще выступить, а тем более дать возможность показать свои наработки тем театрам, которые не прошли на заключительный фестиваль в Театре юного зрителя, я устроила в ДК профсоюзов еще трехдневный марафон.
1994 год был действительно годом театра для школ, в котором участвовали восемнадцать коллективов, показавшие, что такой сложный трудный вид творческой работы под силу и руководителям, и детям. А вот в 2007 году, закрывая свой театр, желая передать реквизит, костюмы, наработанные сценарии, столкнулась с тем, что в наших городских школах нет театральных коллективов. Есть «клочки», «однодневки», а не театры. В чем причина? И не говорите мне, что дети не хотят играть! Дети на то и дети. Хотят! А вот одержимых — «динозавров» — осталось мало. Взваливать на себя этот огромный груз — вести театр, тем более музыкальный, без финансирования — особенно нет желающих. Да и тяга к этому делу у руководителей поубавилась. Лучше иметь платную хореографию, группу дзюдоистов — как-то ближе к телу.
Запасной аэродром
Работая во Дворце культуры профсоюзов с театрами, я помогала создать театральный коллектив еще и из людей с ограниченными возможностями. После того как был создан такой коллектив, его передали в руководство Л.П. Коклюшкиной. К этому времени ко мне обратилась директор школы №9 Людмила Михайловна Силина, позднее возглавившая Пролетарский отдел народного образования, с просьбой помочь создать театр в школе, которая имела эстетическое направление. В этом театре-спутнике за три года были поставлены и показаны на смотрах спектакли: «Супер-купер, прим-грим», «Сорочий РКЦентр», «Тайна голубого источника». Активно помогали педагоги школы. Недаром говорят: какова голова, таков и хвост! Что и откуда гниет? Хочется вспомнить завуча по воспитательной работе Н.П. Томашевскую, другого завуча Е.А. Алексееву, хореографов О.Е. Кулагину, Л.Л. Дашкевич, позднее Л.Н. Лапшину, музыкантов А.Е. Овсепян, Парфенову, Голубеву, Афанасьева, Мингалиеву и других работников школы.
К этому времени условия работы детского музыкального театра (ДМТ) на базе Дворца культуры профсоюзов, перешедшего под руководство городского центра социальной опеки, ухудшались. Техника вышла из строя, руководители стали отказываться работать за зарплату (по старым ценам) в 72 тыс. рублей в месяц по договору с сентября до мая. Театру реже предоставляли сценическую площадку дворца. А если и предоставляли, то для мероприятий закрытого типа с раздачей подарков малообеспеченным многодетным семьям и детям-инвалидам. На такие встречи мы не могли приглашать, как раньше, всех желающих. Все это привело к решению полностью перебазироваться в школу №9 как на запасной аэродром, где нам были рады.
Неотосланное прошение
«Министру культуры РСФСР Ю. М. Соломину
«В г. Твери на базе ДК профсоюзов более трех лет назад с нулевой отметки по инициативе энтузиастов возник детский творческий центр и музыкальный театр для детей и юношества, в котором более ста детей и подростков в возрасте от четырех до пятнадцати лет.
Детский творческий центр стимулирует возникновение филиалов при домоуправлениях и школах, налаживает творческие и методические связи с другими коллективами города, области, страны. За этот период жизни детским музыкальным театром поставлены три спектакля («Супер-купер, прим-грим», «Сорочий РКЦентр», «Шоколадная страна»), готовятся еще два, ориентированные на участие в них как самых маленьких актеров и музыкантов, так и подрастающих детей коллектива. Театр выезжал на гастроли в города Ржев, Торжок, Конаково, п. Спирово, в Москву, был в гостях у космонавтов, провел областной смотр «Юные таланты», большой праздник «День прав ребенка» — как итог этого смотра. В феврале 1991 г. получил звание НАРОДНОГО.
В творческом «портфеле» центра литературные и музыкальные работы наших детей (например, к спектаклю «Я — прохожий» написал музыку девятилетний ребенок). Спектакль «Шоколадная страна» в этом году показан 21 раз при полном зале в 550 мест. Это очень тяжело, но другого выхода не было. ДК профсоюзов с 1 января 1991 г. перешел на хозрасчет. Коллективы должны зарабатывать на себя и на руководителей. Все это несовместимо с творческим процессом, тем более детским. Художественный руководитель этого центра и театра, член СП СССР, все эти годы зарплаты не получал из-за отсутствия бюджетного финансирования.
Руководят коллективами, в которых балетная группа в количестве 60 человек, актерская группа — 37 человек, музыкантов-детей, солистов, ВИА театра — 20 человек, высококвалифицированные специалисты-энтузиасты — полставочники.
Коллектив руководителей центра и театра просит оказать финансовую поддержку созданному коллективу, находящемуся не в самостоятельном помещении, поддержать инициативу Г. Р. Лагздынь по факту рожденного детского творческого центра».
Художественный руководитель и директор театра Гайда Лагздынь, член Союза писателей СССР, лауреат II Всесоюзного конкурса на лучшую детскую книгу, член правления Детского фонда
Итак, с момента возникновения в 1987 году театр и детский творческий центр просуществовали до февраля 1996 года.
С театром я прошла кульминационную точку всего количественного роста и театрального величия. Если оценивать глазами государственными, шла непродуманная перестройка и на нашем фронте, давшая такие видимые результаты. Больным надо помогать, но не забывать и о здоровых.
Со мной на новое место пошли Лена Забавляева, Ирина Стародубцева, Лена Журавлева, Светлана Морозова, Дмитрий Владимиров, Сергей Федоров, Ксения Ладонина, Даша Сибирская, Саша Сущенко и другие. И, конечно, мои главные помощники Евгений Барекян и Владимир Есаков. Володя, еще во дворце, фактически жил в помещении нашей студии. В школе №9 директор, все понимающая Людмила Михайловна, негласно разрешила даже кровать поставить у нас в радиокомнатке, где и жил Есаков.
Хочу написать оркестровку оперы
В архиве обнаружила письмо из Петрозаводска от композитора Георгия Асламова:
«Дорогая Гайда, здравствуйте!
Высылаю ноты, будете отдавать к исполнению, пусть перепишут, чтобы у Вас был авторский экземпляр.
Хочу сам написать оркестровку оперы. Будут ли в наличии инструменты — скрипки I и II (хотя бы по два пульта), виолончели один пульт, альт один, контрабас один, бас-гитара, ритм-гитара, клавишник, флейта (I и II), гобой (2), кларнет (I и II), фагот I, трубы — 2, тромбоны II-III, ударник, колокольчики, вибрафон.
Всего — 21-23 человека. Обойдется в 6-7 репетиций (по 0,5 разовой ставки; 2 сеанса записи (по I ставке), всего не больше 110 ставок в пределах 700-800 рублей.
Хотя, конечно, музыкальный спектакль должен идти под «живую» музыку, будет меньше накладок, но финансово сложней. За каждый спектакль платится разовая (по трудовому договору) ставка.
В общем, нужно уточнить возможный состав оркестра и срочно мне сообщить...»
Я хотела ответить так:
«Милый Георгий Петрович! О каких кларнетах, гобоях, фаготах, тромбонах и контрабасах вы говорите? Я бы рада играть и на вибрафоне, только бы не исчез детский музыкальный театр. А из инструментов я больше люблю саксофон...»
Но письма такого содержания я не отослала — не хотелось демонстрировать нашу бедность.
А почему Моцарт?
До перехода на новую сценическую площадку, два года назад, я закладывала основы для постановки спектакля о Моцарте. Спровоцировал меня на это главный режиссер Театра кукол Сергей Львович Белкин. Я познакомилась с Мариной Родославовной Черной, прекрасным музыкантом, которая получала научные знания именно по Моцарту. Мной было написано либретто, но спектакль в Театре кукол не стали ставить. С.Л. Белкин мечтал создать спектакль таким, каким он хотел, если не ошибаюсь, при помощи фарфоровых кукол, но это оказалось дорого. Уже шагала перестройка. Почему именно эта тема взволновала нашего замечательного режиссера и вдохновила меня на постановку? Во-первых, в 1996 году Вольфгангу Амадею Моцарту исполнилось 240 лет со дня рождения. И никто в мире не ставил спектакля о великом музыканте XVIII века. Во-вторых, я создала либретто, написать которое было непростым делом. Пришлось узнать жизнь Моцарта — для этого просиживала многие часы в музыкальном отделе библиотеки имени Горького, прослушивала не только ранние произведения композитора. В-третьих, была сделана запись музыки. А потому, войдя в этот классический музыкальный пласт, оставить затею с постановкой я не могла. Для спектакля художница Лидия Сретенская нарисовала ряд настенных панорамных картин, создала портрет музыканта. Для первой вступительной части изготовила кукольный вариант реквизита. Была проделана огромная подготовительная работа. Костюмы той эпохи нам дал напрокат драмтеатр. Актерским сводным составом спектакль «Юный Моцарт» был рожден. Какие были радостные репетиции, когда шла запись голосов, реплик! Живое исполнение, участие в опере для ребят было ново, 90% из них проживало в рабочих казармах-общежитиях «Пролетарки». Музыку гениального композитора XVIII века приняли, полюбили. Многие, не имея музыкального образования, стали различать, чуть что заявляя: «Это не тот менуэт!» Это случалось тогда, когда фонограмма не попадала на нужный отрезок спектакля, а в нем было 23 фрагмента из ранней музыки Моцарта. Ребята стали буквально «балдеть» от «Сикстинской капеллы» композитора Аллегри в переложении Ф. Листа, а от «Реквиема» у ребят возникало тихое торможение. Одну маленькую актрисочку мне пришлось снять с роли четырехлетнего Моцарта из-за реакции на музыку. А в целом я была счастлива. Дети рабочих казарм-общежитий, где много звучит совсем другой словесной музыки, прониклись музыкой гениального Амадея Моцарта.
