- О, боже. - Голова Клэр заметалась из стороны в сторону, когда ее бедра двигались против его жезла в отчаянном исступлении. - Возьми меня, Михаил. Пожалуйста.

Он взял член в руку и направил к ее входу. Ее киска распухла, была мокрой от возбуждения, и он провел головкой по ее набухшим губам. Клэр издала низкий стон, и он повторил свои действия, задержавшись у клитора. Ощущение вызвало в нем дрожь, и Михаил заскрежетал зубами, входя в нее с сильным толчком.

- Оооооо... - Звук выскользнул из губ Клэр с дыханием, когда она кончила. Михаил продолжал двигаться с каждым сокращением, усиливая ее наслаждение, пока ее тело становилось безвольным и податливым. Пару недель порознь казались вечностью, и их споры, его безумные требования, не говоря уже о том, что он знал, что она беременна, исчезли под инстинктивным желанием соединить их тела воедино.

Через ослепление штурм экстаза Клэр обнаружила, что Михаил смотрел на нее. Его глаза вспыхнули серебром, и взгляд устремился на ее грудь. Она посмотрела на струйку крови, которая бежала по ее груди и стекала по соску, и ее тело сжалось от новой волны страсти. Он, казалось, зациклился, был заворожен увиденным, и его одержимость только подтолкнула Клэр к высшему состоянию бессмысленной потребности.

- Михаил, я хочу, чтобы ты ощутил вкус моей крови на своем языке. – Он посмотрел ей в глаза, его глаза были широко распахнуты и горели диким огнем. - Сделай это, - приказала она, когда очередная волна сильного наслаждения грозилась подняться и похоронить ее под собой.

Он провел языком по ее груди, а Клэр испустила отчаянный вздох. Ожидание свернулось в ее животе, когда он поцеловал ее в губы, его язык двигался в такт с бедрами. Медный привкус ее крови не должен был заставлять ее хотеть большего, но это было не так. И на этот раз она хотела испробовать крови Михаила. Испить. Инстинкт принять его кровь в себя ощущался на уровне ее ДНК, пока она не думала, что может сойти с ума от этого.

Он прервал их поцелуй и отстранился, будто оценивая ее реакцию. Клэр облизнула губы, и его глаза засверкали, взгляд был прикован к ее движению.

- Ты моя, Клэр. - Он глубоко вошел в нее, да так, что она ударилась головой о стену и тихо всхлипнула. - Моя. - Сильнее. Глубже. - И я уверен, что любой мужчина, который подумает претендовать на тебя, узнает об этом.

- Да! - Как она вообще могла думать о каком-то другом мужчине? Михаил был центром ее Вселенной, это была сила, которой невозможно сопротивляться. Его мышцы дрожали под ее прикосновением, сгибаясь и освобождаясь. Вены вздулись на его шее, так он бешено трахал. - Я хочу попробовать тебя, Михаил. Испить из тебя. Я должна!

Она не могла объяснить этот позыв, но также не могла ничего сделать, чтобы побороть его. Михаил торжествующе зарычал, когда поднес свое запястье ко рту и прокусил. Он прижал запястье ко рту Клэр, она впилась зубами в его плоть и начала сосать. Его бедра бешено двигались, и первые теплые брызги соленой меди наполняли рот Клэр, стекая в горло на пороге потрясающего и умопомрачительного оргазма.

Она вцепилась руками в его руку и удерживала запястье у рта, впиваясь зубами в плоть от глубокого сосущего голода. Губы Михаила отстранились, показывая острые пики его клыков за мгновение до того, как он сомкнул челюсти. Шок от тепла затопил ее, когда его член пульсировал с каждой волной оргазма. Каждый мускул, каждая жилка, которая связывала их тела, ощутила абсолютное облегчение, когда глубокий, удовлетворенный рык вырвался из его горла.

Клэр кончила одновременно с ним, ее второй оргазм был мощнее первого. Ее тело трясло от силы, и кожа Михаила треснул под ее зубами, когда она укусила его запястье сильнее, чтобы увеличить приток крови.

Она уплывала с каждым мощным спазмом внутренних стенок. Полностью покинув тело, она плыла на облаках восторга. Она была не более чем клубком нервов и ощущений, паутинкой без формы.

Казалось, прошли года, пока единственным звуком в маленькой квартире было их смешавшееся дыхание. Она посмотрела на запястье Михаила, и открытые раны закрылись у нее на глазах, полностью зажив, кожа снова стала гладкой и безупречной, как несколько минут назад. Клэр посмотрела Михаилу в глаза, они были почти полностью серебряными, на радужке был едва заметен след ярко-синих ирисов.

- Твой ротик так симпатично выглядит, окрашенный моей кровью. - Гортанный голос заставил его все еще эрегированный член сжаться внутри нее. Он склонился к ней и снова медленно поцеловал. Осторожно. Когда он пробовал ее губы и скользил атласным языком, это вновь наполнило ее приливом тепла.

- Михаил, - прошептала она в его губы. Ее слова ей не принадлежали, скорее всего, что-то глубоко внутри нее, чего она не понимала, заставляло произносить эти слова. - Я хочу большего.

Клэр приняла его вену и завершила их кровную связь. Это было неожиданно, могло быть только после ее обращения, и то, что она попросила его об этом, нарушило его шаткое самообладание. Истощить ее будет проще простого, пока его член все еще был похоронен в скользком жаре ее киски. И когда ее сердце перестанет биться, он снова даст ей вену, вызвав переход, одновременно наполнив ее своим семенем.

Зверь в нем вырвался на поверхность, требуя, чтобы опустошить ее. Потушить пламя ее человеческого существования, потому что это может спровоцировать что-то новое и дикое, дав жизнь вампиру, которым она станет.

- Клэр, не проси меня об этом. - Его клыки покалывало в деснах, и его накрывало желание укусить ее. Испить ее досуха, пока он трахал ее. - Не тогда, когда твоя дочь так близко, между нами и так много нерешенных вопросов.

Клэр так резко дернулась назад, что ударилась головой о стену. Она нахмурилась, когда посмотрела ему в глаза.

- О чем ты говоришь?

Он прижал ее к себе, тепло ее тела было успокаивающим бальзамом на его коже.

- Твой ребенок. В квартире рядом. - Он пригладил волосы Клэр и пропустил шелковую прядь сквозь пальцы. Возможно, небольшое количество крови, которое она забрала у него, повредило ее разум. Лента паники развернулась внутри него, и он опустил ее на пол, глубокое чувство утраты, которое он ощутил, только усиливало его страдания.

Так же растерянно, неодобрительно нахмурившись, Клэр убрала ноги с его талии. Михаил аккуратно поставил ее на ноги, и она прислонилась к стене, ее руки по-прежнему лежали у него на плечах.

- Ты думаешь, что Ванесса - моя дочь? – выдохнула она, чуть не смеясь. - Мне было бы четырнадцать лет, когда она родилась!

Теперь настала очередь Михаила путаться.

- Ты не отрицаешь, что у тебя есть ребенок. И ты сама сказала, что отец твоего ребенка – мудак.

Клэр покраснела.

- Я говорила о тебе. Такое пещерное отношение иногда сводит меня с ума!

Он был отцом ее ребенка? Но девочка не была его дочерью... Шестеренки медленно крутились в голове Михаила. Он, спотыкаясь, сделал шаг назад, потом еще один. Коллектив зашевелился в его голове, в сочетании с неидентифицируемым ароматом, который окутывал Клэр. Его взгляд пробежался по всей длине ее тела, задержавшись на почти неразличимой округлости низа ее живота. Этой полноты раньше там не было. Ее грудь, хотя и была округлой, на самом деле стала тяжелее, чем две недели назад.

- Для того, у кого за плечами века прожитых лет, ты немного тормозишь, не так ли?

Яркая улыбка осветила черты ее лица, когда руки потянулись к животу. Михаил опустился на колени перед ней, приобнял ее и прижался щекой к ее утробе.

- Мой ребенок, - пробормотал он. - Ты носишь моего ребенка?

Клэр провела пальцами по его волосам, будто успокаивая его.

- Это мальчик, - прошептала она. - Не спрашивайте меня, откуда я это знаю.

Его ребенок. Его сын.

Эмоции наполнили грудь Михаила, и он подумал, что сейчас лопнет. Клэр никогда не принадлежала ему больше, чем в тот момент.