- Солнце вот-вот встанет, вампир. Если ты собираешься убить меня, сделай это как можно быстрее. В противном случае, я могу просто дать солнцу сделать эту работу за меня. Я буду смотреть, как ты горишь, и отдам твой прах твоей паре, прежде чем сверну ей шею.

Кожу Михаила уже покалывало от прихода утреннего света, но будь он проклят, если его сожгут или с ним сделают что-то иное. Он вытащил кинжалы-близнецы из ножен и схватил их поудобнее, готовясь к нападению. Убийца бросился, и Михаил увернулся от дикого броска, пропуская кинжал убийцы в сантиметрах от себя. Михаил воспользовался оплошностью в своих интересах и ударил ублюдка в челюсть рукоятью, зажатой в правом кулаке. Когда его противник споткнулся, Михаил рванул вперед и с размаху опустил руку вниз, молниеносно вонзая острие между шеей и плечом убийцы.

Лезвие вошло по рукоять. Кровь лилась по кулаку Михаила, запах раздирал его горло от жажды. Отстраняясь, убийца сделал шаг вправо, смех булькал в груди, он вытащил лезвие и с грохотом бросил его на тротуар.

Самодовольный ублюдок даже умереть не мог со спокойным достоинством. Он прижал руку над раной, кровь пульсировала у него между пальцев с каждым ударом сердца. Ониксовая чернота проглотила его взгляд, чернильно-черные завитки распространились по его векам и скулам. В тисках вожделенной битвы, чтобы убить берсерка, требовалось отрубить ему голову. Жуткий смех поскреб уши Михаила, и он потянулся за кинжалом, чтобы закончить путь убийцы раз и навсегда.

Краем глаза он заметил несколько тел, мчащихся по тротуару к нему. Где был один убийца, несомненно, будут еще. Раненого убийцу перед ним поджидали еще впереди и, вероятно, несколько позади. У Михаила были печальные шансы. Он приготовился к нападению существ с черными, мертвыми глазами, наступающих на него из такой же тьмы, какая была в могиле, в которой он был вынужден прожить век.

- Думаешь, можешь убить меня? - прокричал он сквозь шум города, который бил по ушам. - Я - «неубиваемый»!

Через тридцать минут он или победит своих врагов, или погибнет от их рук, или сгорит от проклятого рассвета. В любом случае, этот бой будет его последним боем. Крик из переулка слева от него привлек внимание Михаила, и он обернулся. Боги. Что еще может попытаться убить его этим утром?

Из тени появилась женщина, словно мстительный призрак, закованная с головы до ног в черную кожу, только бледные щеки блестели под покровом волос цвета воронова крыла. Зеленые глаза блестели серебром в сером рассвете, за ней расположился маленький эскорт дампиров, все они были экипированные для борьбы. Шивон. У женщины было удивительное чувство времени. Никакие мечи или кинжалы не потянули бы это страшное собрание. Они принесли с собой целый арсенал современного оружия.

- Направо! - рявкнула Шивон парням за своей спиной, и раздались выстрелы. Видимо, женщина решила убить сначала их общих врагов, так, возможно, позже она сможет убить его сама.

В этом случае действовал принцип враг моего врага - мой друг. Он сможет побороться с Шивон позже. Все что имело значение сейчас - уничтожить убийц, прежде чем они смогут заполучить в свои руки Клэр. Он сделал несколько шагов назад, будто отступает, уводя бой подальше от нее.

Рубаки появились на улице, словно из воздуха, тучи темных фигур в сером рассвете. Михаил вздрогнул, вспомнив о кинжале в руке, ослабив пальцы вокруг рукояти, когда он перенес вес, готовясь к предстоящей атаке. Вожак берсерков был ранен, но сильно разозлен от нанесенного ему ущерба. С издевкой и удовлетворением он улыбнулся. Михаил позволил сражению позади него исчезнуть в глубине его сознания, сосредоточившись на угрозе перед ним. Еще один убийца присоединился к большому ублюдку, пытающемуся продырявить колом сердце Михаила, вооружившись теми же современными тактическими средствами, которыми были снаряжены дампиры Шивон.

Михаил вложил в ножны один из своих кинжалов, выбрав вместо него метательный нож. Почти так же быстро, как выстрел, он выхватил клинок из-за пояса, и пустил в полет, похоронив лезвие по рукоять в шее второго убийцы. Он вырвал лезвие из убийцы, будто оно было не более чем щепкой, но цель Михаила была верной, и кровь била фонтаном из вены. Боги, как его горло горело от жажды.

Его внимание было обращено к малиновому ручью, текущему из шеи убийцы, но Михаил стряхнул с себя кровожадность, и с рыком понесся к большому убийце. Кинжал требовал более близкого расстояния, и клыки Михаила были столь же опасны, как кинжал в руке. Он резал, рубил, его рука двигалась как в тумане, когда он стал прогрызать себе путь мощными челюстями, разрывая плоть.

Михаил дрался, как одержимый, рубил, резал, пинал и бил со всем гневом и местью в каждом ударе. Михаил кровожадно избивал убийцу, пока не закачался, а у его ног не образовалась масса из сломанных костей.

В своей слепой ярости Михаил сделал шаг слишком близко, и берсерк схватил его за ноги. Он жестко ударился об асфальт и перекатился как раз перед тем, как второй убийца смог пробить его грудь колом с серебряным наконечником.

Хватит этой херни.

Он серьезно ослабел от борьбы с предыдущими двумя убийцами, но занялся и этим. Оба кинжала прочно лежали в его ладонях, он полоснул берсерка, разрубив от горла до позвоночника. Отвлекшись, Михаил пропустил удар в челюсть и отлетел назад, проскользил несколько метров по тротуару перед тем, как остановиться. Военачальник берсерков вытащил пистолет из кобуры и прицелился Михаилу в лицо.

- Мы - Судьба.

Прежде чем спустить курок, убийца рухнул на колени. Длинный клинок торчал из его горла, и дыхание клокотало в его груди, когда он завалился вперед. Над ним возвышалась Шивон, поставив сапог на спину убийцы, она выдернула клинок и отделила голову от позвоночника. Она вытерла лезвие о бедро и побрела к Михаилу, стуча каблуками по тротуару.

- Ну, Михаил, - промурлыкала Шивон. Она бросила взгляд на первые лучи солнечного света и повернулась к нему с торжествующей улыбкой. – Выглядит так, будто я спасла твою жизнь. Думаю, что за такую услугу ты мне должен, разве нет?

После половины дня с Ванессой, полной смены и нескольких часов сна вечером, Клэр была не готова начать все заново с длинной утренней смены. Кто хотел получить завтрак в 5:00 утра? Последние двадцать четыре часа слились воедино, когда она раскладывала сырные булочки на блюде и привинчивала пластиковые крышки на свои места. Запах кофе творил чудеса с нее тошнотой. Может, младенцам-дампирам нравился колумбийский жареный?

Тепло расцвело в ее груди, и Клэр замерла как вкопанная. Оно распространилось по телу к конечностям, лучи тепла придавали ей силы и стойкость, изгоняли все следы тошноты и непосильного переутомления. Она чувствовала себя живее, чем была после ухода от Михаила.

Михаил.

Ее вампир был рядом. Она ощущала его в глубине души. Желание пойти к нему переполняло ее, заставляя переставлять ноги, будто она не могла контролировать собственное тело. Тяжелый груз был снят с Клэр, когда она открыла связь между ними и позволила его силе затопить ее, наполнить в ней все, что она давала крошечной жизни, растущей внутри нее.

Хлоп! Хлоп! Хлоп!

Выстрелы эхом отдавались у нее в ушах, и она заставила себя отшатнуться от стеклянных дверей. Она укрылась за высокими столами, присев на корточки и прижав руки к животу, чтобы оградить своего будущего ребенка от надвигающейся опасности. О, боже. Там Михаил!

Он был сильным. Непогрешимым. Бессмертным вампиром, который рвал глотки своих врагов голыми руками. Конечно, он мог выйти сухим из воды в любой ситуации, но возмущенные крики сливались с лязгающим металлом, подавая первые предательские признаки сомнения, пуская корни в ее доверие.

Она должна была помочь ему.

Все, что она могла надеяться сделать, это безоружно и беззащитно отвлекать нападающих достаточно долго для того, чтобы Михаил одержал верх. Она распахнула дверь с достаточной силой, чтобы снять ее с петель, и выбежала на улицу как раз тогда, когда первые утренние лучи солнца стали обрисовывать городской пейзаж. Дерьмо! Улица выглядела как зона боевых действий. Тела устилали землю, и Клэр обежала побоище в поисках его, молясь, чтобы его не было среди погибших. Размытое движение привлекло ее внимание, и Клэр обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть высокую, худую женщину, одетую с головы до ног во все черное, ее темные волосы развевались, будто кудри были сделаны из атласной ленты, когда она бежала. Слева от нее, компания странных людей тащили тело к боковой аллее, когда то боролось, пытаясь освободиться.