— Наша вторая утренняя служба передается по кабельному телевидению более чем на двести студий в США и транслируется через спутник в несколько зарубежных стран. Барни, если не находится в отъезде, читает проповеди каждое воскресенье. Иногда он сопровождает службу показом отрывков фильмов или видеоклипов, — с гордостью сообщила она. — В кафедру вмонтирован пульт управления, что дает ему возможность гасить свет, задвигать жалюзи на большом окне, опускать огромный экран, обычно скрытый в потолке, и включать проектор на балконе. Когда по воскресеньям у нас выступает приглашенный известный певец или музыкант, его изображение проецируется при помощи видео на большой экран, чтобы даже в последних рядах все было хорошо видно.

— Подлинный космический век, — одобрительно произнес мистер Макферсон из Сиу-Фоллз.

— Думаю, что так можно сказать, — подхватила наш гид. — Мы не выдумываем ничего экстравагантного, однако Барни считает, что множество церквей прилагают недостаточно усилий для привлечения прихожан. У него постоянно рождаются все новые и новые идеи. Например, вы, возможно, заметили, что кафедра находится практически на театральной сцене, Барни спроектировал храм со сценой вместо традиционного алтаря, потому что иногда для разнообразия частью воскресной службы может быть отрывок из какой-нибудь драмы или пьесы иного жанра. Сама кафедра при помощи гидравлического устройства может быть убрана под сцену, и в таком случае ее совершенно не видно.

— Ваш храм не совсем совпадает с моим представлением о церкви, — заметила, покачивая головой, луноликая леди из Кентукки, — но в этом определенно что-то есть.

— Нам очень хотелось бы верить в это, — ответила Нелла, безуспешно пытаясь казаться скромной. — Но мы также знаем, что к Богу ведет множество дорог.

— Аминь, — произнесла дважды побывавшая в Лас-Вегасе дама с мультфильмошной прической. — Скажите, работает ли Барнаби Бэй здесь по будням?

Наша хозяйка энергично затрясла головой.

— Конечно. Ежедневно. Одно из крыльев здания полностью отведено под рабочие помещения и аудитории программы христианского обучения. Программа включает в себя воскресные школы для взрослых и детей и вечерние классы по будним дням. Кроме того, у нас есть дневной детский садик для более чем трехсот детишек.

— Рабочие помещения... так, значит, именно там... — самоуверенная и напористая миссис Макферсон не закончила фразу, наткнувшись на жесткий взгляд своего супруга.

— Да. — Нелла плотно сжала губы и, опустив глаза, принялась изучать свои очень удобные черные туфли-лодочки. — Именно там мистер Мид был убит частным детективом. Ужасная трагедия.

Я хотел было ответить на это ничем не обоснованное замечание, но вовремя прикусил язык. Посерьезнев после упоминания об убийстве, мы вышли из огромного святилища и направились в учебное и рабочее крыло здания. Нелла продемонстрировала нам пару классных комнат, которые заставили бы позеленеть от зависти большинство университетов. Когда мы шествовали по коридору, нам повстречалась ослепительной красоты брюнетка.

— Привет, Нелла, — произнесла она с улыбкой, способной растопить все полярные льды. — Как поживают ваши милые внучата?

— Превосходно, Элиз. Благодарю, — ответила Нелла, и брюнетка энергичной и изящной походкой продолжила свой путь по коридору. И тут же жизнь показалась мне более тусклой.

— Кто эта красивая женщина? — прошептала леди из Кентукки, обращаясь ко всем одновременно.

— Элиз Бэй — жена Барни, — сказала Нелла. — Она столь же мила характером, сколь и красива. Очень активно участвует в деятельности храма. В свое время получила титул Мисс Каролина. Как говорят, должна была стать Мисс Америка, а вовсе не занять второе место... Но, увы, во все вмешивается политика. Вы знаете, как это бывает.

Дружно кивнув, мы продолжили путь. Я подумал, не стоит ли незаметно отколоться от группы, чтобы провести небольшое собственное исследование, но, взвесив все, отказался от этой затеи. Вулф постоянно твердит, что мне не хватает терпения. Кроме того, у него имеется свой план действий. Во всяком случае, он так утверждает.

Когда я вернулся в особняк из бурого известняка, Вулф, покончив с ленчем, уже наслаждался в кабинете своим кофе и книгой. Фриц, да благословит его Господь, сохранил для меня тарелку запеченных в масле рисовых оладьев и немного черносмородинового джема. Обдумав очередность своих действий, я, прежде чем отправиться на доклад к Вулфу, уселся в кухне и прикончил оладьи с джемом, добавив к ним два куска пирога с черникой. Я знал, что Вулф откажется меня слушать, пока я не подкреплюсь. Если бы мой босс имел девиз, то он звучал бы так: «Пища прежде всего, а остальное может подождать».

Когда я с чашкой кофе в руках добрался наконец до кабинета, Вулф был готов меня выслушать. Я представил ему полный отчет обо всем, включая экскурсию по зданию и прилегающей территории. Пока я докладывал, он сидел, смежив веки. Несколько раз он взглянул на меня и лишь однажды скривился, услыхав, что Нелла Рейд самолично вершила суд над Фредом и безапелляционно вынесла приговор. Когда я закончил, Вулф втянул воздух полной грудью и медленно выдохнул.

— К дьяволу! — буркнул он и нажал на кнопку звонка, требуя пива. — Соедините меня с этим попом.

Вулф почему-то считает, что я могу связаться с кем угодно, просто подняв трубку и объявив, что беседовать будет сам Ниро Вулф. Я набрал номер церкви, и мне вновь ответила рыженькая, восседавшая в роскошном фойе. Я попросил Бэя, и меня соединили, не задав ни единого вопроса.

— Приемная доктора Бэя, — ответил приятный женский голос.

— Говорить будет Ниро Вулф, — сказал я, кивая Вулфу. Тот поднял трубку параллельного аппарата.

— Как мне доложить о нем? — последовал вежливый вопрос.

— Думаю, что мистер Бэй знает его, — ответил я, и мы стали ждать соединения. Из трубки нам в уши лилась мелодия церковного гимна, напомнившая мне о днях, проведенных в воскресной школе в Чилликоте. Не знаю, какие чувства пробудились в Вулфе, который вообще не любит пользоваться телефоном, а священных песнопений просто терпеть не может. Но вот гимн прервался и голос с очень легким южным акцентом произнес:

— Барни Бэй слушает.

Я продолжал держать трубку у уха.

— Мистер Бэй, это — Ниро Вулф. Надеюсь, вы слышали обо мне.

— Ну конечно, — ровным голосом ответил Бэй, — мне известна ваша репутация.

— Сейчас я хочу использовать эту репутацию, чтобы оказать на вас давление, сэр. Мне сегодня же необходимо побеседовать с вами.

— У меня как раз выдалось несколько свободных

минут...

— Это должна быть личная беседа, и, рискуя показаться навязчивым, я настаиваю, чтобы мы встретились в моем доме, так как я весьма редко покидаю его.

— Прошу прощения, мистер Вулф, — сказал Бэй еще более ровным голосом, — но у меня менее чем через полчаса должно состояться важное совещание, а вечером я веду занятия в церковной школе для взрослых.

— В таком случае завтра, — произнес Вулф отнюдь не вопросительным тоном.

Бэй молчал. Затем раздался вздох.

— Полагаю, это связано со смертью Роя Мида и с вашим парнем по фамилии Даркин?

— Именно, сэр. И беседа со мной будет только в ваших интересах и в интересах вашей церкви. Уверяю, что без необходимости я не стану затягивать нашу встречу. Мое время, так же как и ваше, бесценно.

Еще один вздох.

— Ну хорошо. Завтра утром я смогу зайти, скажем... в десять тридцать.

— В одиннадцать, — скорректировал время Вулф и назвал собеседнику наш адрес. Бэй согласился без всякого энтузиазма.

— О’кей. Вы добились своего, — произнес я после того, как трубки легли на место. — Я был готов поставить три к двум на то, что ничего не выйдет. Поздравляю.

Вулф, как всякий, любит похвалу, хотя никогда не сознается в этом. Его губы скривились, что могло сойти за улыбку, и затем он обратился к своим книге и пиву. Я же занялся обновлением файла цветочных почек.