– Что все это значит, Дейта? – спросил встревоженный Ля Форж.

Дейта собирался ответить, но неудачно вдохнул и закашлялся. Вытащив трубочку изо рта, он быстро схватил папиросную бумагу и прижал ко рту. Он кашлял, прикрывая рот бумагой, при этом то, что было на голове, упало на пол. Как оказалось, это был кусок льда.

– Температура, – сказал Дейта, опять беря в рот стеклянную трубочку. – А это бумага для кашля.

– Ты говоришь так, как будто рот у тебя чем-то занят.

– Конефно. У меня простута.

Ля Форж облегченно покачал головой.

– У тебя не может быть простуды, Дейта.

– Я исследовать человеческое состояние "быть больным".

– Займись этим, пожалуйста попозже. Капитан хочет, чтобы мы исследовали сейчас вирус.

Дейта встал и театральным жестом сбросил халат. Под ним оказалась униформа.

– У меня есть несколько соображений по этому поводу.

Простуда, видимо, его больше не беспокоила.

– Сейчас ты должен чувствовать себя лучше.

– Да, я должен, – согласился Дейта.

Они вышли в коридор, оживленно обсуждая проблему вируса.

Сев за свой стол в учебной комнате, Пикар напряженно всматривался в терминал, раздумывая, стоит ли задавать вопросы, если получить ответы не так уж много шансов. Он вызвал профессора из лаборатории экзобиологии и с минуты на минуту ожидал его прихода. Конечно, Пикар мог бы послать за ним Ворфа, но не хотел этого делать даже в том случае, если вирус внедрил сам профессор. Он не должен был подвергаться насилию.

– Кто-то у двери, – объявил голос бугимена.

Это потрясло Пикара. Итак, бугимены Весли завладели кораблем. Надо было срочно что-то предпринимать.

– Войдите, – разрешил капитан. Вошел недоумевающий Болдуэн.

– Голос твой сух и официален.

– Боюсь, что ты прав, Эрик. Присаживайся.

Болдуэн сел в кресло напротив Пикара и закинул ногу на ногу. Пикар рассматривал его, решая, как начать разговор. Заметив, что Болдуэн также рассматривает его, не удержался от улыбки.

– Ты наверное, слышал, что в системах корабля появились сбои.

– Да, Шубункин и я слышали запрещение на работу с компьютерами. – Болдуэн покачал головой. – К сожалению, в это время я как раз заказал чашку кофе в пищевом отсеке.

– И что случилось?

– Я получил нечто, по вкусу напоминающее мою слюну, но коричневого цвета.

– Пожалуйста, без таких подробностей.

– Извини. Привычка описывать все. А что с компьютером?

Пикар одернул мундир и сказал:

– Главный компьютер "Энтерпрайза" поражен вирусом, одной из особенностей которого является стирание любого упоминания о твоем существовании.

Болдуэн тряхнул головой:

– У меня много врагов, Жан-Люк. Некоторые из них дьявольски умны. Один из них уже пытался досадить мне. Я приношу свои извинения.

– И ты надеешься, что я поверю тебе после того, что ты мне рассказывал о своем желании исчезнуть? Мы ведь знаем, что и ты чертовски умен.

Болдуэн смотрел на него так, как будто не слышал его слов.

– Эрик? – повторил Пикар.

Болдуэн внезапно соскользнул с кресла. Рванувшийся ему на помощь Пикар услышал голос Райкера:

– Капитана Пикара просим срочно пройти на вахту.

Дотронувшись до кампанеллы, Пикар попросил доктора Крашер прийти в учебную комнату.

– Мы сейчас заняты, капитан.

Неожиданно открывшиеся двери пропустили встревоженного Райкера.

– Капитан!

– У меня все в порядке, номер один, доктор Крашер, пошлите, если можно, кого-то другого. Профессор без сознания.

Быстро войдя на вахту капитанов, он увидел доктора, склонившуюся над Трой. Рядом, держа руку на кинжале, стоял готовый броситься на первого встречного врага Ворф.

– Она потеряла сознание, – объяснил Райкер.

– Сейчас уже все в порядке, но я вынуждена забрать Трой в медблок. – Очень осторожно ее уложили на гравитационные носилки и увезли.

– Не забудьте о Болдуэне, – напомнил Пикар.

Крашер кивнула и заторопилась в учебную комнату.

– Это еще не все, капитан, – сказал устало Райкер. – Мы перешли на скорость восемь.

– Кто отдал приказ? – осведомился Пикар, усаживаясь в свое командирское кресло.

– Никто, сэр. Мы не можем ничего изменить.

Пикар пытливо посмотрел на своего первого офицера. Ворф нахмурился. Что бы ему ни сказали, Пикар знал, что сейчас ему это не понравится.

– Мы не можем изменить скорость, потому что летим по новому курсу. Механизмы управления не действуют.

Как капитану Звездного Флота Пикару приходилось бывать в таких переделках, которые иным могли бы показаться страшными или странными. Но он был хорошо обучен и знал, как вести себя в той или иной ситуации, как возникшей неожиданно, так и, наоборот, ожидаемой. Однако сейчас ситуация на корабле была настолько сложной, что Пикар был растерян.

– Курс, мистер Крашер?

– Два, два, семь, уровень четыре, сэр.

– Мы летим назад, к Тантамону-4? – удивился Райкер.

– Мистер Ля Форж!

– Слушаю, сэр.

– Каково состояние механизмов скорости?

– Проверяем, сэр. – После недолгого молчания Ля Форж доложил:

– Это невероятно, сэр. – Пикар и Райкер обменялись взглядами.

– Что именно?

– Состояние механизмов, отвечающих за скорость, не изменилось. Они находятся в прежнем положении, как и при скорости пять.

Задавая простые вопросы, Пикар надеялся, что с их помощью в нем вызреет мудрое решение, дающее ключ к разгадке всех проблем.

– Есть ли у вас объяснение этому?

– Нет, сэр. Только, думаю, бугимены здесь ни при чем.

– Согласен. Однако до сих пор величина скорости корабля не была так жизненно важна. Продолжайте работу над вирусом.

– О'кей, сэр.

– Корабль с планеты серебряной слезы, который мы обнаружили в районе Омеги Триангулы, наращивал скорость и при отказе рулевого управления. Если верить Дейте, то корабль даже не имел такового, – вдруг вспомнил Райкер.

– Невероятно, – задумчиво произнес Пикар. Значит, между этими явлениями существует какая-то связь. Ко всему прочему, гуманоиды на борту этого корабля, если помните, спали. А наши люди стали терять сознание в тот момент, когда "Энтерпрайз" потерял управление.

– Еще одна возможная связь. – Пикар кивнул.

– Да, наверное, в этом что-то есть, – протянул Райкер.

Воспринимая любую техническую неисправность как шараду, которую необходимо разгадать, он рассматривал ее как вызов ему лично или даже как оскорбление, если сделать это достаточно быстро ему не удавалось.

– Единственный корабль с планеты серебряной слезы – в регионе Тантамона-4, – тот, что мы видели, – продолжил обсуждение Ворф.

– И куда держим мы сейчас курс, – закончил Райкер.

– Но почему именно сейчас? – покачал головой Пикар.

На вахте капитанов стало тихо. Звезды на головном экране, казалось, не плыли, а неслись навстречу.

– А что насчет вируса? – поинтересовался Райкер.

– Да, вирус! – встрепенулся Пикар, отвлекшись от своих предположений, догадок, вопросов без ответов, которых было предостаточно. Не было только стройной теории, позволяющей объяснить все происходящее. Да, такого никогда не было. Полный провал, полный. Он встал и одернул мундир.

– Члены корабля, находящиеся в наибольшей опасности, как мне кажется, теряют сознание, – и, двинувшись к турболифту, закончил:

– Я иду в медчасть. Дайте мне знать даже о малейшем изменении ситуации.

– О'кей, капитан.

Войдя в турболифт, Пикар произнес: "Медблок".

Двери закрылись, потом открылись, опять закрылись. Раздался устрашающий смех бугименов, от которого кровь стыла в жилах. Хохоча, он вновь и вновь на все лады повторял слово "медблок". Пока Пикар обдумывал, не воспользоваться ли ему запасным выходом, турболифт вдруг начал двигаться рывками. Спустя несколько секунд Пикар ощутил потерю веса. Чуть погодя, он уже плавал под потолком. Наконец, двери открылись, и Пикар кое-как вышел, не обратив внимания на то, что турболифт завис на некотором расстоянии от пола.