– А как насчет жителей Тантамона-4? – спросил Пикар.

– Согласно дневниковым записям профессора, туземцы не могут быть строителями.

– Тогда, возможно, их предки?

– Дегенерация потомков? – предположил Шубункин.

– Не может быть. Болдуэн не нашел ни одного артефакта повышенной сложности, кроме этого одиночного корабля. Так?

– Верно, ничего не скажешь, – профессор сделал комический жест рукой и закатил глаза.

Шубункин, конечно, проигнорировал это и сказал:

– Наблюдения самого профессора подтверждают тот факт, что жители планеты скорее преуспели в сотрудничестве, чем в соревновании. И не одни они используют этот метод. На планете Земля и на многих других он преобладает. Я же нашел свидетельство соревнования на корабле.

– Ваше свидетельство – голая теория.

– Это закон экзобиологии!

– Подобной теории привержены люди, никогда не работавшие в этой области!

– Джентльмены, прошу вас! – Пикару пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным. Спокойно, с сарказмом Шубункин сказал:

– У профессора своя собственная теория. – Это был вызов.

– Это не моя теория, это видно по инфойверу корабля, – зло возразил профессор. Однако его замечание не возымело действия. Впрочем, он другого и не предполагал.

– Вы не можете разобраться в инфойверах, а я могу. Я не специалист по компьютерам. И даже если вы объявите, что во всем разобрались, это не будет означать, что дело в действительности обстоит так. Нам по-прежнему нужны дополнительные сведения.

– Инфойвер всего лишь инструмент. Но есть же собственная логика. И это я хорошо понимаю. Одно лишь мне остается понять: почему вы становитесь столь воинственным, когда я высказываю предположение, что гуманоиды д'Орт'д не более чем слуги других более развитых существ.

– Слуги, сделавшие подобный корабль, – ехидно заметил Шубункин. – Я говорю, что нам необходимо узнать еще чье-либо мнение.

– Одного из ваших так называемых экзобиологов?

Было понятно, что эти двое провели время не зря, войдя во время дискуссии в такой азарт, что не собирались уступать друг другу ни в чем.

– Может быть, мистер Дейта сможет помочь вам. Он специалист и знаток компьютеров и их составляющих.

– Что же, мне это предложение нравится, – устало сказал Болдуэн.

Шубункин безразлично пожал плечами и сложил руки на груди.

Пикар дотронулся до знаков различия:

– Мистер Дейта!

– Я здесь, капитан.

– Не могли бы вы прийти в лабораторию экзобиологии на палубу номер пять?

– Уже иду, сэр.

Через некоторое время вошел Дейта. Как обычно, лицо его ничего не выражало.

– Ну, может быть, мы теперь доберемся до истины, а, мистер Дейта? – сказал Пикар.

– Разве мы с вами уже встречались, сэр? – Дейта был изумлен.

Пикар похолодел. Он быстро взглянул на Дейту и, тщательно выговаривая слова, сказал:

– Это профессор Болдуэн. Мы забирали его с Тантамона-4. Ты сопровождал его в конференц-зал.

– Я? – не мог опомниться Дейта.

– Ты, – подтвердил Пикар.

Болдуэн и Шубункин недоуменно смотрели на них.

– Что-то не так, капитан? – спросил Шубункин.

– Как вы знаете, Дейта – андроид. Он ничего прежде не забывал.

– Я не способен забывать, сэр. – Заметив тревогу на лице капитана, спросил:

– Разве я что-то забыл?

– Похоже на то.

– Моя забывчивость – это самая потрясающая сенсация, – произнес Дейта. Он оставался таким же безучастным, только на губах появилась слабая улыбка.

Пикар наблюдал за Дейтой. Было в нем что-то очаровательное, что делало его похожим на человека. Однажды Райкер назвал его Буратино, и это прозвище очень ему подходило. Но сейчас Пикар опасался, что, переживая за свой дефект, Дейта будет проявлять к нему повышенное внимание.

– Лейтенант, командир, – произнес с нажимом Пикар.

– Да, сэр, – откликнулся Дейта.

– Частичная потеря памяти может быть обусловлена вашей недавней связью с главным компьютером голопалубы "Энтерпрайза" и может быть симптомом более серьезных неполадок, – уже мягче сказал Пикар.

– Вполне возможно, сэр.

– Я предлагаю вам пройти диагностическую программу немедленно.

– Но, может быть, не стоит доверять моей диагностической программе по той же причине?

"Да, все хуже и хуже", – подумал Пикар. Что мог ждать Дейта от Пикара? Что он распорядится бросить его в бриг? Пикар содрогнулся от самой мысли, что это может стать единственно правильным решением. Надеясь на лучшее, он спросил:

– Что вы предлагаете?

– Невероятно, чтобы главный компьютер был испорчен бугименами, поэтому я предлагаю пройти диагностическую программу с его помощью и при условии наблюдения за ней Ля Форжа.

– Принято. – Пикар дотронулся до знаков различия:

– Ля Форж!

– На связи, командир.

– Немедленно явитесь в компьютерный центр, палуба десять.

– Иду, командир.

Болдуэн и Шубункин не осознали в полной мере проблемы Пикара, но пожелали удачи и по крайней мере отвлеклись от предмета своего спора.

Пикар и Дейта поспешили на палубу номер десять, и Пикар без труда прошел через систему опознавания, которая не пропустила его на голо-"Энтерпрайзе". Как только двери компьютерного центра открылись, появился Ля Форж вместе с Весли. Пикар отметил присутствие последнего, но не стал возражать, надеясь, что он сможет предложить что-либо полезное.

Двери закрылись, и они остались на подходе к главному компьютеру. Перед ними был сложнейший механизм, то, что, если можно так выразиться, составляло "мозг" "Энтерпрайза".

Ля Форж подошел к стене ситуаций, или световой таблице, и некоторое время изучал ее.

– Все нормально, сэр. В чем проблема?

– Мистер Дейта. Он.., забыл профессора Болдуэна.

Ля Форж поднял брови и кивнул в знак понимания.

– Вы хотите иметь его полную диагностику. Идите сюда, Дейта. Для вас это будет неприятно.

– Я не думаю, что это причинит мне боль, – проходя мимо панели электрических вводов, сказал Дейта.

Ля Форж подключал Дейту к компьютеру при помощи зрительного кабеля. Потом сел за один из четырех терминалов и включил пульт. Пикар и Весли отошли несколько назад, как будто собираясь со стороны наблюдать за игрой двух актеров.

– Постарайся стать равнодушным или даже безучастным, – подсказал Ля Форж.

– Готово, – откликнулся Дейта странно расслабленным голосом.

Настроив пульт, Ля Форж сказал:

– У нас в главной системе недостаточно места, чтобы провести полную диагностическую программу Дейты, но мы сделаем ее копию на случай, если еще раз произойдет что-то подобное.

Он обнаружил несколько дефектов, а потом разрешил Дейте немного отдохнуть и вызвал компьютер.

– Слушаю, – Дейта и компьютер отозвались одновременно.

– Примите и прогоните программу "Дейта" по периферии на выход 6-665А.

– Принято к исполнению, – ответили Дейта и компьютер.

Ля Форж сидел со сложенными руками, наблюдая за Дейтой, компьютер попискивал, разговаривая сам с собой. Андроид не двигался. Его лицо ничего не выражало.

– Мистер Ля Форж, не можете ли вы уже что-то сказать о проблеме голопалубы? – не выдержал Пикар.

– Еще нет, сэр. Надо проверить некоторые моменты.

Пикар кивнул. Ему очень хотелось узнать, что же все-таки произошло на самом деле. Конечно, прожить несколько дней или недель, не пользуясь голопалубой, можно, но, как верно заметила консул Трой, она очень была важна для душевного здоровья экипажа.

Компьютер прекратил исследование, и Дейта нахмурился. Он встал, выдернул кабель и задвинул на место металлическую пластинку. Потом потер лоб.

– Дейта?! – воскликнул Ля Форж.

Дейта рухнул на стул. Все столпились вокруг него.

– Я почувствовал что-то необычное, – сказал он.

– Необычное? – переспросил Пикар.

Дейта пошевелил губами, но ничего не сказал. Казалось, он собирался с мыслями. И это тоже было странно, потому что делать это в общепринятом для людей смысле для него не было необходимостью: его позитронный мозг всегда работал как часы.