От его слов у меня сбился пульс. Его близость заставляла вспыхнуть.

Он подошел еще ближе и опустившимся голосом произнес:

— Ты хоть знаешь, что, пока ты была в колледже, не проходило ни дня, чтобы я не думал о тебе? Сколько сил требовалось, чтобы не названивать тебе ежечасно. Чтобы не собрать свои вещи и не поехать за тобой. В моей жизни была только ты, Мэдди. Тебя и только тебя я любил больше всего в жизни.

Он сделал еще шаг. Посмотрел на губы и потянулся к моему шарфу. Обхватил его руками и потянул на себя, заставляя приблизиться так, что я едва не касалась губами его губ.

— Но я знаю, какой я человек. Полный говна ублюдок, который любит только трахаться, драться и нажираться. Ты заслуживаешь большего. Всегда заслуживала. Простреленный бок не идет ни в какое сравнение с болью от осознания, что я сделал тебе больно, — сказал он. — Поэтому я и ушел.

— Да как ты мог? — воскликнула я, игнорируя его близость. — Я заботилась о тебе, когда ты был пьян. Когда ты возвращался весь в синяках и крови, я была рядом и помогала тебе. Мы поклялись всегда заботиться друг о друге.

Я остановилась, комок в горле душил, заставляя хрипеть, но мне необходимо было договорить. Чтобы он услышал правду.

— Я отдала тебе все, Райдер, а ты продолжаешь отстраняться от меня. Чего ты так боишься? Так страшно любить меня?

— Любить тебя просто. Потерять тебя — невыносимо.

— А кто сказал, что ты потеряешь меня? Гэвин? Ева? — Я не дала ему ответить. — Теперь речь идет не только обо мне, Райдер. Ты нужен ребенку. Ты нужен мне.

Его взгляд снова стал ледяным. Острым.

— Ну, ничего не светит, — убийственно тихо произнес он и выпустил из рук мой шарф. — Потому что вам двоим гораздо лучше без меня.

— Ты правда так думаешь? — прошептала я.

Райдер ничего не ответил. Лишь смотрел на меня.

Я прикусила губу, не понимая, как быть дальше. Война столько забрала у меня. Я боялась, что и Райдера она отберет. Я любила его. И не могла представить себя без этой любви. Но мне придется дать ему то, чего он так хочет.

— Без тебя мне никогда не будет хорошо, Райдер. Я навсегда останусь девчонкой, что бегала за тобой в детстве, и той, что проводила с тобой все время в юности. И что бы ты ни говорил, что бы ни делал, для меня ты навсегда останешься лучшим другом.

Райдер отвел взгляд, выглядел при этом он робко.

Мое сердце разбилось, но я должна договорить. И он должен услышать каждое мое слово.

— Если тебе будет больно, если потребуется выплеснуть пар, я буду рядом. Если понадобится человек, который знает тебя как никто другой — я сразу окажусь рядом. Ты можешь отказаться от меня, но я никогда не предам тебя. Я всегда буду любить тебя, но сейчас я тебя отпускаю.

— Черт, Мэдди, не...

— Мы с малышом всегда будем ждать тебя, но... — Следующие слова застряли в горле. Произнеси их, настаивал внутренний голос. Подари ему свободу.

Я сделала глубокий вдох.

— Все кончено, Райдер. Просто дай мне уйти.

Эти слова положили конец всему. Между нами. Он был сломлен. Мы оба.

И это конец для нас.

Я старалась не показывать, как тяжело мне дались те слова. Но на глазах выступили слезы и быстро покатились по щекам.

Не зная, что делать дальше, я молча вытерла их и перевела взгляд за спину Райдера, на него смотреть я не хотела. Я боялась увидеть на его лице равнодушие. И уж тем более лучше умереть, чем видеть в его глазах холод.

Я развернулась, чтобы уйти. Мне необходимо было уйти. Убежать как можно скорее. Исчезнуть. Как можно дальше. Он был для меня всем, а теперь наши отношения в прошлом.

Я бросилась по темному коридору, за потоком слез трудно было что-то разглядеть. Я не смогла сдержать всхлип, вырвавшийся из груди. Что я делаю? Как быть дальше? Я думала. Слова повторялись у меня в голове и били, казалось, это не закончится, пока я не взорвусь. Мне было не по себе. А еще страшно. И я любила, любила до боли.

До двери оставалось всего ничего, когда я услышала шаги Райдера. Я не обернулась. Не смогла. А если бы и развернулась, то меня бы расщепило.

Внезапно его руки схватили меня и развернули. Впиваясь пальцами в плечи, он прижал меня к стене, выдавив этим весь воздух. В темноте я подняла на него шокированный взгляд. Переместив одну руку мне на бок, он тем самым заключил меня в ловушку.

Гневно скрежетав зубами, он вглядывался в мое лицо, его взгляд остановился на моих губах. Мышцы на руках напряглись, бицепсы натянули рубашку.

— Райдер...

— Мэдди, прости меня. Мне чертовски жаль, — расстроено произнес он. Его голос оказался таким хриплым и надломленным, что меня начало разрывать изнутри. — Ты и этот ребенок — смысл моей жизни, и я никогда вас не отпущу.

Он наклонил голову, отчаянно впиваясь в мои губы. Его губы и настойчивость брали надо мной верх и доказывали, что он никогда не позволит мне уйти.

Вновь ожило желание, перекрывая воспоминания о нашем раннем обмене любезностями. Все то же желание, что выходило из-под контроля, стоило нам только оказаться рядом, заставляющее вспыхивать от каждого его прикосновения. Он стал моей зависимостью, которую невозможно утолить или найти другое лекарство.

Его ладони потянулись к моей голове, обнимая, поцелуй стал мягче. А через секунду он отстранился. Он посмотрел на меня, и столько всего было в этом взгляде. Волнение, неуверенность. Даже какое-то отчаяние, которого я никогда не замечала в нем.

— Прости меня, — прошептал он, в то время как его руки запутывались в моих волосах. — Прости, пожалуйста.

Я понимала, что не смогу сопротивляться. Сколько бы мы ни ругались, я всегда буду любить его. Вот так вот все просто.

— Прощаю. Сейчас и всегда, — сказала я, наблюдая, как его взгляд возвращается к моим губам.

Он снова потянулся ко мне, неистово впиваясь в губы. Как настоящий дикарь, он сорвал с меня куртку и шарф, раскидывая в коридоре. Как только с ними было покончено, он уперся руками в стену позади меня, заключив меня в ловушку своего сильного тела.

Когда его язык ворвался в мой рот, я потянулась к поясу его джинсов. Дернув, притянула к себе, мне хотелось быть максимально ближе к нему. Он подчинился, осторожно вжимаясь в меня.

Его язык пришел в движение, словно пробуя меня изнутри. Я встретила его своим языком, затем немного втянула его, на что его рука непроизвольно сжала мои волосы. Так же сжимая волосы, он вынудил меня запрокинуть голову, от неожиданной резкости я ахнула. Он оторвался от моих губ, спустился с дорожкой из поцелуев к шее, оставляя влажный след. Заставляя внутри все вспыхивать.

У меня вырвался стон, когда его губы спустились еще ниже к яремной впадинке. Я прикоснулась к его твердому животу, пока он ласкал и пробовал мою кожу.

Стоило мне коснуться, как он зашипел и крепче сжал руки у меня на волосах. Его губы вернулись к моей шее. Пробуя. Лаская языком. Втягивая в рот, словно никак не мог насытиться.

— Ты сказала, что все кончено, — шепнул он мне в шею, посылая этим табун мурашек. — Но этому не бывать.

Он снова прижался к моим губам. Призывая открыть рот. Я подчинилась, желая отдать ему все и даже больше. Он навсегда мой, что бы там ни было — он мой.

— Ты и я, навсегда, — хрипло произнеся мне в губы, он отпустил мои волосы и начал расстегивать рубашку. — Вместе.

Когда он расстегнул последнюю пуговичку, я ощутила на груди холодный воздух. Я поежилась, но его теплые руки тут же пришли на помощь, заставляя кожу пылать. Защищая.

Рукой он обхватил мою грудь, она так поместилась в ладони, будто была вылеплена под него. И как и в самый первый раз, я ахнула и покраснела, едва его палец погладил сосок, заставляя дернуться в крике желания каждый нерв.

— Они стали чувствительней? — спросил он и еще раз провел пальцем по соску.