окажемся в Париже, времени на жалость к себе не будет.

– В Париже?!

В его глазах пляшут чертенята.

– Ведь именно там будет картина, – смеется он. – Что скажешь о маленьком

путешествии?

– Я еду в Париж! – чуть ли не кричу от ликования. Париж! Не могу поверить.

Два дня спустя я полностью готова к поездке, ну, или почти. Мне все еще нужно найти

великолепное бальное платье для мероприятия по случаю большой выставки, поэтому я

прошу Пэйдж сходить со мной на шопинг в Сохо.

– Что думаешь об этом? – спрашиваю Пэйдж, держа на вытянутой руке потрясающее

красное шелковое платье со спадающими до пола пышными фалдами, и подчеркивающее

изгибы фигуры.

Пэйдж присвистывает.

– Великолепно. Вот бы у меня был повод надеть такое платье.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты тоже могла пойти на открытие выставки, – говорю я.

Поездка в Париж все еще кажется как сбывшаяся мечта: самый романтичный город мира с

самым горячим парнем, которого я когда-либо встречала и который, к тому же, влюблен в

меня. Что можно придумать лучше этого?

– Мне тоже, – вздыхает Пэйдж. – А еще бы хотелось, чтобы у меня был красивый

богатый бойфренд, который свозил бы меня за границу на романтические выходные. –

Подмигивает она. – Полагаю, ты решила, что в итоге положительные моменты преобладают

над отрицательными?

– Что? – я отрываю взгляд от платья полуночно-синего цвета, на которое мечтательно

уставилась.

– Я о нашем не таком уж гипотетическом разговоре о темных сторонах людей, –

напоминает она. – Похоже, что бы ты там не узнала о Сент-Клэре, больше это не составляет

проблемы.

Чувствую вину, скрывая от нее что-то, но не могу сказать правды.

– Думаю нет. Но у меня есть для тебя другой гипотетический вопрос…

– Спрашивай! – поднимает она голову, держа в руках длинное черное платье на

бретельках с кучей блесток на лифе. – Слишком Вегасное? – уточняет она, вертя его туда-

сюда. Я опускаю большой палец вниз.

– Так вот, вопрос в следующем… делала ли ты когда-нибудь что-то плохое, но с благим

намерением? – стараюсь задать вопрос так, чтобы он звучал непринужденно, но в то же время

горю желанием узнать ее мнение.

Она вскидывает голову от очередного платья, которое рассматривала, и приподнимает

брови.

– У тебя сегодня глубокомысленные вопросы, Грэйс?

Я пожимаю плечами.

– Просто интересно.

Пэйдж смотрит на меня, и знаю, что она видит, насколько я серьезна.

– Что бы ты ни делала, или какие бы у тебя, или у него, не были причины, я верю, что

для себя ты примешь верное решение. Ты же знаешь, не существует лишь черного и белого. –

Она делает паузу. – Думаю, тебе просто нужно доверять своим инстинктам.

– Это разумно. – И мои инстинкты говорят мне, что я поступаю верно. – Спасибо.

– Не хочешь поговорить о том, что у тебя на уме? – спрашивает Пэйдж, и я ощущаю

очередной укол вины из-за того, что не могу довериться ей.

Я качаю головой и выдавливаю из себя улыбку.

– Я просто нервничаю. – Снова прикладываю к своей фигуре красное платье. –

Примерить это?

Стелла Лондон

Искусство и Любовь # 3

– Да! – восклицает Пэйдж, позволяя сменить тему. – Дама в красном… – напевает она,

пока я удаляюсь в кабинку.

Когда выхожу из примерочной в этом платье с бретелькой через одно плечо, которое

подчеркивает мою стройную фигуру, а восхитительный шелк приятно ласкает кожу, я

ощущаю себя на миллион долларов.

– Выглядишь сногсшибательно, – произносит Пэйдж.

– Это не слишком? – спрашиваю я. Это определенно самое привлекающее внимание

платье, которое я когда-либо носила.

– Ни в коем разе, – успокаивает она. – Оно сексуальное. Стильное. Идеальное.

Я немного верчусь на месте, и Пэйдж смеется.

– Чувствую себя знаменитостью, – говорю ей, глядя на себя в зеркало. Я прошла долгий

путь от наряда официантки в ресторанчике Джованни.

– В последнее время именно такой ты и кажешься, – говорит Пэйдж. – Правда, я

никогда не видела тебя такой счастливой, такой уверенной и оживленной. Твоя мама

гордилась бы тобой, видя, как ты снова живешь. – Пэйдж сжимает мое плечо. – Думаю, она

бы согласилась, что пришло время.

Чувствую, как при мысли о маме сердце кольнула грусть, хотелось бы мне, чтобы она

могла отправиться со мной в Париж. Но вместе с тем испытываю благодарность, что

повстречала Сент-Клэра, что влюблена и живу такой интересной жизнью.

– Чувствую себя счастливицей, – признаюсь я. – Все из-за Сент-Клэра.

– Я очень рада за тебя, – говорит Пэйдж. Она улыбается, и я знаю, она говорит

искренне, даже несмотря на то, что сама еще не нашла своего счастья.

– Спасибо, – говорю ей. – Я бы не достигла всего этого без твоей поддержки все эти

годы.

Обнимаю ее, а после юркаю в примерочную, пока не успели проступить слезы. Смотрю

на свое отражение: я в фантастическом платье стаю за тысячи километров от того места, где

думала в итоге окажусь, и занимаюсь вещами, которые себе даже представить не могла.

Одобрила бы мама наш план «воздаяния по заслугам»? Не уверена, но знаю точно, она

всегда говорила мне следовать по собственному пути, принимать собственные решения. И что

более важно, я верю в Сент-Клэра, в это дело, в котором он теперь не один. Мы совершаем

благое деяние, в этом я уверена.

Я снимаю платье и отношу его на кассу. Пэйдж визжит:

– Ты едешь в Париж! Хорошо приглядывай за своей сексуальной попкой, если она

знает, что для нее лучше.

Широко улыбаюсь моей старой подруге.

– Да, так и сделаю.

Уверена, что это путешествие будет судьбоносным.

35

N.A.G. – Переводы книг

Мы приземлились в Париже! Я в таком предвкушении, что едва сдерживаю себя в руках,

пока мы ловим такси из аэропорта, и верчу головой во все стороны, стараясь мельком увидеть

Эйфелеву башню.

– Где она? – спрашиваю я, когда мы сворачиваем за очередной поворот. – Когда мы

сможем посмотреть достопримечательности?

– Ты восхитительна, когда так взволнована, – говорит Сент-Клэр, целуя меня в щеку. –

Но помни, зачем мы здесь.

Я улыбаюсь.

– Вообще-то из-за этого я тоже взволнована, – честно признаюсь я. – Похоже на мне

сказывается твое пагубное влияние.

Он ухмыляется, а затем прочищает горло.

– Я свожу тебя посмотреть достопримечательности, обещаю. Но сначала нам нужно

доставить мою картину в галерею, чтобы мы могли там осмотреться. Я отправил ее в фургоне

впереди нас, и они только что доехали.

– Ты и впрямь все продумываешь, – отмечаю я.

Сент-Клэр берет меня за руку, и видно, что он тоже взволнован.

– Я рад, что мне не нужно это скрывать, – шепчет он, целуя мою шею. – Что мне больше

не нужно лгать. От этого я чувствую себя еще ближе к тебе.

– Я тоже, – отвечаю ему, хотя на нервной почве живот стягивается в узел. Теперь, уже

находясь непосредственно в Париже, наши планы кажутся более реальным.

Не совершаю ли я ошибки?

Галерея находится в старинном здании в модном районе и являет собой пример

утонченной роскоши. Она закрыта, но нам сигнализируют, и мы въезжаем во двор, мимо

строительных лесов и прочих подготовительных работ к предстоящей выставке. Я

осматриваюсь по сторонам, отмечая, что картины уже висят на стенах. Часть меня хочет

просто насладиться искусством во время выставки, как рядовой посетитель.

– Мистер Сент-Клэр, – произносит женщина с французским акцентом, подходя

поприветствовать нас. – Как я рада наконец-то с вами встретиться. Я – Мари Вильнёв. – Она