— Давай-ка я отвезу тебя с собакой домой, — вызвался Тул. — Уже темно, и я с ума сойду, представляя себе, как ты одна идешь к себе на Батчерз-Хиллз.

— Не надо. Искей выглядит достаточно устрашающе. Так что не думаю, что кому-то придет в голову нас обидеть. — Тесс смущенно отвела глаза в сторону. Сейчас она чувствовала себя так же по-дурацки, как и Тул, мучившийся от сознания какой-то смутной вины перед ней и не знавший, как поправить дело. Не будь того обидного намека на убийство Трежера Титера, которое якобы оставалось на ее совести, она с удовольствием согласилась бы, чтобы он подбросил их до дома — тем более, что это была превосходная возможность окончательно помириться. Однако у Тула не хватило такта промолчать. Более того — он оказался достаточно бестактен, чтобы спросить, не переметнулась ли она опять на его сторону, тем самым ясно давая понять, что произошло именно то, что должно было произойти, — естественно, он, Тул, опять оказался прав, а Тесс — нет.

— Э-э-э… позвони мне на пейджер, когда доберешься до дома.

— Ладно, — кивнула она, немного смягчившись. — Послушай, я смогу потом узнать, как дела у Лайлы?

— У какой еще Лайлы? — не сразу сообразил он.

— У дочки Кейши.

— Я узнаю, куда ее заберут, и дам тебе знать, идет?

— Спасибо. А что будет, если ее усыновят? Что тогда?

— Не знаю, Тесс. Просто не знаю.

— Понятно…

— Извини, мне неприятно тебе это говорить, но… Знаешь, сколько на свете таких отморозков, которые заодно прикончили бы и девочку — просто так чтобы не вопила! Что ж, остается только радоваться, что в нашем убийце оказалось хоть что-то человеческое. Этой крошке еще повезло.

— Уж что повезло, так это точно. Ни гроша в кармане, круглая сирота, да еще неизвестно, к кому попадет. Вспомни, какая судьба постигла ее брата? Хорошо везение!

Не пройдя и двух кварталов от дома, где еще совсем недавно жила Кейша Мур, Тесс уже успела горько пожалеть, что отвергла предложение Тула подбросить ее до дома. Время уже близилось к десяти, и Файетт-стрит оказалась куда безлюднее, чем она ожидала. Постепенно, сама того не замечая, Тесс с быстрого шага перешла на рысь, Искей с довольным видом потрусила за ней, радуясь возможности лишний раз пробежаться. Вскоре Тесс поймала себя на том, что невольно прислушивается к звуку их шагов — собачьи когти звонко цокали по тротуару, словно испанские кастаньеты, им вторил глухой звук каблуков ее мокасин. Ей вдруг показалось, что ночной ветерок донес до нее эхо еще чьих-то шагов, но этот звук казался глуше и мягче, как будто шедший вслед за ними был значительно тяжелее нее.

Тесс резко остановилась. Ничего. Полная тишина. Может, ей просто почудилось?

Она снова двинулась вперед… и снова резко застыла на месте. Звук, который внушал ей страх, тоже пропал. Если кто-то действительно преследует ее, скорее всего, он крадется в тени домов… или, может быть, притаился за тем вот углом… или за деревом в аллее, откуда она только что вышла.

— У меня есть револьвер! — крикнула Тесс в темноту, будто обращаясь к притихшим домам, сонно провожавшим ее пустыми глазницами окон.

«Вот и хорошо!» — услышала она безмолвный ответ.

Ни звука… по-прежнему тишина.

Возможно, кто-то следил и за Кейшей Мур, когда она возвращалась к себе домой тем же путем, что сейчас Тесс. Кейшу трудно было потерять даже в густой толпе, в ее-то красно-зеленом наряде и в красных же туфлях на высоких каблуках — не совсем такого же цвета, как блузка, но очень близком к нему. А эта ее чудная желтая сумка, вдруг вспомнила Тесс, такая чудовищно огромная, что невозможно было удержаться от смеха. Интересно, что она в ней носила? Уж конечно, не деньги. И вообще ничего ценного, иначе с чего бы она явилась к Тесс клянчить 119 долларов? Что было известно Кейше Мур? Что у нее было общего с Трежером Титером, кроме того, что они оба согласились поговорить с Тесс?

Странно, иной раз случайно брошенное замечание таит в себе подсказку. Кроме того, что оба они согласились поговорить с Тесс. Взявшись за дело Била, она отыскала двоих и успела их расспросить. И вот эти двое мертвы. Пока двое.

Тесс вдруг бросилась бежать. Уже не пытаясь прислушиваться к шагам за спиной, она бежала так, словно сейчас от этого зависела ее жизнь, а если и не ее собственная, то чья-то еще. Искей кинулась за ней. Остановились они только возле дома Тесс на Батчерз-Хиллз.

Уже коснувшись ручки двери, Тесс снова оглянулась через плечо, нашаривая револьвер… и вдруг почувствовала себя полной дурой. Улица позади нее была пуста. Отперев дверь, она без сил ввалилась в прихожую, отчаянно завидуя, что не может, как Искей, сунуть голову в миску с водой. Вместо этого она рухнула на стул и попыталась отдышаться. Дождавшись, когда ее сердце, наконец, перестанет колотиться о ребра, словно грозя в любую минуту вырваться на волю, Тесс сняла трубку и набрала номер школы в Пенфилде.

— Скажите, Сэл Хоукинс у себя?

— Кто говорит?

— Тесс Монаган.

— Простите, мэм, нам запрещено так поздно звать наших воспитанников подходить к телефону — разве что дело очень срочное. И потом, у нас строгий приказ — никаких разговоров с вами.

— Да, Чейз Пирсон мне говорил. Послушайте, я вовсе не прошу позвать Сэла к телефону. Просто хочу убедиться, что с ним все в порядке. Что он на месте.

— Естественно, он здесь, — обиженно ответил тот же голос. — У нас нет обыкновения…

— А ну живо оторвите задницу от стула и проверьте, там ли он! — оборвала его Тесс. — Иначе я сейчас же позвоню в окружную полицию и сообщу о его исчезновении!

На том конце провода наступило молчание. Тесс на мгновение даже решила, что их разъединили, но слабое пощелкивание в трубке и какие-то далекие голоса убедили ее, что это не так. Наконец на том конце кто-то снова взял трубку. На этот раз это был другой голос… очень знакомый.

— С Сэлом все в порядке, — успокоил он Тесс. — А что, есть какая-то причина, по которой вы спрашиваете об этом?

— Сегодня вечером убили мать Донни Мура.

Снова наступило молчание — как будто Чейз Пирсон старался припомнить, кто такой Донни Мур.

— Мне очень жаль, но мать Донни всегда водила компанию с на редкость неподходящими людьми. Или я ошибаюсь? Насколько мне помнится, именно поэтому у нее забрали сына, и он оказался на попечении чужих людей. Только не понимаю, какое отношение все это имеет к Сэлу?

— Я хотела узнать… — Тесс, спохватившись, прикусила язык. Ей вдруг почему-то расхотелось рассказывать Пирсону о том, как Сэл забрался в ее контору. — Э-э-э… просто хотела узнать, как он там. Переволновалась, наверное.

— Конечно, конечно.

— Похоже, мистер Пирсон, вы тут просто поселились, я имею в виду в школе?

— Не совсем понимаю, на что вы намекаете. Я ведь как-никак попечитель. У меня есть некие обязанности, свой кабинет…

— Я хотела спросить — вы часто остаетесь в школе после девяти? Особенно в понедельник?

— Я был в Финиксе, присутствовал на собрании в загородном клубе. Это, так сказать, моя обязанность. И решил на обратном пути заскочить в Пенфилд — проверить, все ли в порядке.

Обязанность… Как бы дальше ни сложилась ее жизнь, Тесс искренне надеялась, что ей никогда не придется посещать светские мероприятия, так сказать, по обязанности.

— Вы ведь тоже беспокоитесь о Сэле, я угадала, мистер Пирсон? Вы боитесь, что тот, кто убил Дестини и Трежера, может явиться за ним, и поэтому вы стараетесь держаться рядом. Верно?

— Мисс Монаган, каждый, кто живет в Балтиморе, знает, кто убил брата и сестру Титеров. Как только полиция отыщет улики, Билу будет предъявлено обвинение в убийстве. Так что это только вопрос времени. Что же до всего остального… Да, я волнуюсь за Сэла. Конечно, Билу будет гораздо труднее до него добраться, однако все возможно. Он ведь очень упорный человек. И очень жестокий, не так ли?

— Если Лютер Бил не убивал близнецов Титеров, тогда за Сэлом охотится кто-то другой. И куда более опасный, мистер Пирсон, потому что его вы не ждете.