— Жили-были петух с овечкой. И пришла к ним в гости муха… хорошая. Которая злых жучков побеждает. Божьим коровкам помогает… жучков… и гусениц… Её звали Муха-Цветочек. Пришла она в гости к белочке.
— Ты говорил про овечку с петушком.
— Нет, она им камушек подарила, чай попила и пошла от них к белочке в гости…
Нередко слышим:
— Успокофься!
11 октября 1992
Вчера ходили к тёте Наде и Сашульке. И осрамились. Заигрались они в шумные игры, подрались на палках. И Лёшка Сашульку по голове стукнул. Не со зла, в запале игры. Однако, Сашульке больно, он рыдает. Тётя Надя отчитывает своего сына, мама — Лёшку. У Лёшки нос покраснел, глазки заблестели — сейчас разрыдается от стыда. И тут входит Сашулькин папа — артист с громовым голосом. Но голосу прогреметь не было суждено. Лёшка моментально, без единого звука, кинулся под тахту, спрятался там, одни пятки торчат. Уговаривали выйти — никак! Так за пятки потом и вытаскивали. Позор!
— А как этот дождь называется?
— Дождь со снегом.
— Снеговичный, значит.
Пришёл домой, из мозаики что-то непонятное составил, рассказывает:
— Это дождь. Этот — снеговичный. А этот — грибочный.
16 октября 1992
Папа купил хлеб и булку. Лёшка втихомолку объел корку с двух батонов. И никаких угрызений, ни намёка. Привычным тоном сообщает: «Я больше не буду». Положила булку на Лёшкин столик:
— Садись. Ешь. Мы с папой ТАКОЕ есть не будем. Будем голодные сидеть. А ты ешь, ешь.
Проняло. Разрыдался самыми искренними слезами, безутешно и горестно. Давясь слезами, сжевал полбатона. Надеюсь, действительно, понял…
17 октября 1992
Пел песню «Пусть всегда будет солнце». Звучало это так:
— Пусть всегда будет солнце. Пусть всегда будет небо. Пусть всегда будет земля. Пусть всегда будет луна. Пусть всегда будет папа. Пусть всегда будет мама. Пусть всегда будет я.
23 октября 1992
По утрам Лёшка выводит теперь рулады. А мы слушаем его концерты из песен-импровизаций. Вот, например, сегодняшняя:
— Жил-был будильник… К нему пришло привидение… И они подрались… Оказалось, что это не привидение, а мушкетёр… Вылезла мышка: «Пи-пи-пи». Они подумали: «Это цыплёнок». А это была мышка: «Пи-пи-пи». Я не люблю, когда дерутся… — и т. д., на полчаса.
Тем, кто внимательно, с точки зрения Лёши, слушает его опусы, он вручает призы.
А любимая книжка у него, кстати, сказки дедушки Чуковского, которые привёз папа.
4 года
29 октября 1992
— Мамочка, давай купим печенья. Я его не буду таскать.
— Лёшенька, у меня нет денег.
— Давай сходим в гости и у них возьмём.
— Ты думаешь, люди для этого в гости ходят?
— Мы возьмём, а потом им принесём.
30 октября 1992
Несу тяжёлую сумку. Часто останавливаемся, отдыхаем. Во время одной из остановок Лёша с деловым видом сообщает:
— Придумал.
Подходит к сумке, тянет за ручки, пытается поднять. Не получилось. Сконфужен.
1 ноября 1992
— Мамочка, я тебя люблю. Даже когда расстраиваю, люблю.
Иногда Лёшка грубит, что огорчает. Вот сегодня:
— Сейчас уберу это барахло.
— Что ты сказал?
— Сейчас уберу эти игрушки.
5 ноября 1992
Насмотрелся Чипа и Дейла:
— Хочу быть супергероем!
Экскьюз ми, пукнул.
— Лёшка, ты пукнул?
— Нет, я включил фифнализацию.
6 ноября 1992
Сегодня додумался. Сел на кота. Кот после этого хрипел минут 5, высунув язык, всех напугал, в том числе и Лёшку. Прочувствовал ли Лёшка чудовищность своего поступка? Не уверена, но надеюсь.
7 ноября 1992
Смотрел вместе с нами «Достояние республики». Когда Маркиз погиб, чуть не заплакал.
— Понравился фильм?
— Не понравился. Когда его убили. И когда они подрались — не понравился.
За неделю до Лёшиного Дня Рождения мы отправились на родительское собрание вальдорфской группы. Кроме Лёши, были ещё две семилетние девочки. Пока взрослые разговаривали, дети играли в отдельной комнате. Проходит полчаса. На пороге комнаты появляется Лёша и тихо стоит. Кстати, забыла сказать, с этого момента начинается триллер.
— Лёша, иди играть к девочкам, — говорит тётя Люба.
Но Лёша продолжает молча стоять, впрочем, никому не мешая. Взрослые дальше говорят о своих скучных взрослых делах. Лёша стоит. Долго стоит. Наконец, на него вновь обращают внимание. Одна из воспитательниц подходит к нему, садится на корточки и спрашивает: почему он не хочет идти играть к девочкам. Он же их хорошо знает. Лёша робко и молча улыбается. Воспитательница гладит его по голове и с ужасом смотрит на свою руку — она вся в крови. Поворачивает Лёшу к себе спиной. У него рассечён затылок, вовсю льёт кровь, но спереди-то это не было видно. Оказалось, девочки захотели поиграть в драку. А Лёша не хотел. Они настаивали на своём и толкнули его — затылком прямо об угол стола.
Через полчаса Лёша лежал на операционном столе в травмапункте. Стиснул зубы и молчал. Только носиком сопел и непроизвольно дрожал. Наркоза не было. Зашивали живьём. Выдержал без единого писка. Так что в свой День Рождения он разгуливал с геройской повязкой вокруг головы. А за мужественное поведение получил подарок — наган с пистонами.
Гостей в этом году на 4-летие пришло очень много: тётя Кося с Максиком и Дюлей, тётя Юля с Сенечкой, тётя Наташа с Машенькой, тётя Надя с Сашулькой, тётя Гуля и ещё несколько взрослых без детишек.
4 года 1 месяц
8 декабря 1992
Прочитала Лёшке стихотворение Маршака о кошке:
— А о нашем Кузе он что-нибудь стихотворил?
Смотрели сегодня по ТВ «Белого Бима, Чёрное Ухо». В самый страшный момент, когда на Бима с застрявшей между рельсами лапой надвигается поезд, Лёшка вдруг вспомнил (год назад смотрел):
— Сейчас он остановится… Дядя выйдет и скажет… — захлебнулся слезами и не смог закончить.
13 декабря 1992
Вчера ходили к тёте Гуле на День Рождения Тимы, которого по-прежнему все называют Кроликом. Была крайне неприятная сцена. Кролик с ненавистью кидался на Лёшу, орал, размахивал каким-то игрушечным оружием, вокруг прыгали другие дети, и тоже с агрессивными воплями и угрозами, и всё это страшно напоминало «Повелителя мух» Голдинга. Посреди этого безумия, в круге беснующихся стоял умиротворённый улыбающийся и совершенно не вписывающийся во всю эту ситуацию Лёшка. Адекватной реакцией был бы страх, но он реагировал спокойно — то ли не врубился, то ли не знал, как себя вести. Взрослые, не в силах это безумие остановить, тоже растерялись. В общем, пришлось нам уйти не солоно хлебавши.
Возвращаемся домой, по дороге, печально:
— Я так и знал, что Кролик захочет со мной драться.
Вечером Лёшка сидит, задумавшись:
— О чём грустишь, солнышко?
— Я думаю, как объяснить Кролику, что драться плохо.
В течение последнего месяца было ещё три подобных, хотя и менее бесконтрольных и безобразных случая. Страшно за Лёшку.
19 декабря 1992
— Вообще-то у меня рука лёгкая, — говорю я.
— Левая или правая? — тут же уточняет Лёша.
Шлёпаю по попе:
— У-у! Больно! До самого черепа!
— Откуда мы узнаём, сколько времени?
— От родителей.
