По спине пробежал неприятный холодок — Ильм сражаться не в состоянии. Усилить купола? При нынешних колебаниях магической составляющей это может быть чревато, да и что владыке купол? Что мечу купол?

— Продержимся, — успокоил он Ханта, — слишком рано для него. Поправляйся. Но я всё-таки пришлю к тебе Аремиилиннь.

Поклонился Роксане и отправился в зал заседаний Ковена. И лишь разглядывая сапфиры и рубины на пальцах Верховного мага, осознал — Роксана не вызвала сегодня никаких эмоций. Даже восхищения красотой. Настолько была поглощена своим ненаглядным, что ни о чём больше думать не могла. Не стоит просить её заняться финансами — ей не до этого.

Совещание же длилось и длилось, не собираясь заканчиваться. Маги упирались — как всегда. В очередной раз убеждали, что понижение магической составляющей приведёт к голоду и эпидемиям. Нервная, явно кем-то нанятая лохматая магичка вопила, что русалки не смогут сбрасывать хвост, оборотни — перекидываться, а у вампиров слетят блоки на кровь. В нескольких поселениях блоки действительно рухнули, но Роксана вовремя отправила туда Земериула с полудюжиной магов. Заслушали исследователя тритонов, который утверждал, что количество русалок, желающих выходить на сушу и общаться с сухопутными говорящими — не более трёх-пяти на каждую реку, остальные же возможностью отбрасывать хвост ни разу не пользовались. Выслушали магов-погодников, клятвенно гарантирующих стабильные урожаи. Целителей, требующих денег на исследование немагических способов лечения, но готовых выйти в города и деревни для предупреждения эпидемий. Хоть сейчас. За деньги, которых в казне не было. Заслушали оборотней. Магов. И, глядя как блестяще справляется с вопросами Верховный, Дерек в очередной раз думал — Роксана не так уж неправа. Джайлем даже не просил денег на создание понижающих установок и артефактов, планируя обойтись средствами Ковена. Дерек перехватил взгляд Аремиилиннь и чуть улыбнулся — она разбиралась во всех вопросах и интригах Ковена куда лучше него самого. Вечером разъяснит некоторые тонкости — у императора надёжный тыл.

Когда Ильм приступил к работе, Дерек велел сменившему Ханта на посту тайному советнику закрыть глаза на все финансовые нарушения. Совет был дан исключительно для успокоения тайного — тот так боялся господина Ханта, что вряд ли рискнул бы тщательно проверить его деятельность. Впрочем, поймать Ильма на махинациях не удалось пока никому.

Через полдюжиницы после выздоровления Ханта владыка возвёл на престол новую императрицу — и с интересом наблюдал, как на свадебном балу половина магов скрежещет зубами, а другая половина — рукоплещет. Заодно императору удалось побеседовать с приглашённым на свадьбу его величеством Даэлеренеальдэириэлем.

— Нет, владыка, — эльф ответил, не задумавшись ни на мгновение, — у нас нет ваших родичей.

Его величество перехватил недоверчивый взгляд императора, и добавил:

— Тем более с такими характерными приметами.

Дерек молчал, разглядывая короля. Не похоже, чтобы тот уклонялся от ответа. Да и зачем?

— Я помню всех своих подданных и их детей от смешанных браков до трёхдюжинного колена, не менее, — продолжил Даэлль, — и первые советники — тоже. Вас ввели в заблуждение. Я, например, могу дать вам подробнейший отчёт о всех потомках Дагора, как ныне живущих, так и ушедших, но ваших родичей у нас нет.

— В Дагоре текла ваша кровь? — вспомнил владыка меняющие цвет глаза своего первого тайного советника — могла ведь Ульрика выбрать мужа и по чувству родства.

— В двух его младших дочерях, — мелодия выражала сожаление и лёгкую грусть. — Увы, муж нашей Ульрики был чистокровный человек. Жаль. Но я могу вам рассказать даже о детях Цветаны, хоть она и была для Ульрики приёмной дочерью.

Король смотрел на владыку совершенно спокойно — но кто их поймёт, эльфов.

— А говорят, вы не любите полукровок, — пригубил Дерек отдающего весенними запахами вина. Непохоже, чтобы Даэлль скрывал от него информацию. Да и зачем? Значит — галлюцинация? Жаль… хотя…

— Скорее, они не любят нас, — прервал эльф его размышления, — мы же помним своих, чтобы, если захотят, они всегда могли вернуться. Опыт показывает, что до трёх дюжин поколений это ещё возможно.

— Да? — искренне удивился владыка. — Почему же все утверждают противоположное?

Даэлль совсем по-человечески покрутил в тонких пальцах бокал вина.

— Им тяжело ужиться с нами, — спел он грустно, — сложно смириться, что твои родичи или соседи превосходят тебя в силе и скорости. Если ты не маг — постоянно будешь чувствовать свою неполноценность. И думать, что окружающие нарочно её подчёркивают. К тому же запах… у полукровок другой запах, и многих это тяготит. С людьми им проще, там уже они чувствуют своё превосходство.

— Скажите, — задал Дерек давно интересовавший его вопрос, очень надеясь, что эльф не воспользуется привычной отговоркой Ильма — «ты сам знаешь все ответы», — ведь у каждого из вас по нескольку дюжин детей, почему же вы не заселили весь мир?

Гипотезы, которые строил по этому поводу владыка, включали в себя даже уменьшение размеров эльфов до муравьёв и комаров, не говоря уже о голоде и повальных эпидемиях, косящих простых охотников. Он бы предположил и крайне низкую рождаемость у эльфов, если бы сам не был однажды атакован с деревьев ватагой крошечных зеленоволосых ребятишек, да не изучал систематически досье на поступающих в Академию юных эльфийских магов, а также не был бы знаком с многочисленными дочерьми и потомками Даэлля.

— По нескольку дюжин? — засмеялся король, — вы обижаете нас, владыка. Больше, много больше. Даже если считать по одному ребёнку в дюжину лет, что почти совпадает с рождаемостью живущих под небом…

— И где же они? — не выдержал Дерек.

— Уходят, — совершенно спокойно сообщил король. — По своим дорогам, искать другие земли — свободных лесов куда больше, чем эльфов. Каждый шаг может привести тебя в другой лес, владыка. Если ты эльф. И в этом лесу ты можешь стать королём — если захочешь.

— Уходят… — владыка задумался, как донести мысль тактичнее, но так и не нашёл слов.

— Живыми, — понял его Даэлль, — это больше напоминает телепортацию.

— А откуда вы знаете, что они живы и в этих… лесах? — не выдержал Дерек.

— Навещаем, — эльф улыбался понимающе, — например, одна из моих внучек никак не могла смириться с мыслью, что править может только мужчина, и умудрилась всё же найти себе лес, где стала королевой…Долго искала, даже по нашим меркам. Не скажу, что одобряю, но уважаю за упорство…

— А если ваши подданные не захотят уходить? — продолжал настаивать Дерек, уже зная ответ.

— Это заложено от рождения, — спел эльф почти без слов, — тяга к обретению своего леса. Не у всех — у большинства. — Он засмеялся. — Иначе мы действительно заполонили бы весь мир или вынуждены были бы отказаться от рождения детей.

— Но, — следовало пользоваться моментом откровенности короля, и четвёртый сын императора вспомнил философские трактаты полузабытого мира, — тогда в чём разница между эльфами и остальными говорящими? Вы не умираете от старости — значит, должна быть разная судьба — там, за гранью?

Король помрачнел.

— Именно, — подтвердил он. — Поэтому мы… печалимся о вступивших в браки с людьми и их детях… Им суждено расстаться с любимыми — или со своим народом. Люди… редко хотят идти дорогами эльфов…

— Это потому что вы заново рождаетесь в новом теле? — предположил Дерек, вспомнив одно из учений, и — осёкся, поймав взгляд короля.

Эльф вскинул брови почти гневно, но Дерек вовремя изобразил растерянность, и его величество немного успокоился.

— Наш народ не сделал ничего, чтобы заслужить такую участь, — тон Даэлля стал чуть холоднее. — Разве вы, владыка, желали бы, чтобы ваш сын оказался вашим же прадедом? Если вина ваша — вам и держать ответ. При чём здесь только что родившийся младенец — за что он будет лишён собственной личности? Что нужно сделать целому народу говорящих, чтобы в их мир не приходили новые… — король запнулся, пытаясь перевести понятие с эльфийского, — … личности? Наш мир ещё не настолько утонул…