– Этот придурок изнасиловал тебя. Это то, что ты сейчас говоришь мне, Грейси? Твою мать!

Это слово было ужасным, я ненавидела его. Часть меня до сих пор отказывалась верить в то, что Келси действительно сделал это со мной.

– Я говорю тебе, что он меня не заставлял. Судя по фотографиям, которые гуляли по школе, я была больше, чем не против, – я не могла смотреть на него. – Просто я этого не помню…

Руки Бракса сжали мои плечи, его пальцы буквально впились в меня. Он возвышался надо мной как гора, смотрел на меня сверху вниз, и злость в его глазах могла испепелить любого на месте. Он было очень, очень, очень зол.

– Грейси, – он встряхнул меня. – Посмотри на меня, черт возьми! – Он придвинулся ближе. – А ты бы хотела секса с ним без экстази?

Я посмотрела ему в глаза и без колебаний ответила:

– Нет.

Холодная, ледяная маска упала с лицс Бракса, явив собой первобытную, неконтролируемую ярость:

– Тогда это и есть изнасилование, Солнышко. И плевать я хотел на него или на его всемогущего отца, – его пальцы впились мне в плечи еще сильнее. – Он заплатит за это, – его голубые глаза ожесточились и стали похожи на закаленные осколки стекла, а хриплый голос не содержал никакой угрозы, никакого раздражения. Только тихое предупреждение. – Я обещаю.

Я подняла руки к его лицу:

– Я рассказала тебе все это не для того, чтобы ты меня пожалел, и не для того, чтобы ты рисковал своей стипендией, своим будущим, чтобы отомстить за меняя, – я сосредоточила свой взгляд на нем, всем сердцем желая, чтобы он увидел то, что я так стараюсь ему объяснить, но он стоял неподвижно, лишь всматриваясь в мои глаза. – Я просто не хочу, чтобы между нами была недосказанность или секреты. Ты рассказал мне о своем прошлом, а это – мое прошлое, Бракс. Я не хочу откапывать все это, я хочу, чтобы оно осталось зарыто, зарыто в моем прошлом, в моей старой жизни. Я однажды все это уже пережила, и этого было более чем достаточно. Понимаешь, – я прижалась к нему, притягивая его лицо ближе к своему. – Ты спас меня, ты вывел меня из темного шкафа, в котором мне было комфортно скрываться. Ты вывел меня из этой тюрьмы, где я потеряла себя, – я улыбнулась, ведь мне было так хорошо. – Ты освободил меня, Бракс Дженкинс.

Я встала на цыпочки и нежно коснулась своими губами его губ:

– Ты вначале похитил мой страх, а затем и мое сердце. Ты заставил меня чувствовать. Снова…

Бракс поцеловал меня, и его жестокое собственничество шокировало меня, но в то же время взволновало. Его руки прижимали меня к себе, поглощая мое тело. Я просто растворилась в поцелуе, эти прекрасные губы подтолкнули мои, языком он прошелся по шву на губе, затем стал посасывать ее, так нежно и эротично, что я не смогла сдержать стон, вырвавшийся из моего горла. Внизу живота вспыхнуло пламя. Мои пальцы впились в его кудряшки возле воротника, они были все еще влажными после душа, и я вдыхала его запах. Бракс проглотил мое дыхание, заставляя мои внутренности дрожать, желая большего. Его руки скользили по моей спине, все сильнее прижимая к себе. От желания меня внезапно пронзила волна боли, когда я почувствовала, как он возбужден. Он отстранился, ища своими глазами мои. Не говоря ни слова, я прошлась пальцами по его руке, упиваясь стальными мышцами и той силой, которая чувствовалась под моей рукой. Дойдя до ладони, крепко сжала ее и потянула его к одеялу. Мы оба знали, чего хотели, тогда Бракс наклонился и поднял подушки с земли, я взяла одеяло. Не говоря ни слова, мы покинули крышу, вышли на темную лестницу, и все так же тихо пошли к моей комнате. Когда дошли до дверей, я почувствовала дрожь, пытаясь открыть их, тогда Бракс помог мне с этим, и, наклонившись к моему уху, теплым дыханием защекотал чувствительную кожу моей шеи, я даже вздрогнула, затем он прошептал мне на ушко:

– Ты хочешь, чтобы я остался, Грейси?

Я кивнула, повернулась к нему и, придвинув свои губы к его губам, сказала:

– Больше всего на свете.

Не говоря ни слова, Бракс открыл дверь и широко ее распахнул, чтобы мы могли войти. Затем он закрыл и запер ее за нами. Бросив одеяло и подушки на мою кровать и не медля ни секунды, взял меня за руку и повел в темноте к моей односпальной кровати, затем развернул меня лицом к себе. Его пальцы крепко сжали мои, это был сильный и защитный жест. Он взял кончик моей майки, наклонился ближе и прошептал:

– Подними руки вверх.

Я подняла, и он с легкостью снял ее с меня и бросил на пол. Его руки двигались по моим рукам, исследуя мое тело, затем передвинулись к плечам, потом большим пальцем он прошелся по ключице, по коже на ребрах, я чувствовала его мозолистую руку повсюду, когда он гладил мою кожу. Лампа на углу здания светила в мое окно, и ее желтоватый свет падал на лицо Бракса. Я заметила разительный контраст между его красотой и брутальностью – моим наркотикам. Я не могла оторвать от него глаз. Нащупав пуговки на его майке, стала расстегивать их как можно быстрее. Когда дело было сделано, я нерешительно сняла с него майку и позволила ей упасть на пол рядом со своей. Я понятия не имела, что вообще делаю, лишь знала одно – я хотела всеми частичками своего тела к нему прикасаться, хотела чувствовать изгибы его мышц под своими ладонями. И ощущать его губы на своих губах. Он обнял меня, уперся коленом в кровать и нежно опустил, снова паря надо мной, перенеся весь вес своего тела на локоть, точно так же, как и на крыше, но теперь это было более интимно. Бракс изучал меня, он посмотрел мне в глаза, затем перевел взгляд на мою шею, грудь, затем на живот. Кончиками пальцев нежно провел по коже возле пупка, по низу живота, а затем расстегнул пять пуговиц на моих джинсах. Я наблюдала, как его голова медленно опускается, как его губы мягко и нежно прижимаются к моему животу, посылая покалывание по всему моему телу, как он целует, лижет и посасывает мою нежную кожу, заставляя меня извиваться под ним от изнеможения. Пальцами я нащупала его кудряшки, его сильную шею и крепкие мышцы. Медленно, очень медленно его рот двигался вверх по моей коже. Его прекрасные губы и бархатистый язык прижимались все сильнее, в то время как его пальцы впились в мои ребра. От удовольствия я закрыла глаза и стала двигать бедрами, чтобы приблизиться к нему, но все же мне не удавалось придвинуться достаточно близко. Предвкушение было мучительным и болезненным, но одновременно сладким.

Бракс безостановочно целовал, лизал и посасывал мою чувствительную кожу на груди, которая не была спрятана под лифчиком. Он поцеловал меня в ямочку на шее, затем его губы прижались к моей вене, где как сумасшедший, стучал пульс. Мое дыхание было точно таким же быстрым, Бракс прижался к моему уху и прошептал:

– Все, как было в моих фантазиях – ты и только ты, в одних лишь сапогах, сейчас я ими займусь. Не двигайся.

Я не могла вымолвить ни слова, поэтому просто наблюдала, как Бракс сел, согнулся, и в считанные секунды я услышала, как его тяжелые сапоги падают на пол. Затем он развернулся ко мне, поднял мою ногу, снял мой сапог, носок, затем повторил все то же самое со второй ногой, подтянулся ко мне, взял за талию и сказал:

– Поднимись.

Я подчинилась, и он с легкостью снял с меня джинсы, бросив их на пол. Я лежала на кровати в нижнем белье. Он упал рядом со мной, и кровать опустилась под его весом, а я подскочила и не смогла сдержать смех.

– Ооо, ты увидела что-то смешное в моих движениях, Солнышко? – поддразнил он меня и прильнул губами к моей шее, а пальцами коснулся моего живота, – я завизжала, так как он стал щекотать меня.

– Бракс! Нет! Прекрати! Пожалуйста! – я не могла остановить свой хохот. – Пожалуйста! Я люблю, я люблю твои движения. Они. Они нисколечко не смешные! – я задыхалась.

Тогда Бракс перекинул свою ногу в джинсах через меня, прижимая меня к кровати. Его кудряшки идеально спадали на лоб, в темноте сверкнули его белые зубы, ведь он улыбался, улыбался своей самой притягательной улыбкой, жаль, что она была спрятана в тени.

Я прикоснулась кончиками пальцев к его груди, прошлась по губе, на которой был точно такой же шрам, как и у меня, и тут вдруг я обратила внимание на свое кольцо. Оно что-то значило для меня, облегчало мою боль и не один раз. Но больше оно мне не нужно. И я сняла его с пальца, под пристальным взглядом Бракса положила его на прикроватный столик. А потом обняла его за шею. Когда я его потянула к себе, взгляд Бракса превратился из веселого и озорного в страстный: