— Хозяйничает тот, у кого деньги, — бросил небрежно Коллинз, — вы не беспокойтесь.

Возвращаясь в посольство, Кеннеди думал в машине: «Нахал. Как он смел так ответить мне?» — и все же вынужден был согласиться с неоспоримостью слов американца. Доллар побеждал все. Старый, заслуженный, овеянный ветрами океанов английский фунт, перед которым еще не так давно открывались двери в любую страну, несколько поблек и утратил былую силу. Доллар взял верх. И верх взяли дипломаты из-за океана. Они не носили высоких цилиндров и смокингов, не придерживались дипломатического этикета, но владели французским языком… На международных конференциях и на совещаниях в Париже, в Лондоне или в любом другом месте они вели себя как ростовщики и биржевые воротилы. Так появилась новая порода дипломатов- бизнесменов. И старому дипломатическому шакалу Кеннеди, за плечами у которого немало грязных дел, совершенных в Китае, Малайе, Африке, Индии, приходилось признать, что американцы его нокаутировали. Как неожиданное утешение пришла мысль, что на Украине, в России американские коллеги споткнутся, как и все. Кеннеди, старый и хитрый шакал и лис (кем надо было, тем он и становился), хорошо понимал, что взять на содержание Петлюру или Деникина — еще не значит стать хозяином на Украине или в России. Пожалуй, он мог бы поклясться в эту минуту, что Уинстон Черчилль меньше разбирается в этом, чем он, Кеннеди.

Коллинз рассуждал иначе. И даже Демпси не сразу сообразил, куда клонит генерал. На этот раз Коллинз проявил себя в новом качестве. Первым делом нанес визит румынскому королю. Потом поехал в Плоешти. Вернувшись оттуда, он велел Демпси собрать в американской миссии дипломатических представителей стран Антанты. Собственно, это был товарищеский ужин, а не конференция дипломатов. Коллинз был удивительно внимателен и вежлив, как никогда. Под конец ужина он поднялся. Теперь все поняли, что генерал приготовил сюрприз. Подняв бокал, он произнес речь:

— Господа, мы стоим перед сложными и серьезными событиями. Большевизм угрожает нам всем. Хуже всего то, что у него есть единомышленники в наших странах. Мы должны объединить силы, чтобы одолеть большевизм. Наша первоочередная задача на Юге — оторвать Украину от Москвы. Там сейчас нечто вроде национального правительства — директория во главе с мистером Петлюрой. Президент Вильсон и конгресс заинтересованы в успехе стран Согласия на территории всей Российской империи. В особенности необходимо покончить с большевиками на Украине. И теперь мы должны быть вместе. Все силы на уничтожение большевизма — такова наша цель. Я пью за это. А завтра — за работу. Я пью и за это.

Коллинз провозгласил все это скороговоркой. Демпси мог засвидетельствовать, что за десяток лет, с тех пор как он узнал генерала, он впервые слушал такую длинную речь Коллинза. Но сказанное понравилось дипломатам. Выходит, Америка без них не обойдется. Пока вместе, думал каждый из них, а там видно будет…

После ужина генерал сказал Демпси:

— Глупцы, они думают, что мы без них не обойдемся. Мы вмешались в серьезные дела на Севере. Дальний Восток, Архангельск, Владивосток, Сибирь… Это лакомый кусочек, Демпси… Там нашим парням будет с чем повозиться… А здесь пусть умирают французы, англичане, греки, румыны, турки… вся европейская шатия… все эти туземцы… Мы даем доллары… Это не мелочь… И мы должны получить барыш.

Коллинз подвыпил и стал разговорчив. Чокнувшись с Демпси и хитро прищурясь, он вдруг вымолвил:

— Эрл, сколько вам заплатил Морган?

Демпси прикусил губу. Так и хотелось ответить вопросом: «А вам, генерал?» Но вместо этого он проговорил:

— Не шутите, сэр…

Коллинз поставил-рюмку на стол, хлопнул Демпси тяжелой ладонью по затылку.

— Вы плут, Эрл, но вы порядочный бизнесмен. Я вас за это люблю. Впрочем, вам следует укротить аппетит… Слишком большой глоток — и можно подавиться. В департаменте о вас болтают лишнее… Понятно?

— Я понял, мистер Коллинз, благодарю от всего сердца.

— Это другое дело. Вы сообразительный парень. Налейте нам еще виски. Давайте выпьем.

Демпси наполнил рюмки.

— Давайте, — проговорил он, подавая рюмку Коллинзу.

— Знаете, за кого?

— За нашего Вудро Вильсона?

— К черту старика, давайте выпьем, Эрл, за нашего босса, — Коллинз хрипло рассмеялся. — Как вы думаете?

— Думаю, что вы правы, сэр.

— Но, но, полковник Демпси, — погрозил ему пальцем Коллинз. — Не забывайте, что вы все-таки офицер, выпьем за Пирпонта Моргана и за старика Вудро. Только за двоих. И точка. Я иду спать.

Осушили рюмки. Коллинз встал. Пошатываясь подошел к окну. Толкнул раму. За окном лежал ночной Бухарест. Коллинз свистнул. Порывисто повернулся к Демпси:

— В каком мы штате, полковник?

«А ты здорово хлебнул», — подумал Демпси а мягко ответил:

— Мы в Румынии, сэр…

— В какой Румынии?! К черту Румынию… Нет никакой Румынии… Будет штат Румыния, пятидесятый, семидесятый, как и штат Украина, штат Сибирь… Они знают, чего хотят… И, быть может, вы, Демпси, будете губернатором штата Украина. Недурно, а? Недурно!

Можете подыскать себе дворец в Киеве, для губернаторской резиденции. Я разрешаю вам это.

Демпси молча слушал. Генерал был пьян, но слова его нравились полковнику. Несомненно, в этом пьяном бормотании немало правды. Коллинз поманил к себе Демпси, обнял его за плечи и сказал:

— Только вам, совершенно конфиденциально: босс распорядился дать Петлюре на одиннадцать миллионов долларов оружия и военного барахла. В долг на пять лет под обязательство… Теперь вы понимаете, Эрл?

— О’кей, генерал, — тихо ответил Демпси.

— А теперь спать, губернатор Демпси. Спать. И точка. Точка большевикам. Эту точку ставлю я, генерал Коллинз, прибывший в штат Румыния с чрезвычайной миссией. Спать. Ведите меня, мистер губернатор.

И еще долго, пока Демпси укладывал его в постель, он продолжал бормотать невнятицу.

Вернувшись в свой номер, Демпси заперся и сел к столу. Писать сводку не хотелось. Разглагольствования генерала навеяли приятные мечты. Но где-то рядом, в уголке сердца или, может быть, за спиной, за темным окном, наглухо задернутым шторой, ютилось и ныло беспокойство, предательская неуверенность, проклятое сомнение. Он гнал все это от себя и успокоился только при мысли, что сидит в Бухаресте, а не в проклятом Херсоне, окруженном прериями и водой. Пускай там повозится майор Ловетт, пусть он получает удовольствие от бесед с Ланшоном и желчным Приттом, с перепуганными фабрикантами… Полковник Демпси будет наблюдать из Бухареста. Отсюда виднее… То есть спокойнее…

Но, когда через два дня в Бухаресте появились Гульд и Фокс, полковник похолодел. Он только свистнул, услышав об их приезде. Вечером того же дня, потирая руки, Гульд нервно бегал по просторному залу миссии, рассыпая обрывки фраз, бросая колючие взгляды на Коллинза и Демпси.

— Клондайк… Доллары валяются под ногами… Демпси, это новая Калифорния…

— Зато партизаны, Красная Армия… — едко добавил Фокс.

Гульд на миг прервал свой бег.

— Вот я и говорю, черт их побери… Вы открыли, но ничего там не сделали, Демпси… Где наши войска?

— Погодите, там французы, англичане, греки, румыны, наконец, армия Петлюры… — перебил Гульда Коллинз.

— Эти ничтожества боятся высунуть нос из Херсона… Генерал Ланшон — тряпка, старое чучело… Мы говорили с представителем директории… Есть письмо на имя Вильсона от Петлюры… Они просят, чтобы наш флот пришел в Одессу, в Херсон… Они отдают себя под наш протекторат…

— Послушайте, Гульд, вы бизнесмен, — Коллинз поднялся и стукнул ладонью по столу, — а несете чушь. Нам не они нужны, а украинские земли, заводы, леса, реки, моря… Мало ли у нас такого хлама, как Петлюра и Винниченко? Из Закарпатской Украины тоже обивают пороги, просят протектората, а проклятые туземцы хотят к большевикам…

— Коллинз, — заметил рассудительный Фокс, — не забывайте, что деньги в это дело уже вложены… Мы не можем терпеть убытки…

— Чего же вы хотите? — злобно огрызнулся Коллинз.