— Я не понимаю, о чем вы, — пожал плечами Фуко. — Не тратьте мое время.

Дю Сорель усмехнулась:

— Я так понимаю, что по-хорошему с вами не договориться, — она развернула бумаги, которые дал ей Рауль. — Скажите, что с вами сделает настоятель монастыря, если узнает, что вы берете деньги из казны и тратите их на содержание борделей?

— Какие бордели?

— Абсолютно легальные и оформленные на ваше имя.

Фуко рассмеялся:

— Мадам, вы что-то путаете, у меня нет никаких…

Элиан нетерпеливо бросила документы на стол:

— Теперь есть. С вашей подписью. Заверенные у нотариуса.

Он взял документы и просмотрел их. Его брови поползли вверх, а рот открылся.

— Но будет разбирательство, — сказал он, все еще не отрывая взгляда от бумаг.

— Вы даже не представляете, какие чудеса творит пожертвование на нужды монастыря, — ответила она, потерев большим пальцем указательный и средний. — Разбирательства не будет. А вот что случится с вами, это уже другой вопрос.

Фуко сглотнул и потянулся к шнурку, который был привязан к колокольчику.

— Нет, нет, — произнесла Элиан. — Даже не пытайтесь. Многие знают, куда я отправилась. И если я отсюда не выйду, то…

— Что вам нужно?

— Смотрите, я отсюда выйду только вместе с Беатрис. И вам же будет лучше, если с ней все в порядке. Вы будете хранить молчание. Все будет хорошо. И эти бумаги никто не увидит.

Фуко разорвал листки.

— Их и так больше никто не увидит.

Элиан вздохнула:

— А вы еще больший идиот, чем кажетесь. Неужели вы допустили мысль о том, что, если я сделала эти документы один раз, то второй раз не могу? У вас минута на размышление.

Она посмотрела Фуко в глаза. Какой же он был отвратительный. Элиан хотела уже скорее покинуть это место.

— Хорошо, — ответил он. — Сейчас маркизу проводят к выходу.

— Замечательно, — она хлопнула в ладоши. — Вы сделали правильный вывод.

Фуко позвонил в колокольчик, тут же в двери появился высокий крепкий человек. Фуко что-то прошептал ему на ухо. Мужчина кивнул и вышел.

— Через несколько минут маркиза будет готова.

— Не смею больше вас задерживать, господин Фуко, — сделав реверанс, Элиан выскользнула за дверь.

Она спустилась по лестнице. В ожидании она присела на скамью, когда в коридоре замаячили тени. Появились две монахини, которые поддерживали под руки Беатрис.

— Элиан! — голос Беатрис сорвался.

Элиан крепко прижала к себе Беатрис и начала целовать ее, не обращая внимание на охавших и хватающихся за сердце монахинь.

— Теперь все будет хорошо, — прошептала графиня, вытирая слезы на лице Беатрис.

— Я знаю, — тихо ответила она. — Ты рядом.

Филипп взял шпагу в правую руку и провел клинком по перилам. Бернар поморщился, когда сталь заскрежетала по камню.

— Можешь ее убрать пока что, — махнул он рукой. — Пойдем, выпьем.

Д’Эрлеви с сомнением кинул взгляд на Бернара, но шпагу все же убрал.

— Выпить — дело хорошее, но может, ближе к делу?

Маркиз де Эспри усмехнулся и направился в гостиную.

— Это уж мы успеем. Кто знает, кому из нас сегодня суждено будет поужинать.

Филипп сел в мягкое кресло и положил ногу на ногу. Снял шляпу и положил ее на колени.

— Мне, — сказал он, принимая из рук Бернара бокал. — Отравлено?

— Попробуй.

Филипп сделал большой глоток, подержал вино во рту и проглотил.

— Отличное вино, — похвалил он, делая еще глоток.

— Ничто не сравнится с удовольствием проткнуть тебя, — ответил Бернар, наполняя свой бокал и осушая его.

— Я даже не сомневаюсь. Так у тебя в планах напоить меня?

— И напиться самому.

— Чудесный план. Только не стоит увлекаться, а то мы не попадем в цель, голова кружиться будет.

Бернар подлил вина себе и Филиппу.

— Не волнуйся, цель будет поражена.

Что-то в интонации Бернара заставило Филиппа напрячься.

— Ты в этом так уверен?

— Да.

Настала тишина. Было слышно лишь потрескивание дров в камине, тихое шуршание ходивших слуг, и спокойное дыхание двух мужчин, что-то разглядывавших на дне своих бокалов.

— Помнишь, нашу свадьбу с Беатрис? — спросил Бернар.

— Конечно, — Филипп улыбнулся. — Барон тогда влил в себя столько.

— А как он угрожал мне вилкой?

— Когда обещал тебя проткнуть, если ты не уступишь Беатрис ему?

— Да.

Они оба рассмеялись.

— Все-таки согласись, — Бернар сделал глоток. — Много всего хорошего было.

— Это точно. Что с нами случилось?

— С тобой случилась графиня дю Сорель, со мной долги, — погрустнел де Эспри.

— Да, ты прав, — кивнул Филипп, поджав губы. — С нами. А с ними случились мы и испортили им жизнь.

Они снова замолчали. Потом посмотрели друг на друга и, не говоря ни слова, встали.

— Пойдем, — сказал Филипп. — Покончим с этим поскорее.

Бернар шел впереди. Они вышли из поместья и направились в вино ударило в голову. Он пошатнулся, надеясь, что и Бернар чувствует то же самое. Хотя, какая разница. Сейчас ему все равно. Скоро уже все будет решено.

Они зашли в лес. Через несколько минут среди деревьев показалась широкая поляна. Филипп увидел троих человек, которые, завидев их, обернулись.

Бернар поскользнулся на снегу, покрывающем гниющие листья. Филипп подхватил его:

— Постарайся остаться целым, пока мы не начнем. Кто эти люди?

— Это мои секунданты, — ответил де Эспри, поправляя шляпу.

— Что же ты не сказал мне, я бы привел своих.

Бернар усмехнулся.

— Тебе и этих будет достаточно. Господа, — де Эспри обратился к своим секундантам. — Если все готовы, начнем, пожалуй.

Филипп насторожился. Он снял плащ, шляпу, стянул с себя дублет, оставляя на себе только белую шелковую рубашку, и кинул их на землю. Отстегнул портупею и положил сверху на плащ. В руке сжал шпагу, клинок опустил вниз, выпрямился. Бернар последовал его примеру, так же, как и его приятели.

— Так вот они какие, твои секунданты, Бернар! — сказал он, указывая клинком на каждого из них. — Один на один испугался и привел троих друзей.

Филипп знал, что против четырех ему не выстоять.

— Неужели ты надеялся уйти отсюда живым? — Бернар сделал выпад, который Филипп легко отбил.

— Честно говоря, да. А если и не живым, то тебя с собой прихватить, — ответил он, ткнув острием Бернару в лицо. Де Эспри отшатнулся.

— Хотя бы представьтесь, господа! — крикнул д’Эрлеви, атакуя Бернара с бешеной скоростью.

— Рене, — представился один, невысокий, но крепкий, светловолосый мужчина, сделав попытку хлестнуть Филиппа по ногам.

Маркиз подпрыгнул.

— Альбер, — откликнулся второй, тоже светловолосый, но высокий и худой.

— Анри, — сказал третий, делая выпад. Филипп увернулся и хлестнул шпагой по лицу Анри, выступила кровь. Тот отскочил и прижал ладонь к пораненной щеке.

— В других обстоятельствах, господа, — сказал Филипп, возвращая свое внимание Бернару. — Я был бы рад знакомству, но не в этот раз.

Мужчины рассмеялись, все, кроме Анри.

— Мы понимаем, месье.

Филипп уколол Бернара в руку. Бернар поморщился. И в то же мгновение ногу Филиппа Д’Эрлеви обернулся и, не обращая внимания на рану, атаковал Рене, обрушивая на того град ударов. Рене отбивался, но у Филиппа была реакция лучше. Обманным движением он поднял шпагу вверх и, когда Рене хотел отбить удар, Филипп ткнул его в живот. Рене упал на колени, схватившись за то место, куда только что поцеловала его сталь.

Маркиз резко обернулся. Вовремя. На него налетел Альбер, метя в голову. Филипп отбивал удары, контратаковал. К Альберу присоединился Анри. Д’Эрлеви еле успевал отбиваться, припадая на раненую ногу. Сзади подкрадывался Бернар. Он уже замахнулся, но каким-то чудом Филипп повернул в сторону, уходя от клинка Альбера, и шпага Бернара звякнула по шпаге.

— Научитесь драться, — усмехнулся Филипп.

Он фехтовал с такой грацией, словно танцевал с девушкой, а не дрался с мужчинами. Но вино и усталость делали свое дело. Пот стекал, попадая в глаза. Филипп тряхнул головой, убирая мокрые волосы со лба. Он тяжело дышал, как, впрочем, и его противники. Рубашка неприятно липла к телу.