— А что касается тех двух головорезов… Сначала я думал, что они хотели убить меня именно возле того лайнера, потому что считали у этого брошенного судна тело сотрудника «Континентала» найдут очень нескоро. Если вообще когда-нибудь найдут.

— А теперь, полагаю, ты изменил свое мнение?

— Да. Сейчас нам известно, что эти двое работают на Китсона, а не на Ригана. Он придумал вполне правдоподобную версию, мол координаты в компьютере Рады — это ловушка, которую подготовил Микки Риган. Однако он не знал, что я найду по тем координатам… Поэтому он и приказал своим головорезам прикончить меня только тогда, когда «Миранда» прибудет на место, чтобы они могли убедиться, что место для убийства подходящее. А если бы моя смерть потом раскрылась, он мог бы все свалить все на Ригана — мол, тот устроил ловушку, и я в нее угодил. Доказательств, конечно, никаких бы не было, но и улик, указывающих на Китсона тоже.

— Но это лишь твоя предположение, верно? Ты же не можешь сказать наверняка, что те двое головорезов работали на Китсона, а не Ригана.

— Могу. Риган не знал, что я собираюсь куда-то лететь. Китсон же прекрасно был осведомлен об этом. Он знал так же и на чем я полечу.

— Но когда они успели проникнуть на «Миранду»? Китсон не мог же все время держать их там в надежде, что ты когда-нибудь в одиночку улетишь?

— Им сказал Китсон после нашего с ним разговора в флайере. Именно поэтому, когда Китсон увидел идущего к флайеру Антонова, он быстро выгнал меня из машины. Ему нужно было успеть позвонить головорезам, приказать пробраться на борт «Миранды» и объяснить, что нужно сделать до того, как Антонов сядет к нему в машину.

Керенский секунду подумал и кивнул.

— Понятно.

— Ну а последнюю попытку покончить со мной, Китсон предпринял во время нашего последнего побега из «Эко»… Наверное, он считал, что если пуля не прикончит меня, то разъяренный Риган завершит его дело…

Начальник «Керенского» снова кивнул.

— Я вижу, ты обо всем подумал, — сказал он, взял стакан и подошел к бару. — Хоть доказательств никаких нет, но думаю, все было примерно так, как ты и говоришь.

Наполнив стакан, Керенский вернулся к письменному столу и сел на краешек.

— Кстати, мы засекли маячки «Миранды». Судно сейчас находится на орбите Варгоса. Возле ЦКС.

— Приятная новость. Тех головорезов, конечно же, внутри уже не было?

— Разумеется, нет. Полагаю, они вернулись в систему и бросили корабль у Варгоса. А на поверхность планеты уже спустились на другом транспорте.

— Согласен.

— «Миранду» уже вернули. Она сейчас находится в космопорте на прежнем месте. Я предупредил всех наших агентов, что «Мирандой» некоторое время пользоваться нельзя. Так что если тебе снова понадобится слетать куда-нибудь, смело бери ее. Твое задание сейчас в приоритете. Из-за Китсона может пострадать репутация нашей корпорации. Так что его надо найти и как можно быстрее.

— Да, я понимаю.

Керенский слегка скривил губы в улыбке.

— Только смотри, не теряй «Миранду» снова. Она нам дорого обошлась.

— Больше такого не допущу.

— Ладно, Громов, так тебе есть еще что добавить?

Я немного подумал и покачал головой.

— Нет.

— Хорошо. У меня тоже к тебе больше вопросов нет. Тогда принимайся за работу.

Керенский осушил стакан, сел за письменный стол и стал раскуривать сигару. Этот знак мне уже был хорошо знаком. Разговор окончен.

Поднявшись на ноги, я направился к выходу. Но прежде чем покинуть кабинет, замедлил шаг и обернулся. Керенский задумчивым взглядом смотрел в стену напротив. Выражение его лица было каменным. Но вот глаза выдавали чувства Керенского. Наверное, он еще долго будет переживать из-за того, как с ним обошелся его лучший агент.

Я вышел. Направился к лифту. И вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Резко обернулся. Секретарша Керенского, Татьяна Вэй, смотрела на меня. В этот раз она не стала отворачиваться. У нее был холодный, ничего не выражающий взгляд. Я хотел спросить, чем вызван ее интерес. Но не стал. Подумал, что она все равно не ответит.

Идя к лифту, я почти физически ощущал, что Татьяна Вэй продолжает смотреть мне в спину.

Мы встретились на крыше одного из небоскребов.

Кара стояла возле флайера. Одета она была во все темное: высокие сапоги на шнуровке, брюки, кожаная куртка. Ее бледное лицо ничего не выражало. Но глаза смотрели насмешливо.

— Ну, — сказала Кара, когда я подошел к ней, — предлагай, с чего начнем поиски Алекса Китсона?

— Сначала осмотрим его квартиру.

Кара скривила губы в презрительной ухмылке.

— Как умно! — ехидно сказала она. — Как находчиво! Сама бы я ни за что до такого не додумалась!

Я скрипнул зубами. Но промолчал.

— И что ты рассчитываешь найти в квартире Китсона? — продолжала издеваться Кара. — Записку с подробными указаниями, где его можно отыскать?

— Надо же с чего начать.

Хоть Кара и была против, но я настоял, на том, чтобы обыскать квартиру Китсона. Через некоторое время мы уже были у него дома и приступили к работе.

Но уже очень скоро стало ясно, что Кара оказалась права. Нам не удалось найти ни единой зацепки, ни единой подсказки, где может находиться Китсон. Квартира была очень чистая и убранная, но при этом производила впечатление нежилой. В корзине для мусора не валялось ни единого клочка бумаги с каким-нибудь пометками. В ящиках письменного стола ничего не лежало. Память видеофона была полностью чистой — в ней не хранилось ни одного номера. Компьютер так вообще производил такое впечатление, будто его купили всего час назад. В нем вообще не было сторонних программ — одни только стандартные приложения операционной системы.

Однако через какое-то время кое-что мы все-таки обнаружили — два хитроумно спрятанных сейфа. В каждом из них лежало по одному пистолету и несколько запасных магазинов.

Вскоре в квартире не осталось ни одного уголка, в который мы бы не заглянули. С легким разочарованием я сказал, что надо уходить. Кара начала что-то отвечать в своей обычной насмешливой манере, и в этот момент на мой КПК поступил видеовызов. Кара оборвала себя на полуслове и вопросительно посмотрела на меня.

— Кто звонит? — спросила она.

— Китсон, — отозвался я, глядя на дисплей. Затем нажал кнопку, и в ту же секунду выскочил голографический экран. На нем появилось лицо Китсона.

Увидев меня, он криво усмехнулся.

— Чем это ты занят, Громов, а? Разве тебя в детстве не учили, что лазать в чужих вещах — это плохо?

— Откуда ты узнал, где я нахожусь?

— У меня в квартире повсюду натыкано скрытых датчиков. Когда дома появляется посторонний, мне на КПК тут же приходит изображение с домашних камер.

— Зачем ты в меня стрелял? Чего ты пытаешься добиться?

Ухмылка на лице Китсона стала еще шире.

— Ты же сообразительный малый. Додумайся сам.

Вместо ответа, я незаметно нажал кнопку на голографическом экране. Программа-шпион начала работу.

— Слушай, Громов, а почему этот жирдяй Риган тебя не прикончил, а? Ты ведь уже слишком много знаешь.

— Мы с ним работаем сообща.

— Угу, как же. Нужен ты ему, ага. Пошевели мозгами, если можешь. Тогда поймешь, чего Риган от тебя хочет на самом деле.

Я промолчал.

— Кстати, Громов, ты ведь сейчас там не один, да? Я видел с тобой темноволосую женщину. Уж не шавка ли это Ригана…

Кара подскочила ко мне и тесно прижалась, заглядывая в голографический экран. Я с удивлением заметил, что ее обычно бесстрастное, лишенное всяческих эмоций лицо вдруг сморщилось от злобы.

— Ты кого это тут называешь шавкой, урод?

Китсон откинул голову назад и громко рассмеялся.

— Ого, так я угадал! Давно не виделись, Кара! Как поживаешь, маленькая грязная сучка?

— Слушай ты!.. — как змея, зашипела Кара. — Когда я тебя найду, я тебе все кости переломаю!

В ответ Китсон лишь снова рассмеялся. Кара фыркнула, грязно выругалась и отошла от меня.