— Элиот, ты слышишь меня? — прозвенел серебристым колокольчиком голос Эрики.

     Главный жрец оглянулся по сторонам. Девочки нигде не было. Он решительно зашагал в дальний конец помещения. Неприметная дверца в углу, длинный коридор и, наконец, родной кабинет. Петли еле слышно скрипнули. Закрыв дверь, Элиот набрал побольше воздуха в лёгкие. Усталость давала о себе знать, но призвать одного духа было гораздо легче, чем сразу все двенадцать.

     — Дух-хранитель Эрика, явись на мой зов!

     Полыхнула вспышка золотого сияния, вместе с ней осветились синим глаза жреца. Фигура девочки лет тринадцати появилась посреди крошечного кабинета. Элиот скорее почувствовал, чем заметил, что что-то изменилось.

     — Здравствуй, — Эрика радостно улыбнулась. — Я рада, что с тобой всё в порядке.

     Жрец внимательно осмотрел фигуру девочки. Малышка хитро подмигнула.

     Постепенно до него дошло.

     — Ты сильно изменилась, — Элиот откашлялся.

     — Благодаря тебе мы становимся сильнее, — Эрика кивнула. — Ты сделал огромный шаг вперёд, Элиот. Ты молодец.

     Фигура девочки засияла ярче. Если раньше она была словно нарисованной на бумаге, то теперь казалась вылепленной из золотых световых линий. Как 2D и 3D-фильмы, пришло в голову глупое сравнение.

     — Спасибо за помощь, — Элиот поклонился. — Только… Не знаю, как сказать. Всё обернулось хуже некуда. Мы потеряли Создателя.

     — Я знаю, — улыбка девочки увяла и растаяла без следа. — Мне жаль, что так вышло, но ты ничего не мог с этим сделать. Так было предначертано.

     Слова малышки попали в сердце с первого выстрела. «Ты не мог ничего сделать». Снова. Снова и снова. Элиот сжал кулаки и отвернулся. Опять проклятое бессилие!

     — Извини, — прошептала Эрика. — Я не хотела тебя обидеть.

     — Я не обиделся, — отозвался жрец. В его голосе проскользнула горечь, и он даже не пытался её скрыть. — На правду не обижаются. Я просто слабак.

     — Нет, ты…

     — Да! — выкрикнул Элиот и с силой ударил по стене кулаком. Руку охватила ноющая боль, но она не смогла заглушить душевную, и он ударил вновь. — Я… проклятый… слабак!

     — Элиот! — в голосе девочки послышался испуг. — Остановись, пожалуйста! Ты не виноват!

     Главный жрец обернулся. Эрика стояла перед ним, такая маленькая, такая напуганная. Да что она понимает? Наверное, умерла лет в тринадцать, не успела увидеть реальную жизнь, и туда же, лезет со своими утешениями… Элиот глубоко вздохнул и выдохнул, собирая волю в кулак.

     Он не должен срываться на малышке. Она не виновата.

     — Я слаб, — с трудом сдерживая гнев, заговорил Элиот. — Я не смог остановить кровопролитие. Не смог помочь Джереми. Не смог вмешаться и предотвратить битву. Не понял, что мой помощник оказался предателем. От меня никакого толка.

     Эрика помолчала несколько мгновений.

     — Ты перегибаешь, — уверенно сказала она. — Ты не мог помешать крови пролиться, ты дал обещание, что не будешь этого делать. Насчёт смерти того мальчика… Так распорядилось мироздание, ему видней. А по поводу битвы… Да, ты не смог предотвратить её, но смог остановить, а это тоже…

     — Я бессилен! — не выдержал Элиот. — Никакие слова это не исправят, пойми наконец! Я мог сделать больше, но не сделал!

     Он замолчал. Кажется, это уже перебор. Позволил себе сорваться, накричать на могущественного духа–хранителя… Элиот зажмурился. Сейчас Эрика разозлится на него и будет права.

     Вместо гневного голоса в наступившей тишине послышался всхлип. Элиот открыл глаза и с удивлением обнаружил, что девочка плачет.

     — Прости меня, — прошептала она, утирая слёзы. — Мы ведь тоже бессильны, как и ты. Нам подвластна энергия мироздания, но мы не можем ею пользоваться. Нам известно будущее, но мы не имеем права его раскрывать. Ох, Элиот, если бы только знал, как я тебя понимаю…

     Жрец безвольно опустился на колени. Меньше всего на свете он хотел увидеть Эрику плачущей.

     — Извини, — Элиот опустил голову. — Я и не предполагал, что вы тоже переживаете за людей. Я и не думал… прости меня.

     Эрика покачала головой и закрыла лицо руками.

     — Ты задумывался хоть на минуту, каково нам? — спросила девочка. Голос её прозвучал глухо. — Мы ведь тоже когда-то были людьми. И наши Дары были настолько же бесполезны, как и твой сейчас. Только у нас не было шанса стать сильнее… а у тебя он есть.

     Элиот выпрямился.

     — О чём ты?

     Эрика опустила руки. Золотые капли стекали по её щекам, словно размазанная тушь, скатывались вниз и исчезали в воздухе, не достигнув пола. Она выглядела такой маленькой, такой трогательной. Самая обычная девочка, а не могущественный дух-хранитель.

     — Мы видели и слышали всё, что происходило на площади, — заговорила она. — Мы знаем, что за заклинание произнесла Дьяволица. Она забрала Создателя в Туманный мир, носящий имя Шаан’Далор. Она сама оттуда родом, как и всё зло на земле.

     — Но зачем?

     Эрика пожала плечами.

     — Мне это неизвестно. Я знаю лишь, что если Мир грёз — это свет мироздания, то Туманный мир — его тьма. Зачем забирать Создателя во тьму, предстоит узнать тебе. А мы все можем стать сильнее, если окунёмся туда вместе с тобой. Но помни, что там мы бессильны.

     Элиот замер. Шагнуть во тьму мироздания, не имея боевого Дара или полезных навыков? Звучит безумно.

     — Но как я там выживу? — выдавил он.

     Эрика помолчала.

     — Грядут события, из-за которых богам придётся отправить в Туманный мир отряд героев. Ты должен пойти вместе с ними. Только пройдя сквозь тьму, мы сможем обрести силу, достойную тебя. Мы сможем сражаться рядом с тобой.

     — Но от меня там не будет толка…

     — Будет. Ты позабыл, что не только сила важна в нашем мире, но и разум, — Эрика коснулась пальчиком виска. — А этого тебе не занимать, как и чувства долга.

     Теперь замолчал Элиот. Туманный мир, где рождается само зло… Если боги отправят туда отряд героев, они наверняка выберут сильнейших. Там, откуда родом сама Дьяволица, наверняка обитает бесчисленное количество злых духов. Какой толк будет от него? Болтаться балластом ради мифической возможности оказать помощь? Ну уж нет. Если он шагнёт во тьму, героям придётся защищать и его тоже. Ещё не хватало…

     — Я не смогу этого сделать, — отрезал Элиот.

     — Но…

     — Я поклялся, что больше не позволю себе быть беззащитным. С меня хватит.

     — Элиот…

     — Дух-хранитель Эрика, я отпускаю тебя, — голос жреца дрогнул.

     Девочка покачала головой. Её черты постепенно расплывались, словно кто-то размывал водой акварельную краску.

     — Надеюсь, ты ещё передумаешь…

     Голос растаял в наступившей тишине. Элиот поднялся на ноги и отвернулся, словно девочка всё ещё стояла на месте и укоризненно смотрела на него. Нет, хватит. Он больше не хочет быть бессильным. Если команда героев действительно спустится в Туманный мир, им придётся сделать это без него.

     «Так будет лучше для всех», — кивнул сам себе главный жрец.

     ***

     Два дня в одиночестве были невыносимо долгими. Как целая жизнь.

     Вероника не плакала. Не было сил. Она просто лежала на кровати в своей комнате в общежитии, смотрела в потолок и слушала музыку. Без мыслей, без чувств, без воспоминаний. Два пустых белых дня, заполненных только одной песней – «Oldscars/ FutureHearts». Даже повторённая тысячу раз, она не надоедала, а только казалась всё печальней и печальней. Как будто темп в ней замедлился, а мажор сменялся минором.

     «Я не умру, меня не забудут и не изгонят, мне проживать эту жизнь…»[2]

     Это был Джереми. Таким же, как эта песня – яркая, зажигательная, живая, заполняющая собой всю вселенную. Дарующая свет, как пелось в первых строках.

     Боги, как же его не хватало…

     Она больше не увидит его. Больше не сможет коснуться, поговорить, пошутить. Сходить в кафе-мороженое. Ведь это он привёл её туда впервые.